Влечение

Слова Джеме приводят меня в ступор, поэтому несколько минут я не могу вымолвить ни слова. Гипнотизируя точку во лбу мужчины, я припоминаю свой недавний разговор с Райли и Эллисом. Это они. Они, черт подери, я знаю это, вот только не могу найти в себе силы правильно надавить на их болевые точки, чтобы заставить сознаться, я не могу подловить Райли. Стоун вышел на Кроуфордов, и… почему я так отчаянно молюсь, чтобы они оказались похитителями, хоть и понимаю, что это абсурд…? Они всего-то находятся в опасности, рискуя угодить за решетку вместо настоящих преступников. Преступников, которых я не могу поймать. Преступников, один из которых преследует меня, который сводит меня с ума.

Я оставлю дверь открытой. Быть может, это хороший шанс раскусить его.

(Райли Моллиган)

Все происходит так, как и должно происходить.

Я неторопливо ступаю к входной двери Петерсон, попутно разглядывая громадные окна: свет горит лишь в одной комнате, но я никого не вижу. Это не вызывает у меня ощущения странности: если Ким и высматривает меня, то ни за что не выдаст этого. Да, она параноик, но казаться таковой не желает.

Отчего-то я уверен, что дверь не заперта, но, конечно, в самом отдаленном уголке моего сознания есть место и для иной мысли. Я не хочу ломать дверь, даже будучи в яростном псевдоприпадке. Скорее всего такой исход разозлит меня, но мне таки придется постучать.

Сглотнув, я касаюсь ладонью металлической ручки и надавливаю на нее. Открыто. Я так и думал, Ким. Почувствовав легкое трепетание в грудной клетке, пропитанное едкой колкостью предвкушения, я втягиваю носом плотный воздух прихожей, который впитал в себя аромат духов Петерсон: я мгновенно безошибочно улавливаю вишню в странном сочетании с корицей. Я бы хотел остаться в этом доме подольше, но все-таки это не моя обитель, не то место, где я хотел бы быть, даже несмотря на витающий всюду аромат девушки. В моей голове зародилась дикая, до жути интересная идея, которую я хочу осуществить. Если бы об этой идее узнал Эллис, он бы самостоятельно попытался меня грохнуть, в этом я уверен. Но ему незачем об этом знать.

Быстрым шагом я направлюсь в сторону гостиной – туда, где горит свет. Конечно, ведь это так глупо - прятаться в спальне. Трепещущее чувство усиливается, и я уверенно, не медля, заворачиваю за угол, попадая в просторное помещение. Ким здесь.

На моем бледном лице появляется широкая улыбка, которую я спешу стереть сразу, как только замечаю хмурую серьезность на лице детектива.

Строить гримасы ты умеешь, Петерсон.

Пока девушка молчит, не зная, куда себя деть и как вести, я замечаю, как сильно напряжено ее тело, а тонкие пальцы изредка едва заметно вздрагивают. На Ким надето слишком много, но это ни капельки меня не расстраивает. Теплое короткое платье бирюзового цвета, плотные колготы, багровый кардиган… ее волосы распущены и привлекательно обрамляют острые черты лица, а серые, почти прозрачные глаза устремлены точно на меня.

— Это было очевидно, - срывается с моих уст, и я позволяю себе немного больше, чем может позволить себе обычный гость. Обойдя кофейное кресло, я подхожу ближе к Петерсон и встаю напротив, оставляя между нашими телами жалкие полметра.

— Что было очевидно? – осторожно спрашивает та, прикусив нижнюю губу. — Что дверь будет открыта?

— Да, и то, что под кардиганом ты обязательно припрячешь ствол, - один край моих губ вздрагивает, и я замечаю, как в равнодушных глазах шатенки промелькнул страх.

— Наверное, я… – неуверенно начинает Ким, но я прерываю ее.

— Это твое право, я не собираюсь отнимать у тебя твои игрушки, - делаю шаг вперед, касаясь пальцами фиолетовых отметин на тонкой шее. — Возможно, он даже сыграет нам на руку… Если на нас в лесу нападет какой-нибудь зв…

— В лесу? – выпаливает та, нахмурившись. На лице Петерсон появляется язвительная усмешка, которую я решаю проигнорировать. — Действительно думаешь, что я пойду в лес? С тобой? – мне нравится, что, даже несмотря на все ее протесты, девушка не отстранятся, продолжая стоять на месте. Хотя, я полагаю, дается ей это чертовски сложно.

— Во-первых, мы поедем, во-вторых, у тебя же есть ствол. Что мешает тебе пристрелить меня в момент опасности? - состроив невинный взгляд, я подаюсь вперед. - Я же сказал, что отнимать у тебя «твои» игрушки я не стану. Можешь взять парочку ножей и… даже какого-нибудь стажера из участка, если, действительно, так сильно боишься меня, – она сжимает губы в тонкую тугую линию и смотрит на меня, замерев, точно статуя. О чем ты думаешь, Ким? Не мучай меня, ты даже не представляешь, насколько сильно я хочу тебя узнать.

— Молчание знак… согласия? - лукаво улыбнувшись, я быстро отступаю назад, не забыв при этом схватить женскую ладонь, и тяну Петерсон за собой. — У нас ведь с тобой первое свидание, Ким, - она не видит моего лица, не видит моей сардонической улыбки, она просто идет следом, сжимая мою ладонь. Эта безумная идея… безумная до дрожи. И все ради расследования, мой Детектив.

По этой дороге, пролегающей в самой чаще леса, никто не ездит, потому что она моя. Моя и Эллиса. Здесь не было никого, кроме нас и… нескольких особ, телами которых пировали или до сих пор пируют черви. А что поделать? Пищевая цепь, переработка веществ - на этом месте, возможно, чуть позже расцветет поляна с прекраснейшими цветами. Ведь те девушки были очаровательны – каждая по-своему. Все это в порядке вещей.

Петерсон всю дорогу молчит, сменяя мнимое равнодушие то страхом, то неистовым любопытством и желанием о чем-то у меня спросить. Краем глаза я замечаю, как девушка успела искусать свои бедные губы. Иногда меня поражает то, насколько умело я могу контролировать себя, ведь то, что в эти минуты твориться у меня внутри, невозможно достоверно описать словами. Это клокочущий хаос… правда, внешне я не подаю ни единого намека.

Завернув к заветной просторной поляне, я разворачиваюсь к шатенке, которая тут же обращает на меня вопросительный взор. Заглушив мотор, позволяю себе полюбоваться ею сейчас, когда Ким постепенно утопает в лунном свете, сочащемся через стекло автомобиля. Все было бы прекрасно, если бы я был ноющим романтиком, видящем в любом явлении природы какую-нибудь священную херь. Но этого не так, и мне глубоко наплевать на это лунное мерцание.

— Приехали, - оповещаю я, едва заметно сжимая пальцами руль пикапа.

— Куда? – сразу же интересуется Петерсон, всматриваясь в пейзаж, расположенный за автомобильным стеклом.

— Ты должна догадаться сама, – ее пьянящий аромат кружит голову, но все же я пока не спешу коснуться ее губ, а вместо этого покидаю пикап. Ким следует моему примеру.

А я и забыл, что это девичье кладбище может выглядеть столь привлекательно в ночное время суток. Может, Петерсон подумает, что я пригласил ее полюбоваться природой? Нет, она знает, что мне не нужны мотивы романтики, чтобы запудрить ей мозги. Все всегда открыто, никакого тумана сомнения. И сейчас, Ким…

Угадай, где ты.

Мы выходим в центр этого зловещего, но любимого мною места. Тела девушек расположены по кругу – схема подобна часам. В центре пусто, и сейчас там стоит Ким Петерсон. Как иронично.

— Здесь странный запах, - громким шепотом чеканит девушка, всматриваясь в извилистые ветви деревьев. Я стою позади, изучаю ее спину, представляя изгибы женского тела, спрятанные под плотной тканью кардигана.

— Ты так редко бываешь в лесу? – усмехаюсь я, делая несколько шагов вперед, сокращая между нами расстояние. — Лес… это не только запах свежести деревьев, не только чистый и бодрящий воздух, Ким. Здесь… – я намеренно делаю паузу, — много чего гниет. Листья, кора, животные. Все перечисленное поглощается лесом, ему нужно питаться. Это наши дары ему.