Страница 22 из 84
Когда танки подошли, уперлись в эту артзавесу, то они остановились, прекратив это свое, казалось бы, неумолимое продвижение вперед. В какой-то момент вдруг ярко вспыхнул и загорелся один из немецких танков, пять остальных танков, словно раки, тут же стали пятиться назад. Они старались оторваться, отойти подальше от этой огневой завесы, но теперь уже артзавеса последовала за ними. Послышался сильный взрыв, от прямого попадания противотанкового снаряда взорвался боезапас еще одного немецкого танка. От взрыва боезапаса его башня взлетела высоко вверх в небо, чтобы затем с тяжелым грохотом упасть на землю.
К этому времени Васька, воспользовавшись темной, вместе со своими призывниками добежал до пригорка, на который ему указал Альфред Нетцке. С его вершины он наблюдал за тем, как советская артбатарея расправляется с немецкими танками на колхозном поле. Заметив взрыв второго немецкого танка, Васька подумал о том, что остававшиеся четыре немецких танка вряд ли пойдут в лобовую атаку на Николо-Жупань. Теперь для того, чтобы взять Николо-Жупань им придется обойти лес, чтобы огнем из танковых орудий попытаться нейтрализовать или уничтожить эту артбатарею! Иными словами, наступило время немецкой пехоты, немецких гренадеров, теперь они должны были прорваться, захватить эту деревушку. Уничтожить обороняющуюся на левом фланге разведроту!
С вершины пригорка открывалась прекрасная, полная панорама колхозного поля. Несмотря на ночную темноту, Васька, благодаря своему ночному зрению, хорошо видел, как по полю несколькими цепями вперед продвигается немецкая пехота. Оставшись без танковой поддержки, немецкие гренадеры теперь пыталась самостоятельно прорваться, захватить Николо-Жупань. Из ее решительных действий Василию стало понятным, что офицер, командующий атакующим немецким батальоном, не оставляет попыток прорвать советскую линию обороны на этом участке фронта.
Немецкие гренадеры шли в полный рост несколько накатывающимися цепями. Они продвигались вперед, уверенные в том, что темнота ночи их укроет от прицельного огня русской пехоты. В этой связи, как заметил Васька, немецкая стороны больше не пускала в небо осветительных ракет. Но внезапно заговорила немецкая артиллерия, своими снарядами она накрыла траншею, видимо, с тем, чтобы подавить огонь русской пехоты, которая должна была бы находиться в этой траншее. Следовало бы отметить, что отделение призывников сержанта Василькова вовремя ее покинуло, так что Альфреда Нетцке оказался снова прав в отношении замыслов немецкого командования на этом участке фронта. Его можно было бы поблагодарить за совет о перемещении всего отделения на этот пригорок, своим советом он спас жизнь четырем человекам!
Первая очередь МГ 13 пришлась по первой цепи немецкой пехоты, на землю упали всего лишь три немецких гренадера. Но вся цепь немецких гренадеров в целом дрогнула, приостановила свое движение вперед! Слишком уж неожиданной оказалась эта пулеметная очередь! Немецким офицерам потребовалось всего несколько минут для того, чтобы установить, что фланговый огонь открыл неизвестный советский пулеметчик, укрывшийся на пригорке, высоты 19.07.
Тем временем Васька вел огонь короткими, но очень злыми пулемётными очередями, они больно жалили все немецкие цепи. На земле лежали уже более десяти гренадеров, два из них бились в агонии, громко призывая им помощь своих матерей. Крики раненых деморализующе подействовали на немецких гренадеров, многие из них легли на промерзлую осеннюю землю. Другие же заметались по полю в поисках надежного убежища или укрытий. Затем командир немецкого батальона передал ротному устный приказ, вернуться на исходные позиции. На этом немецкое наступление на русскую деревушку Николо-Жупань временно прекратилось.
Командир немецкого батальона имел на руках приказ командира дивизии, любой ценой, не считаясь с потерями прорвать советский фронт именно в этой деревушке. Он, разумеется, не знал о том, что завтра утром танки генерал полковника Гудериана должны были бы начать наступление на Москву. Основной удар танковой группы Гудериана наносился вдоль шоссе Белгород - Орел -Тула - Москва. Боями в районе деревни Николо-Жупань немецкое командование пыталось отвлечь часть советских сил со своего направления главного удара, а также не позволить советским войскам перегруппироваться для обороны Тулы. Таким образом, сержант Василий Васильков со своим пулеметом оказался своего рода занозой в заднице Верховного командования группы Армий Центр, отдавшего приказ на начало генерального наступления через Тулу на Москву.
Немецкий майор, командир батальона, все еще пытался исправить положение, продолжить атаку своих гренадеров на эту гребанную русскую деревушку, ведь его гренадеры брали Польшу и Францию! Он связался с артиллеристами и потребовал, чтобы они своим огнем срочно уничтожили бы этого советского пулеметчика, огнем из своего пулемета остановившего продвижение вперед двух рот его батальона. Артиллеристы в ответ ему пожаловались на то, что болотистая местность не позволяет им выдвинуть какую-либо орудие для ведения огня прямой наводкой по этому советскому пулеметчику. Но, в конце концов, пообещали поискать добровольцев для того, чтобы хотя бы одно орудие выкатить на прямую наводку.
Майор сам лично обратился к своим армейским разведчикам. Со слезами в глазах он попросил их сформировать специальную группу для уничтожения этого проклятого советского пулеметчика, доставившего ему и его батальону такие большие неприятности. За четыре часа до рассвета две роты немецких гренадеров снова покинули свои траншеи. Ползком они стали подбираться к советской деревушки, которая стала проклятым местом для живых, могилой для их погибших камрадов!
Афанасий Носов, в тот момент дежуривший на пригорке, за ночь превратившемуся в безымянную высоту 19.07, сумел вовремя заметить непонятное ему шевеление на немецкой стороне. Он толчком своего локтя разбудил сержанта Василькова, спавшего на дне неглубокого окопа, который ребята успели вырыть за два часа передышки. Тот мгновенно проснулся и, приподняв голову над бруствером окопа, стал вглядываться в темноту октябрьской ночи. Ночное зрение не исчезло, поэтому он сразу же заметил немецкие цепи, начавшие выдвигаться по направлению к Николо-Жупани. Немцы пошли в атаку без предварительной артподготовки, будучи уверенными, что без особого труда прорвут советскую оборону именно в этом месте.
Васька снова прильнул своей щекой к прикладу трофейного МГ 13, проверил, находится ли предохранитель в включенном состоянии. Легким нажатием на защелку, расположенную позади барабанного магазина, отделил этот магазин. Проверил укладку патронов в магазине, чтобы во время стрельбы не произошло бы перекоса патронов, затем снова барабанный магазин закрепил на пулемете. Отвел назад рукоятку заряжания затвора, повернув флажок в положение стрельбы короткими очередями, отключил предохранитель. Пулемет был готов к открытию огня по противнику, оставалось только нажать спусковой курок.
Выждав еще некоторое мгновение, он короткими пулеметными очередями принялся выкашивать наступающие цепи противника. Уже на первых минутах боя до восьми немецких гренадеров легли на землю, чтобы больше с нее не подняться. Васька, стиснув зубы, стрелял и стрелял по этим немецким гренадером, шедшим в атаку в длинных до пят шинелях мышиного цвета, со стальными касками на головах, с винтовками и с автоматами в руках. Эти люди пришли не прошенными гостями на его землю, поэтому он их встречал не водкой и хлебом, а пулеметным свинцом!
- Васька, погоди! Не стервеней, пожалуйста! Ты слишком уж вошел в раж, а это не дело на войне даже тогда, когда ты сражаешься за свободу своей Отчизны! Мне кажется, что этой атакой тебя отвлекает от сути дела. Если ты внимательно присмотришься, то сразу же заметишь, что гренадеры не идут вперед, а всего лишь имитируют атаку! Прекрати попусту палить из пулемета в божий свет! В данный момент тебя, возможно, окружают, чтобы уничтожить или хотя бы пленить. Прекрати стрелять, идиот! - Выведенный из себя, раздраженно мысленно прокричал Альфред Нетцке.