Побег от прошлого

- Саю…

- Миса хочет взять напрокат какую-нибудь видяшку, чтобы скоротать у тебя вечер, - словно не слыша меня, она продолжала излагать свои мысли. - Есть предложения? Может, какую-нибудь комедию? Или ужастик? Ах да, ты же любишь боевики. Я ей скажу.

- Саю! – я, наконец, останавливаю ее словесный поток.

- Что? – словно очухивается Саю.

- Просто приходите, - спокойно говорю я. – Безо всяких там фильмов.

- Кристен, ты в порядке? – моментально настораживается она от перемены тона моего голоса. – Что-то случилось?!

- Да нет, - рассеяно отвечаю я. – Просто… - понятия не имею, что за странное чувство расползлось по телу, из-за него я никак не могла как следует сформулировать свою мысль. – Просто я внезапно захотела вас увидеть…

- Мы уже выходим, - быстро сказала она и отключилась.

Так как добирались они на машинах, то были у меня уже через десять минут. Все это время я сижу на диване в гостиной и безразлично смотрю в темный экран телевизора, чисто механически поглаживая лежащего рядом Тома.

- Кристен! Кристен! – первой влетает в дом Миса и кидается ко мне. – Что такое?! Что случилось?!

- Ты таким голосом говорила, я уж подумала, что у тебя невесть что стряслось, - чуть ли не хныкает Саю, утыкаясь мне носом в плечо. – Не пугай меня так больше!

- Простите, - наконец, выдавливаю из себя я, и голос мой звучит как-то хрипло и неестественно, словно до этого я безутешно рыдала не меньше часа. – Я не знаю, что на меня нашло. Просто очень захотела всех вас увидеть.

- А разве не для этого существуют друзья? – улыбается Мелло, дружески хлопая меня по другому плечу. – Если настроение паршивое, мы всегда к твоим услугам.

С их приходом в гостиной как-то быстренько образовалась уютная атмосфера, в которой обычно и протекают все наши маленькие вечеринки. Мою апатию как рукой сняло, и вместе с ее уходом на душе появилось такое необыкновенное облегчение, словно заново родилась, ей-богу! Давненько я не испытывала такой невероятной легкости. Казалось, сейчас я горы своротить смогу. Окинув взглядом нашу теплую компанию, я внезапно наполнилась какой-то новой любовью к этим замечательным людям, всегда готовым прийти на выручку и поддержать в трудную минуту, как бы ни были плохи мои дела.

- Эй, Кристен, - аккуратно трясет меня за плечо Лайт. – Ты сидишь неподвижно уже пятнадцать минут. Ты что, спишь с открытыми глазами?

- Не мешай мне вас любить, - поднимаю на него взгляд я и улыбаюсь.

- А-а-а, понятно, - улыбается он в ответ. – Отвязываюсь.

Такада притаскивает из моей комнаты ноутбук и, покопавшись у себя в сумочке, достает диск с музыкой для релаксации, которая постоянно играет у нее на занятиях в «Золотых листьях». Никто не возражает против такого звукового сопровождения. Даже Саю с Мелло не грызутся на этот раз за место ди-джея. Мэтти сидит на полу, прислонившись спиной к дивану, и по привычке играет в PSP. Том расположился рядом с ним и опять мурлыкает на всю комнату. Ниа просто сидит в кресле у окна и сверлит меня взглядом весь вечер, словно мысли мои прочитать пытается, впрочем, на этот раз его взгляд не вызывает у меня никакого дискомфорта.

И никто больше меня ни о чем не спрашивает. Каждый занимается своим делом, никто никому не мешает. В какой-то момент у Такады звонит телефон, и она поспешно удаляется наверх в свою комнату. Вскоре вслед за ней отправляются спать Лайт с Мисой, Ниа тоже вскоре сдается. Так что в результате в гостиной остаемся только я, Саю, Мелло и Мэтт. Ну и еще Том, конечно, громкое мурлыканье которого служит неплохой фоновой музыкой. Мелло от нечего делать вытаскивает шахматную доску и бесцеремонно отбирает у друга его приставку, заявляя, что «этими глупостями он может заняться и позже, а шахматы – это святое». Так и сказал. Так что Мэтти повздыхает-повздыхает об еще неубитых им зомби и о нерешенных головоломках, а все равно уступает Мелло и включается в шахматную партию.

Пользуясь тем, что парням сейчас не до нас, Саю тащит меня в другой конец гостиной и смотрит на удивление серьезно.

- А теперь рассказывай, - требует она. – Я не хотела говорить при всех, чтобы они не беспокоились, но мне ты все расскажешь. Так что начинай прямо сейчас. Что-то случилось с Элем? Ты за весь вечер о нем даже не вспомнила. Вы что, поругались?

- Нет, - качаю головой я. – Мы просто поговорили. Да, разговор был нелегким, но поверь, все в порядке.

- Это с Элем-то все в порядке? – возмущенно спрашивает Саю. – Кого ты пытаешься обмануть? Ты меня совсем за дурочку держишь?

Ну, кто бы сомневался, что она прекрасно видит меня насквозь. Да и Эля, скорее всего, тоже, если и не полностью, то, по крайней мере, настолько, чтобы было из-за чего бить тревогу.

- Я же знаю, что ты от него без ума, - продолжает Саю. Я хочу возразить, но она опять не дает мне вставить ни слова. – И не спорь. Я, да будет тебе известно, не слепая. И прекрасно вижу, как ты на него смотришь.

- Что ты хочешь от меня услышать? – хмурюсь я, смотря прямо в ее карие глаза. – Если тебе нужна правда, то я уже все сказала, и добавить мне нечего.

- Я просто не хочу, чтобы ты во что-нибудь вляпалась, - как-то резко смягчается она и глубоко вздыхает. А потом внезапно опять становится убийственно серьезной. – Я могла бы промолчать, но я хочу быть с тобой честной. Мне не нравится Эль. Более того, я подозреваю, что он замешан во всей этой истории с убийствами. Ты должна была заметить, как порой резко меняется его поведение… К примеру, тогда в столовой, когда ты дала отпор Киоко. Согласись, это все очень странно…

Я, слушая ее, все больше хмурилась, потому что Саю просто взяла да и озвучила все мои сомнения и переживания.

- Саю, - наконец, говорю я и сама свой голос не узнаю. – Спасибо, конечно, что беспокоишься обо мне, но я справлюсь. Правда. – Мне совершенно не хочется пересказывать ей наш с Элем последний разговор, более того, я откуда-то знаю, что просто не имею права этого делать. А она и без моих слов уже и так поняла слишком много. – Поэтому, пожалуйста, не вмешивайся в мои дела. Я уже большая девочка.

Саю только прикрывает глаза и усмехается своим мыслям.

- Ладно, большая девочка, - она проходит мимо меня к лестнице на второй этаж. – Но все же держи с ним ухо востро. – После чего быстро поднимается по ступенькам, и уже через пару секунд я слышу, как хлопает дверь ее комнаты.

Мэтт и Мелло так и сидят за шахматной доской и, кажется, вообще не обращают ни на что внимания. Однако стоит сесть на диван, как Мелло поворачивает голову, и на его лице играет легкая улыбка.

- Не бери в голову, Крис, - говорит он. – Ты же знаешь Саю. Она частенько преувеличивает.

«Но только не в этот раз», - мысленно замечаю я, но вслух ничего не говорю, только плечами пожимаю.

Похоже, как бы я ни старалась делать вид, что все в порядке, на моем лице все же отразилась тень тотальной озабоченности происходящим. Потому что, стоило Мэтту на меня глянуть, как он моментально насторожился, отвлекся от игры и тут же проворонил своего слона, впрочем, не придав этому никакого значения.

- Шла бы ты лучше спать, - советует мне он, потягиваясь до хруста и широко зевая. – На тебе лица нет.

Хмыкнув, я справедливо решаю, что совет его не так уж и плох, так что, лениво поднявшись с дивана, иду к себе в комнату, когда уже Мелло заново расставляет фигуры на доске. Похоже, эти двое еще долго не собираются ложиться.

========== Том 1. Глава 16. Инь-Янь ==========

А на следующий день я, Саю, Лайт и Миса встаем раньше всех. Мы с Саю, ясное дело, завтракаем, сидя в гостиной и попутно смотря утренние новости, ибо через час нам положено быть в «Золотых листьях», у Лайта сегодня занятия по теннису, а Миса собирается на свою очередную утреннюю пробежку. Пока я пью чай, закусывая его сандвичем с индейкой, внаглую украденным из личных запасов Лайта, Саю успевает выдуть целых две кружки своего скверного кофе, съесть апельсин, полпакета крекеров и три бутерброда, рассказать, что ей снились солнечные зайчики, играющие в футбол в нашем университетском спортзале, отметить, что погода сегодня просто чудесная, а потому нет резона растягивать завтрак. Я слушаю ее в пол-уха, вспоминая наш с ней вчерашний разговор перед сном и усмехаясь, когда с кухни доносятся возмущения Лайта по поводу пропажи сандвича и клятвенные заверения Мисы, что она ничего не брала.