Побег от прошлого

- Зайди ко мне, Кристен. Есть разговор.

Ну, кто бы сомневался? Знаю я, о чем ты хочешь со мной поговорить, знаю. Сейчас начнется промывание мозгов относительно того, что я провожу время в такой сомнительной компании, как Эль и Бейонд, потом последуют убеждения, что я должна как можно скорее, если не немедленно порвать с ними всякие отношения. А под конец она непременно посоветует мне на лето вернуться в старый добрый Нью-Йорк. Готова поспорить на что угодно, что так оно и будет. Впрочем, в данный момент меня это более чем устраивает. Хоть и до зубного скрежета не хочется выслушивать весь этот мозгодробительный бред… Но чего не сделаешь ради безопасности собственной семьи в наши нелегкие времена?..

Присутствие мамы в этой комнате уже наложило свой отпечаток на это помещение: в комнате витает атмосфера смирения, сдержанности и покоя в такой ядерной консистенции, что кажется почти что осязаемой. А если учесть, что до мамы эту комнату занимала Саю, то этот контраст чувствуется особенно. До этого мама, очевидно, сидела за столом и читала какую-то книгу, если судить по тому, что никакого света, кроме настольной лампы, не горит. Войдя в комнату, она усаживается на стул и смотрит на меня долгим испытующим взглядом, который я самым наглым образом игнорирую, пытаясь разглядеть со своего места, на какую же книгу пал ее выбор.

- Ты не должна больше видеться с этими мальчишками, - наконец, произносит она.

Я только немного кривлюсь: ну началось… Тоже мне, мальчишек нашла. Еще бы «парнишками» сказала. Мои губы сами собой складываются в едва заметную улыбочку, когда я представляю, как бы звучало это из маминых уст с ее обычными строгими интонациями.

- Кристен, - окликает меня она, когда я никак не реагирую на ее предыдущие слова. Я в это время, чтобы не портить себе настроение, думаю, что было бы неплохо после этого заявиться к Элю и вновь повторить свое давешнее предложение относительно составления мне компании этой ночью. Раз уж тогда нас нагло прервали… - Кристен! – мама повышает голос, и я наконец-то очухиваюсь, сосредотачивая взгляд на ее суровом лице. – Ты поняла меня? – И, словно чтобы окончательно донести до меня смысл ее слов, отчеканивает. – Я запрещаю!

«Ну надо же, запрещает она, - злорадно усмехается циничный внутренний голос. – Еще бы она не запрещала после того, как Бейонд вывернул ее душу наизнанку».

Но вслух этого, естественно, не говорю, а ограничиваюсь лишь недовольным изгибом губ и легким передергиванием плеч.

- Ты не должна связывать свою жизнь с такими людьми, - продолжает витийствовать мама. – Они оба начисто лишены какого бы то ни было воспитания. Не удивлюсь, если замешаны в чем-то криминальном.

«Угу, и твоя драгоценная дочка тоже, но ты об этом почему-то не подозреваешь», - очередная ядовитая усмешка внутреннего «я».

- Что ты вообще о них знаешь, чтобы так говорить? – хмурюсь я.

Ее беспочвенные нападки на моих знакомых всегда меня раздражали, как и то, что она всех незнакомых людей ставит под одну гребенку. Дескать, если я ничего о них не знаю, то все как один – сплошное жулье, и все в том же духе. И ведь братья сказали, что их дед – весьма известный человек в определенных кругах, так какого черта ей еще надо, спрашивается?

- Они вульгарные, - заявляет мама, презрительно искривив губы. – И совершенно не умеют вести себя в обществе.

- А мне это не важно, - мягко улыбаюсь я, выстраивая в душе баррикаду, которая смогла бы сдержать надвигающийся поток упреков. – Они оба замечательные и интересные люди и, самое главное, они мои друзья.

- Много ты понимаешь в людях, - говорит она тоном, ясно дающим понять, что ее личное мнение о моих умственных способностях зависло в опасной близости от нулевой отметки. – Да невооруженным взглядом видно, что они оба из той породы людей, которые предпочтут попользоваться девушкой и бросить ее, как ты не понимаешь?!

А вот это уже слишком, и равнодушное спокойствие в один миг оставляет меня, уступив место бесконечному раздражению и холодной ярости. Да как она смеет обвинять в подобном Эля с Бейондом, когда в свое время разрекламированный ею Чарли поступил со мной именно так?! Да, злиться на бывшего бой-френда я перестала уже давно, но терпеть такие упреки от мамы я не намерена.

- Как Чарли, да? – холодно, в тон ей, интересуюсь я, вопросительно подняв брови.

- Что «как Чарли»? – хмурится мама, и ее губы опять сжимаются в ровную черту.

- Попользуются и бросят, как сделал это в свое время Чарли? – любезно уточняю я, кое-как сдерживаясь, чтобы не закатить хороший скандал, где в красках описать, что же натворил ее «золотой мальчик».

- Что ты имеешь в виду? – судя по тону голоса, верить мне она совершенно не склонна. Ну, чего и следовало ожидать, в общем-то. Все мои разумные аргументы всегда были ей откровенно до задницы, так почему же этот случай должен быть внезапным исключением из этого правила? – Ты ведь сама его бросила, чтобы связаться с этими… - она пренебрежительно кивает на дверь.

Это еще что за новости? С каких таких пор это я его бросила? Неужели он нарассказывал небылиц? А что, с него бы вполне сталось? Действительно, почему бы не спихнуть всю вину на бывшую девушку? Ведь надо же заботиться об имидже.

- Он сам рассказал, что после выпускного ты сказала ему, что между вами все кончено, даже толком не объяснив причину, - произносит мама, полностью подтверждая мои догадки относительно источника столь внезапных новостей. – Как ты можешь так клеветать на Чарли? – а сколько упрека-то во взгляде! – Я давно знаю его родителей – очень приличные люди, да и самого Чарли знаю с самого детства. И уж он-то будет последним, кто так поступит с девушкой, которую он любит.

«Да, любит, как же! Держи карман шире…» Просто поразительно, что мама поверила в полную невиновность этого лизателя задниц! И она еще будет мне выговаривать, что я в людях не разбираюсь. Бедняжка Джейн… Представляю, какую она ей пассию подберет…

- Мне плевать, веришь ты мне или нет, - говорю я, решив больше не церемониться и выложить все, как есть: безо всяких утаиваний. – Да это и не важно. Я буду встречаться с тем, с кем сама захочу, ясно тебе?

- Что, и ноги перед ними раздвигать будешь? – буквально шипит мама, прожигая меня своим взглядом насквозь.

Я только усмехаюсь в ответ. Эта тема почему-то всегда была для нее особенно больной. Ну что же, раз она сама подняла это, пусть знает все. В конце концов, она с детства учила меня, что с родителями надо быть предельно честными.

- Если тебя это так волнует, мы уже встречаемся со всеми вытекающими последствиями, - пожимаю плечами я.

И почти сразу же мир застилает кратковременная вспышка боли, и левая половина лица начинает словно гореть огнем. Вы когда-нибудь думали о том, как унизительны ощущения после пощечины? Если нет, то знайте, что ничего более мерзкого я давно не чувствовала. По крайней мере, последние несколько лет.

- Потаскушка несчастная, - холодно произносит она, метая молнии из глаз. – Видеть тебя не желаю. Вон из моей комнаты, чтобы глаза мои больше тебя не видели.

А я только задумчиво потираю щеку, по которой пришелся удар, и боль ощущается только где-то на задворках подсознания, а сама я разрываюсь между тем, чтобы просто молча уйти, и тем, чтобы наговорить кучу гадостей. Но все же удерживаюсь от второго и просто выхожу обратно в коридор, пристально разглядывая пол и чуть не сбив с ног Бейонда. Но, как и в прошлый раз, он успевает ускользнуть с траектории предполагаемого удара и обращает ко мне вопросительный и даже малость настороженный взгляд. А вид у меня, наверное, тот еще…

- Что случилось, Кристен? – наконец, спрашивает Бейонд, кивая на мою щеку, которую я все еще механически потираю, хотя боль в ней уже практически и не ощущается.

- Да так, - уклончиво отвечаю я, не желая поднимать эту тему. В конце концов, это наши с мамой дела, а посему ни Элю, ни Бейонду не следует из-за этого переживать. А я… Ну, мне не привыкать к подобному обращению. Не в первый раз, так что ничего. Переболею и забуду.