Страница 12 из 21
А если предположить, что в обычном (непассионарном) состоянии организм человека выкладывается не на полную катушку, а работает с запасом, оставляя значительную часть своих возможностей как бы в потенции? В этом случае после этнического толчка, при активизации деятельности человека, его организм реализует весь свой потенциал, пускает в ход все свои возможности, ранее находившиеся в запасе. За счёт этого запаса пассионарий и имеет возможность тратить больше энергии, чем человек в обычном состоянии, совершать большее количество работы. Не толчок даёт энергию, а эта энергия была уже и до толчка, но в потенциальном состоянии. Толчок же только переводит потенциальную энергию в кинетическую.
Значит, в процессе этногенеза индивиды этноса расходуют запасы витальной энергии, накопленные их предками. Но если заниматься этим постоянно, то запасы рано или поздно будут исчерпаны. А что после этого? Если воздействие этнического поля продолжается, то индивиды этноса по-прежнему будут сверхнапрягаться, выкладываясь до предела. И, значит, они будут в эту работу вкладывать уже не потенциальную энергию, а энергию, необходимую для повседневной нормальной жизнедеятельности. А это значит, что витальная энергия организма пассионария станет истощаться, уровень витальности начнёт падать. В ходе пассионарной работы из поколения в поколение организмы этнических индивидов постепенно снашиваются. Уровень их энергетики падает.
Мы установили очень важный факт: в ходе этногенеза уровень витальности индивидов этноса падает. Великие исторические деяния и культурное творчество истощают витальный потенциал этноса.
Теперь становится понятно, почему пассионарии так часто и так рано погибают. Перенапряжение в погоне за какой-либо целью приводит к витальному истощению их организма. Ведь тот потенциальный запас витальной энергии, который организм хранит в обычном состоянии, вовсе не лишний. Он хранится на случай попадания организма в экстремальную ситуацию, включается в такой ситуации и помогает её пережить. После этого организм опять попадает в нормальную обстановку и снова работает в экономном режиме, восстанавливая энергетический потенциал.
Сравните с этим пассионарную деятельность, которая есть постоянная экстремальная ситуация! Истощённый организм пассионария становится лёгкой жертвой любой инфекции. Большинство солдат в старину погибали от болезней, а не от оружия врага. Известен факт, что спортсмены, очень сильные и здоровые люди, на пике своей формы, когда они переносят повышенные нагрузки, чрезвычайно подвержены простудным заболеваниям. В ходе военных действий XX века был замечен любопытный феномен: боевые раны легче всего заживали и оставляли менее всего осложнений у представителей северных народностей. По этнической принадлежности это представители реликтовых этносов, которых некогда оттеснили в тундру и тайгу более сильные соседи. Там они долгое время вели существование вне цивилизации, не участвовали в войнах (представителей народностей Севера и Сибири не призывали в царскую армию). Проживая на исторической обочине, не испытывая тяжёлых нагрузок, которые процесс этногенеза и порождаемая им цивилизация накладывают на людей, они восстановили свой витальный потенциал до высокой степени. О чём свидетельствует и то, что они вполне довольствуются скудными дарами суровой северной природы. Приведённый пример ещё раз убеждает в правильности наших выводов о направлении изменения витальности в ходе этногенеза.
Однако не всё так однозначно. Если культурно-цивилизационное строительство в ходе этногенеза, несомненно, требует огромных энергетических затрат и понижает витальный потенциал людей, то, в то же время, воздействие этнического поля повышает, поддерживает его. Это происходит за счёт того, что этнос создаёт для человека комфортную психологическую среду обитания. Ведь человек живёт не только в природной среде, но и в обществе, и его самочувствие существенным образом зависит от атмосферы, царящей в нём. Сильное этническое поле облегчает взаимопонимание в коллективе. Человек чувствует себя в родной среде, у себя дома, связанным с окружающими неразрывной кровной связью. Этнос даёт своим индивидам сплочённость и чувство локтя.
Степень комфортности психологической обстановки, несомненно, связана с общим состоянием и здоровьем организма. И если она высока, то повышает и биологические его возможности. Возьмём, к примеру, чрезвычайно распространённое в наше время заболевание – аллергию. При данном заболевании организм человека даёт реакцию отторжения на, казалось бы, совершенно безобидные, а то и жизненно необходимые вещества. Общепризнано, что аллергия – «болезнь цивилизации». В примитивном обществе аллергия практически неизвестна. До начала прошлого века отмечались только редкие случаи. Зато в XX столетии она стала нарастать как снежный ком, причём более всего в самых развитых и цивилизованных странах. Точные причины этого явления наукой не установлены.
В свете теории этногенеза можно выдвинуть следующую гипотезу. Цивилизация всегда возникает на исходе этногенеза: это общество с весьма слабым этническим напряжением. Люди цивилизованного общества ведут атомизированное существование, – всё более отчуждаясь как от природы, так и от окружающих людей. Лишённый органических связей с природой и исторической почвой человек начинает воспринимать окружающий мир как сугубо чуждый и враждебный. Под влиянием такого психологического ощущения природный генный механизм распознавания полезных, безобидных и вредных воздействий расстраивается. Организм человека начинает воспринимать как враждебные всё большее количество веществ внешнего мира. Это может привести даже к физической смерти вследствие того, что аллергенами становятся практически все продукты питания.
На это можно возразить, что люди со слабым этническим сознанием существуют и в примитивных обществах: различные этнические реликты, обитающие более или менее изолированно в труднодоступных районах земного шара. Несмотря на слабость этноса, у них никаких проявлений аллергии не заметно.
Дело в том, что в подобных обществах уровень витальности поднимается до нормального за счёт восстановления равновесия с природной средой обитания. А комфортность человеческих отношений достигается установлением достаточной дистанции, которой отделяются в жизненном пространстве кровнородственные семьи и общины друг от друга, – в отличие от противоестественной скученности людей в мегаполисах и городских агломерациях цивилизованного мира. Кроме того, в примитивных обществах отсутствуют искусственные средства поддержания существования нежизнеспособных индивидов, – слабые просто погибают в ходе естественного отбора, что повышает общий уровень витальности.
Пока этническое сознание сильно, повышенная концентрация людских особей на ограниченной территории не воспринимается людьми как раздражитель, так как этнос сплачивает людей, компенсирует бытовые неудобства большим расположением, терпимостью и взаимопониманием между членами этнического коллектива. Но с ослаблением этнического сознания прежние условия обитания и тесного сожительства становятся непереносимыми. Возникает потребность снижения демографической нагрузки. Люди стремятся из городов – на природу, от деревенского – к хуторскому образу жизни (господство подобного типа поселения верный признак этнической слабости). Там же, где данная потребность не получает удовлетворения, начинается деградация психического и физического здоровья людей.
Таким образом, этнический толчок всё же повышает на какое-то время уровень витальности людей, на которых воздействует. Или, во всяком случае, его воздействие равнозначно такому повышению. Правда, повышение витальности этноса сверх нормального уровня, по-видимому, кратковременно и приходится на первоначальный скрытый период этнического подъёма – до начала активной деятельности этноса, требующей сверхнормативной затраты энергии. Повышение витальности на первом этапе позволяет этносу резко увеличить численность населения на ограниченной территории и тем самым сконцентрировать силы для последующего распространения, с переходом к которому уровень витальной энергии этноса опускается к норме и ниже.