Любитель экзотики

Гарри на мгновение закрыл глаза, борясь с головокружением. Он отчетливо представил себе, как во время стычки с Пожирателями Мальсибер бросает в Северуса Аваду. Зеленые отсветы все ещё мерцали на лице Северуса, когда Гарри уселся на землю рядом с ним и уткнулся лицом в его колени.

— Я должен… но я не могу…

— Из-за меня? — неверяще уставился на него Северус.

Гарри замотал головой, не желая втягивать его в эту проблему. Если Северус начнет его уговаривать исполнить долг, то у него точно не останется на это сил… и он наплюёт на это дурацкое будущее и останется здесь… в мире, где живы не только родители, но и бабушки-дедушки… в мире, где нормальная тётушка ярко красит губы и носит мини-юбку… в мире, где есть Северус…

— Ты должен… — сказал Северус и улыбнулся. Его губы едва заметно дрожали.

========== 26 ==========

Продолжать этот разговор было мучительно больно, поэтому Гарри умостился на том же камне и, обняв Северуса за плечи, уткнулся лицом в его шею.

— Но никто не отнимет у нас это лето…

По тому, как расслабились плечи, Гарри понял, что и Северус решил точно так же.

— Хочешь, я завтра пойду с тобой? — едва слышно прошептал Гарри.

Северус потерся шеей об его голову и тихо ответил:

— Лучше приходи потом… сюда же… я буду ждать…

— Я тебе поесть принесу…

— Ага… не помешает… — Северус виновато посмотрел на Гарри и пожал плечами: — Без матери вообще пусто, а ещё он… сидит в комнате и воет. Лучше бы пожрать купил, чем напивался…

— Он тоже страдает…

— Ага… страдает он… мать всегда говорила, что он с удовольствием ищет повод, чтобы пострадать… нашёл вот…

Что тут скажешь? Гарри только крепче прижался к нему. Как же ему хотелось как-то утешить Северуса, сказать, что уж теперь они точно со всем справятся… вместе… но вместо этого спросил:

— А как ты до дома добрался?

— На «Ночном рыцаре». Быстро и удобно.

Да уж… у них явно были разные отношения с удобством. Северус достал из кармана мятую пачку сигарет и нерешительно протянул Гарри:

— Будешь?

— У тебя же кончились…

— Взял… у этого… он всё равно сейчас не заметит.

Отказываться было не с руки, и Гарри вытащил сигарету:

— Я вообще-то бросил… но…

— А меня успокаивает… — Северус чиркнул спичкой.

Гарри набирал дым в рот, не вдыхая. Однажды он уже пробовал курить и долго потом не мог прокашляться, поэтому рисковать не стал.

Так они и просидели до темноты, разговаривая обо всем и в то же время старательно избегая действительно важных тем, обсуждать которые было невыносимо больно. Несколько раз начинали целоваться, просто так… потому что удержаться было просто невозможно… да и зачем?

Звезд становилось всё больше, и они загорались всё ярче, когда Гарри показалось, что он увидел, как одна из них падает. Глупо, конечно, но своё желание он загадал.

— Тебе, наверное, пора… Лили волноваться будет, — неохотно прошептал Северус Гарри в шею.

— Да что она, не поймёт, что ли?

— Смотря, что ты ей сказал, когда уходил…

— Вообще-то ничего.

— Тогда точно прибьет! Я ей вроде никто, и то ругается, а ты — сын.

— Так я же старше и опытней, — возмутился Гарри.

— Это ты ей объяснять будешь…

Расставаться не хотелось, и Гарри вполне мог заночевать прямо на берегу в компании Северуса, но и расстраивать Лили тоже было неправильно. Прощание вышло каким-то скомканным, но Гарри никогда не умел говорить о своих чувствах…

Зато Лили умела! Северус оказался полностью прав, предсказывая реакцию подруги. Убить-то она не убила, но полтора часа отчитывала его так, как и не снилось профессору Снейпу. В конце концов, она выдала совсем невероятное:

— Я тебя рожала… мучилась… ночей не спала…

Трындец что такое!

— Лили, каких ночей? Меня еще в проекте нет…

— Уже есть! — сердито отозвалась Лили. — Тебя, оказывается, назвали в честь дедушки Джейми, а ты…

Она махнула рукой и расплакалась. Против женских слез Гарри всегда был бессилен, поэтому сразу же сдался и начал просить прощения.

— Лили, — он слегка потряс её за плечо и самым виноватым тоном начал: — Прости, мама, я больше не буду…

Лили изумлённо распахнула глаза и, кажется, даже забыла, что рыдала:

— Ты… издеваешься?

— Если бы… меня ещё никогда так не ругали за опоздание домой… а тебя?

Лили покраснела:

— Ну… погорячилась… я же думала, с тобой что-то случилось… ты знаешь, какие хулиганы эти заречные?

— Видел… ничего особенного…

Лили задумчиво закусила губу и кивнула своим мыслям:

— Ты был у Сева.

Отпираться не имело смысла:

— Ну да…

— И вы…

— Да!

Оправдываться Гарри не собирался ни перед кем, но Лили его и тут удивила:

— Он тебя не обижает?

— Нет… вообще-то…

— А то он может. Скажет что-нибудь и хоть сильно жалеть будет, предпочтет молчать… чтобы извиниться… ну не знаю, что такое страшное должно произойти… а вообще он хороший, — Лили хитро улыбнулась, а потом прищурилась. — Но если он только тебя обидит…

— Не успеет…

Она помрачнела.

— Ты уже скоро?

— Как хроноворот достанем, так сразу…

— Жалко… только подружились… хотя… всё время забываю, что ты мой сын… и у тебя там… — Лили потёрла глаза и шмыгнула носом. — Я очень надеюсь, что когда ты вернёшься, мы там с тобой встретимся.

— Да уж… не бросай меня на Петунью… скажу честно: как опекунша она… не очень…

— Не может быть! Она так детей любит… а почему тебя не забрали мои мама с папой?

— Не знаю, Петунья про них ни разу не вспоминала…

— Не могла же она их забыть? — Лили вдруг зажала рот ладонью. — Ты слышал про заклятье забвения?

— Да… Обливейт.

— И ты так спокойно об этом говоришь? Оно же… — она понизила голос до трагического шёпота, — темное… не могла же я…

Гарри смотрел на неё и с ужасом понимал, что, похоже, она сделала то же самое, что и Гермиона, и теперь поступок подруги предстал в совершенно ином свете. Казалось бы, чего проще — один взмах палочкой, и всё! Ни боли… ни сожалений.

Помнила ли его нелюбимая тётушка Петунья про своих родителей? А если да, то что именно? Память же не просто можно стирать, но и менять… Слагхорн вон воспоминания изменил, и ничего… только Дамблдор догадался, что это подделка.

— Что ещё не так в твоём времени? — Лили казалась напуганной.

— Да всё не так! Петунья — грымза… я ее вообще сейчас не узнаю, её Вернон — морж, который дальше своего толстого брюха ничего не видит, сынок их… тоже не самое лучшее творение.

— Пэт, конечно, не подарок… но она любит детей, да и про Вернона она мне все уши прожужжала… он — точно не морж… и в колледже на барабанах играет…

Гарри не мог представить, как этот мир в одночасье стал вдруг совершенно иным. Хотелось прояснить ещё кое-что:

— И кстати, я выжил только благодаря тому, что ты использовала магию жертвы.

— Она же Тёмная?!

— У тебя хорошо получилось… Волдеморт не смог меня убить, а вместо этого пропал на долгих тринадцать лет…

Теперь во взгляде Лили был ужас. Она закусила палец, очевидно, чтобы не закричать, но потом справилась с эмоциями:

— А почему ты об этом не говорил в прошлый раз? Я думала, что у тебя была какая-то магическая защита…

— Она и была… твоя…

Лили заговорила тихо, но не услышать её Гарри просто не мог:

— Ты знаешь, я всегда осуждала даже изучение Темной магии, но если бы это позволило защитить тебя…

Можно было не продолжать. Лили всё больше напоминала Гермиону, которая вместе с друзьями нарушала все известные правила и уж точно не остановилась бы на полпути, спасая своих.

В окне звякнуло стекло, и Лили зашептала:

— Превращайся быстро. Это Петунья!

Ни фига себе, у тётушки жизнь интересная!

Оказывается, Петунья ловко лазила по деревьям — она бесшумно прокралась по крыше и влезла в открытое окно. Гарри, не веря, смотрел на ее раскрасневшееся лицо и размазанную помаду. И это его чопорная тётушка?