Любитель экзотики

— Сэр, он выглядит гораздо лучше. Что вы ему давали?

— Только небольшая смена условий проживания…

— Я что-то делал неправильно?

— Скорее, ваш питомец очень хотел выздороветь, чтобы вернуться к вам.

— Не надо меня жалеть! — ощетинился Снейп.

— И не думал. Заходите после Хогсмида. Я как раз успею подготовить вам рекомендации.

— Спасибо.

Снейп бросил ещё один печальный взгляд на Гарри и ушёл. Он выглядел каким угодно, только не счастливым… что же он делает?! От бессилия Гарри принялся расхаживать по своей камере. Ему хотелось всё здесь разломать. Подумать только — он, как последний дурак, заперт здесь, а Снейп в этот момент вытворяет глупости!

Эта тюрьма была явно ему мала, если бы он только мог, то сейчас разнес бы здесь всё к чертям собачьим и отправился в Хогсмид. И уж там бы точно надрал Мальсиберу его напыщенную задницу. Гарри плохо себе представлял, как это все происходит у парней, но ему почему-то казалось, что пол в данном случае не так важен, как отношения, а Мальсибер — не тот человек… ох, не тот… неожиданно для себя Гарри вдруг представил Снейпа с Блэком, и его ощутимо передернуло… хотя вроде бы Сириус и был свой… чёрт-чёрт-чёрт! Снейп точно был достоин большего, чем удовлетворять амбиции Блэка… но Мальсибер… это вообще за гранью!

Кеттлбёрн что-то писал в блокноте, изредка поглядывая на Гарри, а время тянулось бесконечно медленно. И если бы не циферблат над профессорским столом, можно было решить, что наступила ночь, а так… всего четверть часа… двадцать минут… двадцать шесть… хотелось проверить, не встали ли эти допотопные часы. Ну не может час тянуться вечно… или может?

Снейп вернулся через час и тридцать семь минут.

========== 12 ==========

Гарри хотелось закричать: «Где ты был так долго?», или ехидно поинтересоваться: «Понравилось?», но вместо этого он вцепился зубами в палец Снейпа, желая отомстить за каждую минуту ожидания.

— Ты что, Дракон? Это же я… — опешил Снейп.

Кеттлбёрн почесал нос:

— Мне кажется, мистер Снейп, ваш питомец недоволен тем, что вы его так надолго оставили.

Ну, наконец-то! Хоть кто-то думает головой, а не задницей! Снейп осторожно принялся освобождаться из Гарриной пасти, ласково его уговаривая:

— Тише… тише… ну что ты, дурашка?

Казалось, он забыл, что не один. К счастью, Кеттлбёрн никак не стал комментировать это почти воркование. Ощутив во рту вкус крови, Гарри одумался и разжал челюсти. Снейп немедленно сунул пораненный палец в рот и выслушал целую лекцию профессора о недопустимости подобного. Потом Кёттлбёрн дал ему тетрадь с рецептами зелий и ещё раз внимательно оглядел Гарри.

Снейп сунул его под рубашку и быстро попрощался с профессором. Всю дорогу до подземелий Гарри гадал о том, что сейчас услышит, а то, что Снейп собирается ему обо всём рассказать, понял бы даже Рон с его «эмоциональным диапазоном чайной чашки»… ну, или ложки. Конечно же, пока закрывшаяся за ними дверь не была обвешена всевозможными чарами, Снейп не проронил ни слова.

Снейп трансфигурировал свою любимую подстилку, а Гарри на всякий случай проверил крысиную нору. Пусто… очевидно, Петтигрю всё ещё гуляет по Хогсмиду. Снейп тем временем улегся на матрас, закурил и с тоской позвал:

— Дракон…

Гарри быстро пересек небольшую комнатку и взобрался Снейпу на грудь, приготовившись слушать.

— Ну почему я такой неудачник? — продолжил Снейп.

Его слова заставили Гарри насторожиться — неужели сорвалось? Или не понравилось? Гарри внимательно смотрел на Снейпа, пытаясь найти подтверждение своим смелым предположениям в его взгляде. Тщетно… тоска, печаль, скорбь… вот у кого эмоциональный диапазон несравним с посудным! Снейп затянулся и выпустил колечки дыма в сторону от Гарри:

— Понимаешь, я, наверное, больше так и не решусь…

Ну и отлично! Гарри потоптался по груди Снейпа и участливо закивал, показывая свою внимательность.

— … я долго бродил по Хогсмиду, пытаясь оторваться от Регулуса. Пришлось ему сказать, что у меня дела, о которых можно говорить только под Непреложный Обет. По-моему, он впечатлился и теперь горит желанием принести мне этот херов Обет! А что я ему скажу?

М-да… ситуация… тут, главное, не сознаваться, а то потом… Гарри начал придумывать разнообразные страшные поводы, достойные Обета, и не преуспел, а Снейп, с печальным вздохом, продолжил:

— …потом я чуть не сдох от этого идиотского стыда, когда объяснял, зачем мне в комнату, которую снял Мальсибер. А этот идиот еще прикидывался глухим и переспрашивал…

Речь, очевидно, шла о трактирщике, который, по мнению Гарри, никогда не отличался деликатностью. Сам бы Гарри сбежал, наверное, ещё на этом этапе. Но не таков был Снейп!

— И вот я добрался, наконец, до этой комнаты, а там кроме кровати нет вообще никакой мебели. Тогда я и понял, почему так глумился трактирщик, когда я рассказывал о дополнительных занятиях…

Снейп ещё два раза затянулся и щелчком отбросил окурок, испепеляя его прямо в полете.

— Представляешь, Дракон? «Позаниматься» я пришел…

Щеки Снейпа окрасил лихорадочный румянец, а тоска во взгляде сменилась беспомощным отчаянием. Гарри подошел поближе и осторожно коснулся его щеки лапой, пытаясь утешить. Куда там! Голос Снейпа звенел непролитыми слезами:

— А на кровати — Мальсибер. И так по-хозяйски: «Раздевайся!», а я как дурак стою столбом и что-то блею про «прямо сейчас»…

Гарри представил себя на месте Снейпа и по-кошачьи потерся о его плечо, обтянутое тканью рубашки, стараясь не поранить кожу. А тот продолжал, не приукрашивая и не жалея себя.

— Тогда Мальсибер сказал, что не собирается связываться с детьми, и тогда… — Снейп тяжело сглотнул. — Тогда я начал раздеваться… а он… только смотрел… он видел, как у меня дрожали пальцы, как я путался в этих дурацких пуговицах… а потом сжалился и спросил, чего я хочу.

Гарри больше не мог слушать, а Снейп всё говорил и говорил… быстро, глотая слова, словно боялся, что если замолчит, то случится непоправимое.

— И тогда я сказал, что хочу, чтобы он выключил свет…

Гарри уткнулся мордой в плечо Снейпа и, забывшись, потерся головой о его щёку, царапая её в кровь. Но тот как будто не замечал:

— И тогда он засмеялся… слышал бы ты, Дракон, как он хохотал! А потом, вытирая слёзы, сказал, что ещё научит меня «бесстыдно молить о члене в заднице»…

Как же больно! Когда Гарри вернет свой облик, то первым делом прибьет этого ублюдка! И если в будущем из-за этого что-то пойдет не так, то и чёрт с ним! Гарри лизнул Снейпа куда-то в шею, представляя себе, как бы тот положил ему голову на колени, а он ласково начал перебирать его волосы, нашептывая, что всё будет хорошо. Снейп принялся задумчиво гладить Гарри и тихо признался:

— Знаешь, Дракон, больше всего мне хотелось сдохнуть… чтобы никогда не молить… — Снейп закурил еще одну сигарету и тихо продолжил: — А потом он вдруг схватился за левое предплечье и сказал, что у него срочное дело…

Впервые в Гарриной жизни Волдеморт сделал что-то хорошее, и Гарри даже почувствовал к нему смутную благодарность за такое своевременное вмешательство. Но история ещё не закончилась:

— И вот представляешь, Дракон, Мальсибер спешно аппарировал. А я, как идиот, остался лежать полуголый на этой кровати… — Снейп с удовольствием затянулся сигаретой и принялся задумчиво выпускать дым маленькими колечками. — Слышал бы ты, как я смеялся… а потом вдруг подумал о том, успел ли Мальсибер заплатить за номер, и моё веселье закончилось…

А ведь точно! Мальсибер вполне мог так поступить… счет к ублюдку рос как на дрожжах.

— …и тогда я вылез в окно… — грустно закончил Снейп.

Уютную тишину в комнатке нарушало только сопение Снейпа, становившееся всё более спокойным. Он уничтожил второй окурок и потянулся. Ему явно стало лучше после того, как он выговорился, и теперь Гарри ощущал себя почти что психотерапевтом.

— Знаешь, Дракон… а я ведь больше не пойду в эту дурацкую «Кабанью голову»… потому что мне это не надо… больше не надо…