Страница 111 из 119
— Ревнуешь?
— Вот ещё.
Сириус тяжело вздохнул:
— И зря! Я вот тоже раньше не понимал этого чувства.
— И что?
— Теперь понимаю, почему этот… как его… Отелло задушил свою подружку, — и доверительно добавил: — иногда очень хочется!
Гарри постарался не рассмеяться. Всё-таки ему никак не удавалось сопоставить ту Амбридж, которую помнил по другому времени, с этой «горячей штучкой», любящей острые ощущения. Эта бы тарелочки с кошечками по стенам развешивать не стала… да и вообще страшно представить, во что бы тогда превратились отработки.
— А туфли-то ты ей перекрасил?
— Нет! Она заказала под них платье. Точно такого же цвета…
Гарри представил и содрогнулся:
— Ужас!
— И вовсе не ужас! — обиделся Сириус. — Чулки тоже были розовыми, и корсет, и…
— Не продолжай! Я уже восхитился.
— А ещё мы попробовали… — неумолимо продолжал Сириус.
— Да понял я! Понял! Она — горячая штучка.
— Да-а-а, — Сириус мечтательно закатил глаза. — А maman, когда узнала, пообещала выпороть на конюшне.
— И ты?!
— Да на здоровье, пусть порет… к тому же у нас нет конюшни.
Джеймс тащил оба сундука — свой и Лили, — но всё равно выглядел довольным:
— Как каникулы?
— Мало…
— Длинные…
Гарри и Сириус отозвались одновременно и, переглянувшись, развеселились. Как, оказывается, мало надо, чтобы каникулы удались, и одновременно — как много. А до Белтайна оставалась всего ничего…
Письмо от Лорда Гарри получил, как и обычно, в совятне, куда завел привычку заходить перед ужином.
«Понедельник. Полночь. Там же. Л.В.»
Ну вот. До Ритуала осталась всего неделя. Нацарапав дрогнувшей рукой согласие, Гарри зажмурился. Отступать некуда. Он сделает это, и всё закончится. Будущее изменится навсегда и бесповоротно. Гарри отпустил сову с ответом и, обернувшись, вздрогнул — за его спиной стояла Беллатрикс. Вот уж кто умеет бесшумно подкрадываться.
— Подготовка? — понимающе спросила она.
Гарри оставалось только кивнуть. Беллатрикс смотрела куда-то вдаль, на стремительно темнеющее небо. Она гордо вскинула голову и тихо сказала:
— Я не буду вмешиваться.
Удивлённый Гарри не успел сдержаться:
— Почему?
— Я поняла, для меня главное, чтобы он был счастлив. И не имеет значения с кем.
— Но…
Гарри попытался сказать, что он совсем не претендует, но она его резко оборвала.
— И ни слова об этом! Никому!
Беллатрикс порывисто развернулась и стремительно бросилась вниз по истёртым каменным ступеням. Похоже, она для себя всё решила.
Понедельник наступил гораздо быстрее, чем того хотелось, и Гарри вновь терзался муками совести, собираясь усыпить Северуса. Особенно после такого вечера…
Но делать было нечего. Ещё два раза, и больше никаких недомолвок! Сонные чары сработали, как обычно, и Северус уснул, продолжая едва заметно улыбаться после бурного оргазма. Как бы Гарри хотел никуда не ходить, а остаться здесь, с ним…
Ничего! Они ещё своё наверстают!
Хогсмид встретил его сонной тишиной. Где-то тоскливо выла собака, заставляя сердце замирать от дурных предчувствий. В доме на Тихой улице дверь была всё так же приглашающе приоткрыта. Гарри вошёл в комнату, тускло освещённую огнём, горящим в камине. Лорд уже сидел в кресле, откинувшись и вытянув ноги перед собой. Глаза его были плотно закрыты. Никогда прежде он не позволял себе таких вольностей. Чёрт! А вдруг Беллатрикс права? Говорят же, ведьмы сердцем чуют. А вдруг всё будет уже сегодня? Гарри огляделся, соображая, вызывает ли у него эта почти интимная обстановка требуемое «благожелательное доверие». Да ни фига! А ведь надо… Гарри постарался унять сбившееся дыхание и уселся в соседнее кресло, пытаясь изобразить беспечность:
— Добрый вечер, сэр.
Лорд лениво приоткрыл один глаз:
— Добрый? Ты в этом уверен?
Сердце на мгновение болезненно сжалось:
— Конечно, добрый.
— Ну-ну. Но мне импонирует твой оптимизм.
Лорд махнул рукой, запечатывая дверь. От его следующего взмаха вспыхнули огнём многочисленные свечи.
— Так лучше, не правда ли?
— Да, сэр.
— За это время я успел изучить много интересного. Игнотус Певерелл составил очень любопытный список… очень.
Гарри внимательно слушал и вежливо молчал, не перебивая, а Лорд принялся играть с огнём одной из свечей, зависших недалеко от его кресла. Он ласково гладил пламя, почти давая ему потухнуть, а потом вдруг отступал, и оно разгоралось ярче.
— И я пришёл к очень интересному выводу, который мы сейчас с тобой проверим. Ты знаешь, как в Гринготтсе определяют кровное родство?
— Примерно.
— Неуч! Две капли крови, зелье и Кодекс Рода.
— И что, сэр?
Лорд заговорил, будто читая лекцию:
— Смешав две капли крови во вскипающем зелье Истины, капните сей состав на Кодекс Рода, который при подтверждении родства позволит прочитать себя тому, кому иначе не доверил своих тайн… Неужели не слышал?
Гарри отрицательно помотал головой, вызвав тоскливый взгляд Лорда:
— Вопиющая необразованность!
Гарри послушно протянул руку, позволяя рассечь кожу, и заворожено смотрел, как смешивались в воздухе две алые капли, прежде чем упасть на бурлящую поверхность зелья, которое мгновенно изменило цвет: из ярко-синего становясь рубиново-красным. Лорд подцепил каплю изменённого зелья тонкой стеклянной трубочкой и стряхнул её на потертый толстый том, обтянутый чёрной кожей. Непонятно почему Гарри вдруг охватила тягучая тоска.
— Открывай и прочти.
Он открыл фолиант и сумел разглядеть, как беспорядочно разбросанные буквы стали складываться в знакомые слова:
— Сим я, Кадм Певерелл, свидетельствую…
— Достаточно!
Лорд захлопнул книгу и с улыбкой поглядел на Гарри:
— Что скажешь, родственничек?
— Охереть!
— Ёмко, но по существу верно. Что возвращает нас к сути вопроса… — Лорд погладил переплет книги и серьёзно взглянул на Гарри: — в Ритуале нет необходимости.
— Как нет? — опешил Гарри.
Тоску сменила тревога…
— Абсолютно. Дракон советовал тебе отдать чужое, а мы с тобой теперь свои. Улавливаешь разницу?
— А как же… почему…
— Умеешь ты формулировать! Так вот, отдавая мне кровь, ты мало того, что действовал добровольно, так ещё и от души желал мне помочь. И магия учла твоё пожелание.
— То есть дело не в крови… я ведь уже однажды делился…
По лицу лорда пробежала тень:
— Нет. Дело в другом. Нельзя обрести родство насилием. Мне даже страшно представить, что случилось бы, попытайся я поднять на тебя палочку. Связь между нами была, и она лишь закрепилась, когда я там… в будущем принял твою кровь.
— Получается… — Гарри вдруг испытал невероятное облегчение.
— Твоя кровь стала Даром для меня, а тот осколок, что в тебе, мой Дар для тебя. Понимаешь?
— И что это означает?
— Что твоим обучением надо серьёзно заняться! У тебя просто поразительная интуиция, доверяя которой, ты делаешь правильный выбор, но знаниями пренебрегать не стоит.
— А в чём будет проявляться этот Дар?
— Скорее всего, владение парселтангом вернётся в Род Поттеров. А тебя может поразить внезапная тяга к знаниям.
— Я учебник хочу написать… по истории Магии, — зачем-то сказал Гарри.
— И напиши. И обязательно вставь туда главу про хоркруксы.
Гарри окончательно осмелел. С родственником-то… а этот вопрос волновал его слишком давно.
— А я ещё хочу спросить про Ритуал… ну, которого не было.
— Спрашивай!
— В чем он заключался?
— Стандартный обмен телесными жидкостями, с последующим Ритуалом призыва.
— И как бы происходил этот обмен?
— То есть сам старинный Ритуал тебя не интересует? — рассмеялся Лорд. — Обмен прост: по капле жидкостей смешиваются в определённом порядке, вливаются в основу для Веритассерума, чтобы подтвердить чистоту намерений, и выпиваются по очереди, чередуя глотки.
— И всё?
— А чего ты хотел?