Страница 203 из 207
Свежим апрельским вечером мы медленно прогуливались по набережной Чикаго-Лейкфронт-Трэйл в районе Гранд-парка. Это излюбленное место отдыха респектабельных горожан, а также многочисленных велосипедистов. Волны негромко шелестели у каменных парапетов. С широкой тропы, протяженностью около восемнадцати миль открывались великолепные виды, как на Мичиган, золотисто-алый в последних лучах заходящего солнца, так и на небоскребы, выраставшие словно грибы после дождя. На деревьях лопались набухшие почки, и в воздухе стоял чудесный аромат пробуждающейся молодой листвы, заглушающий городской смрад. Вновь было не по-весеннему прохладно, к тому же, от воды тянуло сыростью, но на этот раз на мне новое каракулевое пальто и уютные сапожки на каблучках, купленные расщедрившимся Тироном для создания образа. Его я сегодня впервые видела в солидном цилиндре, шелковом кашне и стильном габардиновом плаще. Зрелище оказалось весьма впечатляющим, даже мне высокий статный мужчина казался очень привлекательным, то же подтверждали и девушки, поглядывающие в его сторону, несмотря на то, что их вели под руку собственные кавалеры.
Очень хотелось бы забыть обо всех проблемах и наслаждаться невероятной возможностью, притом, брат даже предлагал купить сладости у лоточника, или выпить шампанского в кафе на террасе у берега. Но, в отличие от внешнего лоска, на душе у меня царило гнетущее уныние и тревога. Это окружающие развлекаются атмосферой парка и закатными видами огромного озера, а мы, как обычно, заняты делом. Надо признать, Тирон превзошел сам себя. Даже я, немало повидавшая рядом с ним, была шокирована разработанным и воплощенным планом.
Получив достаточно сведений о Дамианосе Ксандрийском, брат отложил опостылевшие мне до отвращения охоту, поиск и пытки вампиров, позволив хоть немного вздохнуть. Некоторое время он выжидал, вынашивая одному ему известные идеи, оставив меня в покое. Я и не подумала задавать вопросы, любопытствовать, куда он пропадает днями и чем занимается, хотя необычность ситуации и напрягала нехорошим предчувствием. Наученная горьким опытом, я старалась не думать об
этом, ведь если что-то нехорошее должно случиться, оно все равно произойдет. Раз уж охотник что-то задумал, все равно не отступит и моего мнения не спросит. Однако сегодня, приказав принарядиться для живописной прогулки по набережной, он наконец самодовольно посвятил меня в детали своего предприятия.
По ночам в благоприятную погоду на большом прогулочном катере «Сан-Блуд», курсирующем по Мичигану, устраивались шумные вечеринки с джазовыми концертами. Владельцем судна являлся один влиятельный вампир, который организовывал для узкого круга посвященных тематические мероприятия в круизе по озерным водам. Я помнила, все это рассказал недавно очередной пленник, после чего Тирон возвращался домой крайне довольный проведенным допросом.
Выходило следующее: часто ночные оргии на «Сан-Блуде» посещал искомый нами Изначальный, являясь то ли главой клуба, то ли почетным гостем. Но в данный момент, по большинству сходящихся сведений, Дамианос в Чикаго отсутствовал, его местоположение неизвестно, как и время возвращения. Охотнику настолько не терпелось осуществить возмездие, а возможно, и самому осточертел этот мерзкий город, что в его изощренном уме созрел дьявольский план, как привлечь внимание древнего вампира, ускорить его возвращение и приманить прямиком в расставленные силки. Не вызывало сомнений, что массовая гибель целой группы кровопийц, да еще на любимом месте отдыха, не останется без внимания. Тирон был уверен: Дамианос не сможет проигнорировать столь вопиющее происшествие, не проверив, какими причинами оно было вызвано.
Некоторое время охотник наблюдал за пирсом и пришвартованным катером. Ему необходимо было дождаться момента проведения планового технического осмотра судна, чтобы исключить неожиданную проверку и устранение запланированной диверсии. Проникнуть незаметно на борт незадолго до очередного отплытия для ловкого мужчины не составило труда, как и мастерски вывести из строя тщательно отлаженную мощную систему вентиляции топливного отсека. Я не разбиралась в подобных вещах, но брат объяснил, что она играет важнейшую роль в безопасности подобных судов, препятствуя скоплению взрывоопасных топливных паров. Поврежденная проводка, создав короткое замыкание, обеспечит необходимую искру, и ночные воды озера Мичиган озарятся всеочищающим жертвенным пламенем и огласятся взрывом, превратив в прах пару десятков кровопийц одновременно.
Тирон несомненно гордился собой, об этом говорил постоянно подергивающийся в
самодовольной ухмылке уголок его губ. Надо признать, с точки зрения охотника, это,
несомненно, грандиозный замысел, но я была в ужасе, хотя едва ли это слово
передавало гамму взбесившихся чувств, вызванных его рассказом. Подозревала, что
он на многое готов пойти в своем стремлении, осторожничать в выборе средств не
станет, но неужели он действительно решился на такой шаг?!
Помимо отдыхающих вампиров, на катере присутствуют и люди. Полагаю, не меньше десятка человек. Обслуживающий персонал, повара, музыканты, возможно, и жертвы предстоящей кровавой оргии тоже. Это те, кого мы должны защищать, кого ограждаем от вампирской жажды и смерти от клыков. Как он может приговорить столько людей? С чего думает, что имеет право распоряжаться их судьбами? Мы же охотники, а не бомбисты, для которых цель оправдывала любые средства. Знала, что брат при необходимости всегда готов поставить на карту собственную жизнь, не говоря уже о моей. Но сознательно планировать и готовить массовое убийство, при котором неизбежно погибнут невинные – уму непостижимо!
Слушала его, упивающегося своим триумфом, притащившего меня на показательную казнь, уверенного в правильности своего выбора, и понимала, что впервые не страх и отчаяние наполняют душу, а самая настоящая злость и гнев, поднимающиеся из глубин. Давно, в Кливленде, едва не убив моего друга, Тирон предупредил, что, если еще хоть раз использую способности на нем, горько об этом пожалею. Но сейчас мне казалось, что жалеть больше не о чем. Те несколько часов, что брат водил меня по набережной, терпеливо дожидаясь, пока сработает дело рук его, я отчаянно боролась с невероятным, почти непреодолимым желанием выкачать из него все силы и сбросить с пирса в озеро. Пусть найдет и он свое успокоение в его водах, как и несчастные на «Сан-Блуд». Я бы простила ему бесконечную череду издевательств над собой, но никогда не прощу гибели неизвестных случайных жертв его безумия.
- Как ты мог так поступить с людьми на катере? – не знаю, что я хотела услышать от него - раскаяние, сожаление или уколы совести, но удержаться от вопроса не смогла.
- Допустимые потери, - был мне равнодушный ответ.
И все. Никаких эмоций, кроме, пожалуй, полной уверенности в своей правоте. Словно он не живое существо, а великолепно отлаженная и совершенная механическая машина для убийств. Да какое право имеет хоть кто-то решать, какие потери допустимы?! Если бы только узнала о его подлом замысле раньше, возможно, что-то могла предотвратить, но катер далеко, моргает прожектором в ночи, не подозревая, какая участь уготовлена ему и пассажирам одним фанатичным безумцем.
От собственного бессилия, казалось, я обречена, как и приговоренные на «Сан-Блуде».
Набережная постепенно пустела, время давно перевалило за полночь. «Сан-Блуд» едва различался во мгле, переливаясь бортовыми огнями, словно рождественская ель. Довольно долго ничего не происходило, но я даже понадеяться, что план Тирона не сработает, боялась. Слишком редко оправдываются мои надежды. Вот и сегодня не вышло.
Ослепительной вспышкой на середине водоема расцвел огненный цветок, потом раздался грохот, как отдаленный раскат грома. Сердце болезненно сжалось, по нему в довесок, как кинжалом, полосовал торжествующий смех охотника. Я не могла отвести взгляд от полыхающего над водоемом далекого пламени, напоминающего похоронную свечу. Сквозь застилающие слезы мне даже казалось, что я вижу, как мечутся в бушующем аду несчастные и слышу их предсмертные вопли, хотя, конечно, с такого расстояния это невозможно. Над озером поплыл темный дым, заметный даже на фоне ночных облаков.