Страница 6 из 37
Федя застыл, поражённый.
— Как дам в ухо! — ни с того ни с сего сказал он.
Я перепугался, что может возникнуть драка, подскакал к ним.
— Послушай, Поликарпов, — предложил я. — Давай встретимся на пустыре после уроков? Я там всегда гуляю со своей Мотькой, а ты выходи с Фенькой…
— Откуда ты мою собаку знаешь? — насторожился Федя.
Севка стал незаметно для Феди подавать мне запретные знаки.
— Знаю, — ответил я как можно спокойнее.
Федя думал.
— Нет, не выйду, — сказал он.
— Тогда завтра?..
Разговор оборвала вожатая Лена, я и не заметил, как она возникла.
— Давайте в класс! — торопила она. — Садитесь, садитесь! Скорее, скорее!
На её руке были новенькие часы, она то и дело смотрела время.
— Мы теряем драгоценные секунды!
А секунды действительно мелькали на её циферблате.
— Электронные! — восторженно сказала Люська и объявила: — Двадцать семь ре без цепочки!
Лена сделала вид, что Люськины слова её не волнуют, но сама была явно довольна.
Она стояла, упираясь ладонями в парту, и как бы не замечала, что ребята следят за временем на её «электронных». О нас думать ей было некогда.
Наконец Лена заметила, что звёздочка наша стала больше.
— Новенький? — спросила она у незнакомого Феди.
— Перевёлся из другой школы, — опередила Поликарпова Люська.
— Какие у тебя, мальчик, таланты? Что бы ты хотел делать?
— Уйти, — неожиданно сказал Федя.
— Уйти?! С октябрятского сбора? — не поверила ушам Лена. — Думаю, что вопрос о приёме тебя в пионеры ещё долго будет открыт.
— Но мне нужно в магазин, — Федя проявлял удивительную стойкость.
— Слыхали?! — вскипела Лена. — Я откладываю примерку нового платья, а он, видите ли, предпочитает идти по магазинам! Ха-ха-ха! Что же ты ищешь? Обувь?! Трикотаж?! Мебель?!
Федя хмуро глядел на Лену, видимо, отвечать ему не хотелось.
— Ну?!
— Крупу, хлеб, макароны, — буркнул Федя.
Она снова рассмеялась:
— Может, ты ещё и готовишь?!
— Готовлю.
Лена явно не верила ни одному слову.
— Понятно, — посмеиваясь, говорила она. — Ты — готовишь, а мама учится в третьем классе?!.
На этот раз засмеялась одна Удалиха.
— Мама на работе, — хмуро произнёс Федя. — Я должен купить продукты к её приходу, она оставляет мне деньги.
Лена взглянула на часы. Спор с Поликарповым затянулся.
— Купишь через час, — решительно сказала она. — В конце концов общественные дела важнее личных. Всё!
— Но мне ещё нужно взять сестрёнку из детского сада!
Лена всплеснула руками: её не слушался третьеклассник!
— Не знаю, не знаю! Так мы ничего не сделаем сегодня! — негодовала она. — Давайте проголосуем. Пусть коллектив решает, как быть с тобою?!
— Отпустить, — попросил я. — Ему же действительно нужно…
— И это говорит командир звёздочки?!
— Пусть идёт, — вступилась за него и Татка.
— Мне кажется, Поликарпов не врёт, — робко сказала Майка.
— Избаловали детей, вот с ними и нянчись! — явно хотела подлизаться к вожатой Люська. — Я, например, сама из садика приходила.
За «отпустить» оказалось больше.
— Надо же, какие «жалелки»! — с презрением сказала Лена. — Иди, мальчик, раз звёздочка так считает. Но знай, я запомню, что ты не склонен к общественной работе!
Федя взял портфель и побрёл из класса.
«Никто из наших не представляет, как ему трудно живётся», — подумал я.
— Скучно на вас смотреть! — продолжала Лена. — Мямлики, а не октябрята! В вашем возрасте мы были совсем другими! Зевать хочется, когда видишь таких, как Байкин! Или как Фешин! А Шистикова и Бойцова?! А ты, Дырочкин?! Разве такого командира звёздочки хочется мне видеть?! Ну, какие полезные дела числятся за вами?! Отвечайте!
Мы с Севкой переглянулись. Ах, если бы можно было рассказать о спасённой собаке?! Но уговор, как говорится, дороже денег. Об этом болтать мы не имели права.
Татка испуганно хлопала своими большими глазами. Лена повернулась к ней:
— Хочешь мне возразить, Наталья?! Может, ты лучше других?! Тогда расскажи, что ты сделала для коллектива?!
— Н-нет, н-ничего т-такого… — со слезами в голосе произнесла Татка. — Но мне… нужно пораньше уйти в музыкальную школу.
Лена даже по парте линейкой треснула:
— Вы что, сговорились?!
Татка не знала, что и ответить.
— А между прочим, ты в музыкальную школу для себя ходишь! — упрекнула Лена. — Отвечай, кто из детей слышал твою музыку? Играть для себя — это полдела, сыграла бы для всего коллектива!
Татка молчала. Лена была беспощадна.
— И о тебе, мне кажется, придётся поставить вопрос, Бойцова!
Татка испуганно хлюпнула носом.
Это была явная несправедливость. Татка — большой талант, мы знали. В прошлом году мама говорила, что со мной в классе учится виолончелистка, из-за которой десять профессоров из десяти музыкальных школ сражались между собой. Интересно, на чём это они сражались? Наверное, на виолончелях.
Если же говорить о нагрузке, то занятых больше, чем Татка, даже не знаю.
После трёх, когда мы отдыхаем, Бойцова снова идёт заниматься. Открываются двери парадной, и на улицу выглядывает часть огромной виолончели, затем появляется Таткина бабушка, как носильщик, потом ещё немного виолончели, наконец, сама Татка. Так они и ходят втроём в музыкальную школу: Татка, бабушка и виолончель посередине.
Но Лена всего этого знать не хотела.
— Предупреждаю, я откажусь быть вашей вожатой, если вы не примете меры!
Мне показалось, что виолончель тихо зарыдала в Таткином грустном взгляде.
— Но какую бы ты посоветовала нам работу? — решился спросить я.
Этот вопрос был ошибкой.
— Тебе не стыдно?! Тебе няньки нужны?! — Лена ходила по классу, как тигр по клетке. — Вы словно грудные детки! Не собираюсь больше за вас думать! Хватит! Ухожу! И прошу тебя, Дырочкин, срочно составить план работы! Что хорошего звёздочка собирается сделать! Понял?!
— Понял, — ответил я торопливо, хотя если честно, то я в тот миг ничего совершенно не понял.
Лена опять поглядела на часы.
— Ого! — поразилась она. — Как я задержалась! У меня же столько нагрузок! Пора бежать в ателье на примерку! — И она вылетела из класса.
Мы разошлись не сразу. Как быть?! Какими заняться делами?! Даже Татка согласилась чуточку задержаться, в конце концов дело у нас было общим.
Я чувствовал: от меня ждут командирского слова. Конечно, если бы я был взрослым, то мог бы придумать что-нибудь грандиозное. Но в третьем классе?!
На учительском столе был графин. Я налил полстакана и выпил. Так обычно начинают все серьёзные люди.
— Прошу предлагать проекты, — сказал я. — Нам что-то нужно сделать полезное.
Первой взяла слово Удалова. Она буквально светилась от своей мысли.
— Предлагаю, — сказала Люська, — каждый день посещать универмаг «Юбилейный» и высматривать, что хорошего выкинули на прилавки. И если там будут дефициты, то тут же сообщать родителям об этом. Пусть торопятся и покупают. Служба информации!
— Как это «выкинули»? — переспросила Татка. — Нужное выкидывать не станут. Наверное, это выкинутое никому не нужно.
Люська даже присела от смеха:
— Ах, Татка-Татка, ничегошеньки-то не знаешь, кроме своей виолончели! «Выкинуть», «выбросить» — значит пускать в продажу дефициты. Продавцы «выкинули», а ты «схватила».
— В чём же трудность?
Люська в этот раз была удивительно терпелива.
— Во-первых, надо эти товары подкараулить. — Она загнула палец. — Во-вторых, занять очередь и сообщить родителям. И в-третьих, поставить их в занятую очередь.
Севка возмутился:
— Глупо часами торчать в магазине. Не октябрятское это дело.
— Конечно, куда лучше носиться с собаками по стройке, — спокойно сказала Люська. — Все только и говорят об этом.
Пришлось сделать вид, что мы не понимаем Удалову.
— Ладно, — сказала Люська. — Если вам не нравится высматривать дефициты, то я могу предложить другое… — Люськино лицо снова засветилось. — Давайте ходить в салон новобрачных, там дефицита больше, так как в салон пускают по особым талонам.