Надломленный крест

– Пора?

– Ждем, – отмахнулся Петля от Бьорна, своего помощника, который управлял «Нагльфаром» в то время, когда он сам был занят оценкой обстановки в целом. – Успеем сделать второй залп.

Эйрик рассчитал верно. Снова взвились пламенеющие ядра, и лишь тогда на мачте «Нагльфара» взвились флаги, приказывающие драккарам позади первой линии выдвинуться вперед, приняв на себя удар данов.

Ну а драккары Эйрика, уже затормозившие, дали сначала задний ход, а потом, разделяясь на два крыла, стали готовиться к тому, чтобы обойти начавшуюся свалку с обеих сторон, ударив по тем целям, которые будут наиболее подходящими.

Именно в этом и был замысел. Атака из метательных машин зажигательными ядрами, выдвижение вперед других, союзных драккаров, после чего корабли Эйрика должны были стать чем-то вроде орудия для нанесения добивающего удара.

Пока все шло так, как и планировалось. Драккары сыновей Хакона и Торкеля Высокого приняли на себя удар данов. И тех и других было более сотни, так что тут ни одна из противостоящих сторон не могла одномоментно вырвать победу. Да и не должны были сыновья Хакона вкупе с Торкелем этого делать, их задачей было связать противника, заставить его втянуться в битву. Зато полсотни кораблей Эйрика – мощных и более сильно вооруженных – заходящие с двух направлений… О, они-то как раз и должны были вырвать не просто победу, а учинить полный разгром врага.

– А корабли Вилобородого того, начинают выходить из боя. Те, которые не сцепились еще с нашими, да так, что крюки-захваты не обрубить, – хмыкнул Стоян, для метательных машин которого сейчас дела не было. – Король данов решился пожертвовать частью, понимая, что иначе потеряет почти всех.

– Вижу. Мне мороки глаза не замстили, – огрызнулся Эйрик. – Решил, значит, в Роскильде-фиорде укрыться, под защиту как места, так и крепости. Умный он, ну так я и не говорил, что у него вместо головы тюк с соломой. Флаги поднять… Корабли данов, какие можно, захватывать. На дно не пускать. Отходящие корабли данов не преследовать.

– Кто ж добычу-то на дно пустит, Петля! Да и преследовать – не лучший выбор. Они ж ретивого охотника за собой заманить могут. Мели там, аль специально старые корабли на доселе проходимых местах затопят. Даны, как и мы, на ловушки горазды.

– Кто их знает, сынов Хакона. Лучше уж заранее предупредить.

– И то верно.

Будучи уверенным в том, что все отданные им приказы будут выполнены, Петля позволил себе ненадолго перевести взгляд с битвы на ясное небо над головой, заодно и поблагодарить Тора, Одина и Хеймдалля за то, что сражение складывается столь удачно. Локи, хитрого йотуна, он решил пока не беспокоить. Беспокойный бог слишком любил… шутить, причем замысловато.

И внезапно…

– Эйрик! – крик Бьорна был преисполнен негодования и даже какой-то чуть ли не детской обиды. – Что они… Зачем они ЭТО делают?!

Кормчему хватило одного взгляда в сторону, куда указывал его помощник, чтобы понять – вот и случилось то, от чего он предостерегал. Единственное, что могло доставить действительно серьезные неприятности удачно разработанному и верно исполняемому замыслу битвы. Норвежские драккары… Они рванулись следом на отступающими в Роскильде-фиорд кораблями Свена Вилобородого. Гребцы на румах выжимали все возможное, стремясь настигнуть противника. Немногочисленные стрелометы, установленные на норвежских драккарах, работали. Стрелки – лучники и пращники – тоже старались, осыпая удирающие корабли данов градом стрел и камней. Но… Это была ошибка. Нет, хуже. Нарушение приказа, отданного тем, кто руководил битвой.

– Сожри Гарм их потроха! Пусть Сурт вонзит свой меч прямо в задницу тому ублюдку, который отдал этот безумный приказ! О, Локи, сделай так, чтобы сломались весла на тех драккарах, которые мчатся к грядущим бедам. Огради неразумных сынов Асгарда…

Ругань Эйрика и его же воззвания к божественным силам, как оно и ожидалось, не возымели результата. Однако… он заметил, что в глупую и опасную погоню рванулись не все норвежские суда, лишь около двух третей. Под флагом… Свейна, наследника Хакона Могучего. А вот Эрленд со своими не последовал за братом, предпочтя следование полученным приказам.

– Сколько датских кораблей можно не считать?

– Мы подожгли одиннадцать судов, еще четыре затонуло от полученных повреждений. Шестнадцать захвачены или вот-вот будут, Петля, – ответил Стоян, обладающий острым зрением и к тому же привычкой подсчитывать меняющуюся численность противника. – Всего у короля данов меньше на тридцать один корабль. Три наших драккара протаранены, два уже на дне, один тонет. Выбрасываться на берег нет смысла, поэтому… Думаю, что и пленные есть, воины не получали приказ убивать всех, тем более раненых.

– Я тебя услышал. Жаль, что это не все наши потери. Сейчас они увеличатся.

Стоян и Бьорн понимающе кивнули. Не первых год по морям ходили. Знали, что к чему. Роскильде-фиорд для данов место родное, изученное, маневрировать они там умеют, все хитрости ведают. В отличие от Свейна, сына Хакона, который продолжал преследование. Хотя норвежец не мог не понимать, что его порыв, идущий вразрез с приказом и здравомыслием, другие союзники не поддержали.

– Приказ всем. Малым ходом – ближе ко входу в Роскильде-фиорд, – с трудом удерживая гнев, процедил Эйрик. – Выход из фиорда не преграждать. Оттуда будут отступать драккары Свейна. Те, которые останутся.

– Ловушка… Но какая?

– Локи ведает, Бьорн. Вернувшиеся расскажут. Наше дело – подойти и ждать. При нужде – прикрыть отступление союзников, пусть и дурных.

Добавить тут было просто нечего. А вот подумать над тем, что делать дальше – несомненно стоило. И у Петли были на сей счет… определенные мысли. Те самые, которые появились вкоре после сражения близ устья Дуная.

– Больше двух десятков драккаров! Именно столько ты, Свейн, сын Хакона, потерял в своей безумной затее, – расхаживая по палубе «Нагльфара», источал яд Эйрик Петля, обращаясь к сыну норвежского правителя. – Сколько же викингов пало в бою либо попало в плен к данам, того я не ведаю, но немало, то очевидно.

– Я потерял семнадцать…

– Семнадцать утонуло, село на мель или сгорело, – перебил Свейна Петля, смотря на него, как на вздорное и неразумное дитятко, которое и надо бы высечь, да возможности нет. – А еще шесть после всего случившегося более походят на дырявые и обожженные корыта, чем на боевые корабли. И видят боги, в том только твоя вина.

Свейн заскрежетал зубами, но от сколь-либо внятного ответа все же воздержался. Видел, что все, присутствующие на совете, смотрят на него… без тени приязни.

Совет. На него Эйрик воззвал тех немногих, кто мог принимать решения, имея за собой немалое число кораблей. Таковых было всего четверо: он сам, ярл Торкель Высокий да Свейн с Эрлендом, сыновья Хакона Могучего.

Разговор был необходим, особенно в свете того, что случилось с излишне ретивым Свейном, соблазнившимся преследованием противника в не шибко знакомых водах, да еще прибрежных, да еще в родном для врага фиорде со всеми его «милыми» особенностями.

Свейн ведь на что рассчитывал со своими семью десятками драккаров? Ворваться «на плечах» противника внутрь Роскильде-фиорда и, протаранив часть судов данов, уцепиться крючьями за борта оставшихся, решив исход битвы на палубах их кораблей. К тому же искренне думал, что Эрленд последует за ним, пусть и нарушая полученный приказ.

Не вышло. Эрленд остался, а значит, вместо почти что равенства его драккары стали уступать числом кораблям Вилобородого. Впрочем, это не остановило Свейна, рассчитывавшего, что бегущий враг – это враг, потерявший боевой дух. Зря. Ведь есть еще такие воинские хитрости, как ложное отступление, заманивания в ловушки и прочие очень неприятные для увлекающихся военачальников премудрости.

И первой из таковых стала ловушка под название «рукотворная мель». Точнее мели, поскольку их было немало. Свен Вилобородый, понимая, что вполне может возникнуть необходимость отступить, приготовил для преследователей неприятные подарочки. Взял, да и притопил в доселе проходимых местах старые, готовые вот-вот развалиться корабли, от коих все равно не было никакой пользы. Вестимо, заблаговременно отметив особыми знаками опасные места, чтобы никто из своих в эти ловушки не попался.