ОСА-12

При мысли о Харпере адмирал как обычно почувствовал легкое раздражение. Монстр, созданный им же самим, полностью вышел из-под контроля, и у этого монстра хватало ума, чтобы ловко избегать расставленные ловушки и выжимать из любой неприятности, подстроенной бывшим другом и коллегой, все соки выгоды.

С того момента, как было произнесено решающее “Bellum Internecium”**, прошло почти полтора года, и Райс все это время пытался ухватить этого монстра за все щупальца, чтобы чуть позже окончательно размозжить ему голову молотком. Увы, удалось поймать не так много щупалец, как хотелось бы.

Сначала он перекрыл Харперу потоки финансирования. Потом оттянул в свою сторону финансовые извержения некоторых очень влиятельных персон, когда-то изъявивших желание вложиться в секретную прочеловеческую Организацию. В кулуарах личных бесед Райс смог многих убедить в том, что сейчас, под единоличным руководством Призрака, эта организация не сможет реализовать тех надежд, что на неё возлагают.

Финансовое щупальце было очень жирным, но проклятому Харперу удалось извернуться и спрятать его, а потом и найти себе других инвесторов. Что-то, а дар убеждения у Джека всегда был превосходным. Загадочность вкупе с обаянием и самоуверенностью помогли этому человеку найти таких инвесторов, которые были достаточно богаты, чтобы не оглядываться на Альянс.

Тогда игра пошла по-взрослому. Райс составил список самых значимых проектов “Цербера” с целью переманить акционеров на свою сторону и подкинуть им мысль, что это Призрак работает на них, а не наоборот. Это оправдало ожидания лишь наполовину: некоторые проекты были закрыты, некоторые обанкротились, когда перепуганные внутренними противоречиями в Организации акционеры вывели значительную часть своих средств, но некоторые по-прежнему продолжали функционировать, уже недоступные чужому влиянию извне. Райс сам не заметил, как стал “чужим” для организации, которую создал с Харпером бок о бок.

Ему оставалось лишь сетовать на собственную слепоту, ведь столь стремительному отчуждению “Цербера” от крыла адмирала явно способствовало долгое подготовительное копошение Харпера в куче политического дерьма. В итоге, как это ни было прискорбно сознавать, “Цербер” совсем отбился от рук.

- Поймай мне такси. Только случайное, - распорядился адмирал, и его пилот, козырнув, помчался выполнять приказ. Через две минуты он вернулся и объявил, что аэрокар ждет.

Быстро преодолев стыковочный док и направившись к стоянке такси, Райс нырнул в указанный аэрокар и отпустил своего пилота.

- Куда? - сухо спросил водитель, понимая, что это не тот пассажир, с которым есть резон поболтать по душам.

- Академия “Вилла Милитар”***, главный корпус, - так же сухо ответил Райс и уткнулся в окно.

Красоты огромного города не могли прервать ход его тяжелых мыслей.

Адмирал тяжело вздохнул.

Осознав, что война на финансовом поле не дает нужных результатов, Райс пришел к неутешительному выводу о неизбежности радикальных мер. Ему не нравилась эта мысль. Когда-то трое - он сам, Джек Харпер и Ричард Травлин, ныне уже покойный - были преисполнены идеализмом и вдохновением изменить мир к лучшему, а свою дружбу считали воистину крепчайшей. Увы, жизнь жестока. И адмирал отдал тот самый приказ на ликвидацию базы Организации и её лидера.

Но не успел. Харпер скрылся вместе со всеми отчетами и разработками, и теперь его местонахождение неизвестно. Здесь требовался другой подход.

В ответ на “любезность” бывшего друга - хотя Райс предполагал, что Джек и так это планировал - на адмирала было совершено три покушения за последние полтора года. С помощью предусмотрительности и осторожности эти попытки были пресечены, но развили у адмирала ощущение охватывающей его паранойи. Впрочем, последнее являлось той ценой, которую мужчина готов был заплатить. Он уже привык к потерям, в его жизни их уже насчитывалось слишком много. Не так давно он принес в жертву своему государству собственного сына, так с чего бы ему боятся паранойи?

- Приехали, - голос водителя такси разрезал тишину, установившуюся в кабине аэрокара, и почти убаюкивающее монотонное ворчание двигателя.

Прежде чем перечислить на счет водителя кредиты, Райс велел ему подъехать ближе к главным воротам КПП, где с молчаливо-суровыми лицами стояли охранники. Все-таки пять минут пешком - это слишком неосмотрительно для человека, пережившего уже три покушения.

Поскольку водитель явно не пребывал в восторге от военных, так как скорчил недовольную мину, он все же выполнил просьбу своего пассажира. Райс, не выходя из машины, приоткрыл окно и передал охраннику свой опознавательный код, а, получив разрешение, велел таксисту двигаться дальше.

- Что? - удивился тот. - Туда? В рассадник зла?

- Из этого “рассадника зла” выходят лучшие военные специалисты Альянса, спасающие такие никчемные шкуры, как твоя, - огрызнулся Райс, сбив с водителя всю спесь своим строгим холодным тоном. - Живо внутрь!

Водитель, пробормотав что-то невразумительное, все же не стал спорить и направил кар внутрь по дороге меж коротко стриженных газонов. Потом остановил перед высоким красивым зданием.

Попав внутрь защищенного комплекса, Райс почувствовал некоторую дозу спокойствия. Отправив таксиста обратно, адмирал поднялся по ступеням крыльца и вошел внутрь.

Академия Межпланетного Воинского Обучения представляла собой несколько взаимосвязанных корпусов, разделенных на три уровня подготовки солдат: начальный уровень подготовки МВО, куда принимали всех военных, прошедших первоначальный отбор; непосредственно сам корпус МВО, где готовились новоиспеченные бойцы с уже присвоенным кодом “N1”; и, чуть меньше по размеру и в некотором отдалении, находился корпус “N7”, где могли тренироваться, оттачивая свои навыки, солдаты, уже получившие высшую квалификацию. Именно в этот корпус, расположенный за фасадом основного здания, и направился адмирал.

Он миновал огромный холл, повстречав множество новичков. Но те лишь мельком взглянули на незнакомого человека и не проявили к его персоне никакого интереса, поскольку адмирал никогда не носил на своих погонах соответствующие званию нашивки. Это привлекало лишнее внимание и в повседневной жизни только мешало. Конечно, по предписаниям ему полагалось носить все свои лавры на форме и ходить с гордо поднятой головой, изображая из себя павлина и олицетворяя собой героический Альянс. Но Райс плевал на все предписания. И олицетворял собой, скорее, ту сторону государства, которую следовало скрывать за семью печатями. Он надевал адмиральскую форму только тогда, когда хотел кого-нибудь напугать. Хотя это ему зачастую удавалось проделывать даже без формы.

Преодолев резкими шагами холл, адмирал поднялся на второй этаж и миновал историческую галерею, выставившую напоказ все подвиги спецподразделения “N7”. Одно из голографических изображений было новым, установленным пару месяцев назад, и именно у него столпилось несколько новичков, которые с одухотворенными лицами обсуждали проекцию. Райсу даже не требовалось подходить ближе, чтобы понять, о чем монотонно повествует проекция: Скиллианский Блиц. Кажется, демонстрировался тот самый момент, когда лейтенант Джон Шепард указывал координаты пиратских наземных сил через допотопный передатчик, чтобы пометить объекты для ракетного удара фрегата “Азенкур” под командованием ныне погибшего капитана Румена, которому Альянс посмертно присвоил звание Героя.

Райс прекрасно знал все детали этого двенадцатичасового противостояния. Это было предметом его собственной гордости, ведь именно он, Серый Кардинал, как шептались за его спиной, нашел этот самородок по имени Шепард.

Наконец, завершив путь через галерею, адмирал прошел между корпусами и, введя свой код, вступил в корпус “N7”, попасть в который в статусе элитного бойца мечтал каждый из новичков.

Внутри было совсем немноголюдно, почти пустынно, в отличие от холлов МВО. Тому служила нехитрая причина: бойцов, получивших первоначальную квалификацию “N1”, дальше здесь не обучали, предпочитая зубрежкам действия в полевых условиях или подготовку на станции “Арктур”, откуда и прибыл адмирал. Но каждый солдат с высшей квалификацией имел в своем арсенале привилегию вернуться сюда в свою увольнительную и воспользоваться превосходными тренажерными залами, симуляторами, ресурсами и помощью как финансовой, так и психологической, если вдруг у него возникала такая необходимость. Альянс заботился о своей элите, поскольку только здоровый боец “N7” мог олицетворять собой мощь и незыблемость системы.