Страница 21 из 45
ДЕВЯТАЯ ГЛАВА
Джейн
Я стою у круглого стола с десертами и кручу в пальцах золотую медальон на шее. Синтия копошится рядом и пробует тарталетки.
— Ммм, вкуснятина, — бормочет она, чавкая.
Я с трудом могу разбирать ее голос. В параллель ей говорит миссис Пэлтроу — заместительница мэра, то есть моего отца. Женщина а-ля Ангела Меркель выступает за кафедрой в огромном зале колледжа Святой Марии с претенциозной речью о Дне Спасения. Я пытаюсь слушать ее, чтобы не думать о том, куда запропастился Эйден. Прошло полчаса, если не больше.
— Эй, псс, — Синтия слабо толкает меня в плечо.
Я отвожу взгляд от миссис Пэлтроу, которую с затаенным дыханием слушают студенты и другие люди, собравшиеся здесь. Устремляю глаза на блондинку.
— Будешь? — она протягивает мне металлическую фляжку и осматривается по сторонам, наблюдая за тем, чтобы ее не заметили.
— Сюда нельзя проносить алкоголь, — бормочу безучастно.
— Ой, да брось, — лицо Синтии искажает смешная гримаса, и я усмехаюсь. — После этой ежегодной словесной туфты вице-мэра начнется вечеринка. Думаешь, никто не напьется? Уверена, все только этого и ждут! Я просто ускоряю процесс, — она пожимает плечами. — Так ты будешь?
Я сомневаюсь несколько секунду. Обвожу быстрым взглядом толпу, сканируя ее и ища Эйдена. Его нет. Он все еще разговаривает со своим братом?
— Давай, — все-таки соглашаюсь и беру фляжку из рук подруги.
Отворачиваюсь лицом к столу и делаю глоток.
— Черт! — шиплю я и смотрю на Синтию, сморщившись. Горло горит от алкоголя. — Что там?
— Виски, — отвечает довольно. — Будешь еще?
— Нет, — вытираю губы тыльной стороной руки и отдаю фляжку девушке.
— Как знаешь.
Она берет и подносит к своему рту.
В моей голове полный кавардак. Я не знаю, что думать. Мне нужно просто расслабиться.
Оборачиваюсь, чтобы попросить у Синтии выпить. Чуть-чуть. Но вдруг взглядом натыкаюсь на Эйдена, который прорывается ко мне из толпы. Он без слов хватает меня за руку, и в спиртном я больше не нуждаюсь.
— Джейн, — его голос кажется мне обеспокоенным. — Пойдем?
Я нерешительно киваю ему.
— Конечно, — отвечаю негромко. — Куда?
Но спустя секунду вспоминаю о том, что мы собирались сделать сегодня на этом вечере.
Мои губы растягиваются в довольной улыбке.
Эйден не ведет меня. Нет. Он буквально тащит за собой, больно сжимая мое запястье. Да что с ним? Мне почему-то кажется, что мы не идем заниматься сексом. Или это такая игра?
— Погоди, погоди, — тихо хихикаю я, но понимаю, что смех не от веселья, а от волнения.
Эйден игнорирует меня, продолжая вести по пустым коридорам.
— Эйден, — зову его.
— Молчи, — коротко приказывает он.
Моя душа сбегает в пятки.
Вдруг мы останавливаемся около двери, ведущей… в подсобку?
— Остановись, — мой голос рассыпается на миллионы острых осколков, которые впиваются в сердце. — Эйден! Черт! Что происходит?!
Я пытаюсь вырвать свою ладонь, но его хватка нерушима.
Он открывает дверь. Мы залетаем внутрь. Я дрожу, как соломинка на ветру. Мое сердце делает тройное сальто в груди.
Я стою среди мрачных, возвышающихся стеллажей , покрытых толстым слоем пыли. Здесь холодно. Вокруг царит хаос, и он стремительно проникает внутрь меня.
Обняв себя руками, я смотрю на широкую спину Эйдена. Он не поворачивается ко мне, продолжая убивать взглядом дверь, к которой повернут лицом. Я боюсь позвать его, боюсь произнести что-либо. Убеждаю себя, что эта пронизывающая тишина — спасение, и будет лучше, если я и Эйден не станем говорить.
Но когда он начинает медленно оборачиваться, когда я встречаюсь с его погасшими, безжизненными глазами, то понимаю, что чего-то ужасного и зловещего, сковавшего мою душу, не избежать.
— Послушай, — начинает он, вздыхая.
— Нет, — резко говорю я, выставляя одну руку перед собой.
Мне страшно. Я действую рефлекторно.
— Выслушай меня, Джейн, — просит Эйден.
Но моя жизнь не будет прежней после его слов. Я знаю. Я чувствую это.
— Что не так? — еле заметно качаю головой.
Эйден подходит ко мне. Очень медленно. Он останавливается. Он совсем близко. Его руки осторожно ложатся на мою талию. Своим лбом он соприкасается с моим.
— Я должен отпустить тебя, — шепчет вымученно.
Я даже не осознаю, как начинаю плакать. Слезы градом льются по щекам, и я чувствую себя идиоткой. Мне нечего сказать. Я не могу говорить. Это молчание убивает. Оно такое жуткое, будто вся тьма Ада переместилась в эту тесную подсобку и ликующе кружит вокруг нас.
Я ощущаю только тепло его дыхания. Слышу лишь собственные всхлипы.
— Нет, — произношу снова. — Ты, должно быть, шутишь, да? Это хреновая шутка, Эйдена.
— Я не шучу, — хрипло произносит он.
Гадство.
— Почему?
Все же было хорошо час назад!
— Потому что так надо, — отвечает, напрягая скулы.
О боже…
Я не понимаю, в какой момент слезы смешиваются с ядовитым, горьким смехом, который вызывает у Эйдена недоумение.
— Я бы хотел все объяснить тебе, Джейн. Клянусь. Больше всего на свете я хочу именно это — чтобы ты знала правду, — его ладони перемещаются на мои плечи, мягко сжимая их.
— Тогда скажи мне, — смех утихает, и я произношу это едва слышно.
Эйден закрывает глаза.
— Не могу.
Боль сдавливает горло.
— Почему?
Его ресницы дрожат.
— Это убьет нас.
Я превращаюсь в неподвижную статую. Смертельный холод, вызванный его словами, неторопливо и мучительно поглощает мое тело, и вскоре он проникает так глубоко, что замораживает кровь, бурлящую в венах.
Я отчаянно пытаюсь понять последние слова Эйдена.
Что нас убьет? Его глупость? Его неспособность определиться, наконец, в своих чувствах ко мне?!
Что не так?
Лед отходит, так как в груди разгорается нешуточное пламя.
— Что, черт возьми , это значит? — очень медленно спрашиваю я, не сводя глаз со скорбного лица Эйдена.
— От меня ничего не зависит, Джейн, — шепчет он, и я чувствую победоносную растерянность. — Они знают, что я… — так и не договорив, Эйден сглатывает.
И тут я взрываюсь.
— Ты прикалываешься надо мной, Эйден?! — пылко восклицаю и сбрасываю с себя его руки.
Он распахивает глаза и с нескончаемым сожалением смотрит на меня, опустив плечи.
— Что все это значит? — повторяю свой вопрос и сжимаю зубы. Сильно. Так, что становится больно. — Кто «они»? Почему это убьет нас? Ты в своем уме?! — вскидываю руками и задеваю какой-то древний журнал. Он падает, и мое сердце испуганно вздрагивает. — Объясни мне, что происходит. Почему ты ведешь себя так глупо?! Сначала игнорируешь, потом признаешься в любви. Мы переспали, Эйден! — я отчаянно желаю достучаться до него. Я хочу, чтобы он услышал меня, но его глаза прикованы к грязному, деревянному полу, издающему ужасные скрипы от моих движений. — Ты пообещал, что не оставишь меня, — добавляю тише и вновь чувствую обжигающую влагу, выступающую на глаза.
— Я помню, — молвит он.
— Я поверила тебе.
Мы говорим на одной волне: тихо, медленно, яростно громко. Но мы не слышим друг друга. Хотя, скорее он не слышит меня. Не хочет слышать.
— Джейн, я… просто пытаюсь уберечь тебя от той опасности, в которой ты будешь рядом со мной.
— Да что за чушь несусветная ?! — взрываюсь я.
Эйден выпускает воздух через ноздри и сжимает кулаки.
— Именно потому, что люблю, я должен отпустить тебя.
— Но Я не хочу уходить! — делаю акцент на слове «я».
Он должен услышать меня.
— Ты не понимаешь, — будто читая мои мысли, произносит Эйден, только делает себя главной жертвой нашего недопонимания. — Это обернется плачевно. Для нас двоих. Для Росса!
— Причем здесь Росс?! — начинаю хрипеть от того, как громко воплю. — Какое вообще отношение к нам имеет твой брат?
— Если я не отпущу тебя, пострадаем не только мы, — Эйден игнорирует мои вопросы.