Дочь бутлегера

— Ну хорошо. — Обескураженная и сбитая с толку, я тоже поднялась. — Я не хотела тебя обидеть, Триш. Не понимаю, почему ты не хочешь ничего мне говорить, но если ты действительно…

— Извини, — сказала Триш, направляясь к двери, — но я действительно ничего не хочу говорить.

— Тогда, быть может, ты дашь мне адрес Кей Сондерс? Возможно, она расскажет мне о том, что произошло.

Похоже, эта просьба развеселила Триш.

— Сомневаюсь. В любом случае, адреса Кей у меня нет. Мы больше даже не обмениваемся открытками на Рождество.

— Вот как? — Почему-то то удивило меня больше всего. — Но вы же были так близки?

— Фред был против дружбы со мной, — сухо произнесла Триш. — Всего хорошего, Дебора. Когда надоест копаться в грязи, окружавшей Дженни Уайтхед, приходи в гости снова.

Заинтригованная, я направилась к машине. Копаться в грязи? Определенно, из этого следовало, что грязь была.

Я вставила ключ в замок зажигания, но прежде чем повернула его, воспоминание, терзавшее меня до этого, наконец подобно пробке выскочило на поверхность моего сознания: мы с мамой в ту самую весну поставили фургон на этой же самой дорожке перед машиной, которую приняли за синий седан Триш. Однако через несколько минут мы выяснили, что в гостях у Триш была Кей, и на дорожке стоял ее «форд». Машина Триш стояла в гараже. Мне пришлось отгонять наш фургон, давая Кей возможность выехать.

И в точности такой же синий «форд»-седан был у Дженни.

Я сидела, схватившись за ключ, пытаясь собрать вместе отдельные элементы загадки, которые должны что-то означать.

Три молодые жены, три одинаковых машины.

И вот теперь Триш ездит на белой японской машине.

Абсолютно такая же машина у миссис Марджи Макгранахам.

Случайное совпадение?

Внезапно я почувствовала себя очень глупой. Все было на поверхности. Подсознательно я уже давно это поняла. Ну разумеется, в аптечке Триш нет презервативов и лосьона после бритья. И противозачаточных таблеток тоже.

Выйдя из машины, я снова постучала в дверь.

— Я думала, ты уже уехала, — настороженно сказала Триш.

Я взглянула на нее в новом свете. Чувственное тело. Сексуальная блузка, упрямо сползающая с плеча. Мягкий свет, бокалы с вином, недокрашенные ногти на ногах, но только открытый флакон с лаком был в руках Марджи Макгранахам.

— Неудивительно, что никто не видел здесь ночью машины, принадлежащей мужчине, — сказала я. — Ты ограничиваешься лишь замужними женщинами?

Триш вздохнула.

— Наверное, тебе лучше пройти внутрь.

14

Такая вот я девчонка

В конце концов мы откупорили вторую бутылку вина и, перебравшись на заднюю веранду, проговорили там до тех пор, пока на ночном небе не поднялась полная луна, оранжевая и пухлая.

— Ну естественно, Уилл ни за что на свете никому не расскажет об этом, — начала Триш, когда цикады наполнили ночной воздух своей трескотней. — Поставь себя на его место. Разве такой мужчина, как Уилл, сможет признаться в том, что не смог удовлетворить жену и та получала удовольствие на стороне, да еще с женщиной?

— Ты всегда была…

— Бисексуалкой? — Триш усмехнулась, увидев мое смущение. — Трудно сказать. Определенно, на мальчиков я стала обращать внимание лет с десяти, но при этом у меня всегда были и близкие подруги. Мы с Кей знакомы с первого класса. В старших классах гуляли с одними и теми же парнями, вообще занимались всем тем, чем обычно увлекаются девчонки. Сама, наверное, помнишь, когда девочки начинают взрослеть, они позируют друг перед другом в неглиже, сравнивают свои тела и все такое. Но летом перед выпускным классом я однажды провела целые выходные дома у Кей, когда ее родители уехали из города. Мы купили пару упаковок пива — Кей без труда могла сойти за совершеннолетнюю, особенно если за прилавком стоял мужчина, — и, погуляв с парнями, в одиннадцать вечера вернулись домой, как и обещали родителям. Расстелив во дворе одеяло, мы уселись на него, наблюдая за падающими звездами, и незаметно для себя здорово набрались. Вот почему я запомнила, что это было в августе. Звездопад.

Сегодня, в майском небе, звезды не падали. Лишь время от времени пролетал самолет, направляющийся в аэропорт Роли — Дарема, мигая красным и зеленым огоньками.

Триш снова наполнила наши бокалы, и в ее голосе прозвучала грустная насмешка.

— Если бы мы не были такими правильными, послушными дочерьми, мы бы пригласили в гости наших парней, и тогда, быть может, ничего бы и не произошло.

Так или иначе, мой новый лифчик натер мне спину, и я задрала блузку, чтобы его расстегнуть, но застежка никак не поддавалась, поэтому Кей наклонилась, чтобы мне помочь, а затем… Я до сих пор не могу понять, как именно все началось. Кей прикоснулась к моей груди осторожно, словно к цветку. Затем поцеловала другую грудь. Ласково, нежно. А дальше все пошло так, словно было предопределено заранее. Это показалось нам совершенно естественным. Мне было гораздо приятнее, чем тогда, когда знакомые парни обжимались со мной, целуя на прощание. Для нас обеих это было впервые, и мы чувствовали себя на седьмом небе. А падающие звезды, расчерчивающие ночное небо, словно радовались вместе с нами!

Она печально покачала головой.

— Разумеется, на следующее утро мы проснулись с головами размером с баскетбольный мяч. Мы не знали, как относиться к тому, что произошло, поэтому постарались сделать вид, будто ничего не случилось, и решили больше не оставаться наедине. По крайней мере до тех пор, пока обе не выйдем замуж. Помнишь, какими неразлучными друзьями были Уилл и Фред? Так вот, приблизительно за год до смерти Дженни мы с Уиллом провели выходные на побережье вместе с Фредом и Кей. В воскресенье вечером ребятам пришлось уехать, чтобы на следующий день выйти на работу, но мы с Кей остались до вечера понедельника. И на этот раз мы уже знали, что делали.

Последовала долгая пауза. Я следила за светлячками, плавно кружащими в теплом весеннем воздухе. Двор дома Триш выходил на Сорок восьмое шоссе, и хотя звуки и свет заслонялись густыми зарослями деревьев и кустов, до нас то и дело доносился шум редких машин.

— Каким боком тут оказалась замешана Дженни? — наконец спросила я.

— Мы с Кей часто обсуждали это. — Триш задумчиво пригубила вино. — В конце концов мы решили, что Дженни хочет поиграть с огнем, но только так, чтобы не то чтобы не обжечься — скорее, чтобы не признаться самой себе, что это огонь. В старших классах мы втроем были заводилами, но по-настоящему Дженни сблизилась с нами, только когда мы повыходили замуж и перебрались жить в Коттон-Гроув. Не думаю, что Дженни знала о нашей с Кей связи, но она определенно подозревала, что у нас особые отношения. Нас словно тянула друг к другу неудержимая сила, и это выводило Дженни из себя, потому что она чувствовала себя обделенной и очень ревновала. Понимаешь, порой она впадала в откровенное ребячество, вроде: «Ты любишь ее больше, чем меня».

Я кивнула.

— Возьмем машины. Ты не слышала, с чего это началось?

— Если и слышала, то не помню.

— Это была какая-то злая шутка. Уилл руководил распродажей автопарка обанкротившейся компании. Мне тогда как раз была нужна новая машина, поэтому Уилл попросил Фреда купить ее на торгах. Так вот, сделка показалась Фреду такой выгодной, что он купил еще одну машину для Кей. Вначале мы расстроились, узнав, что у нас совершенно одинаковые машины, но затем поняли, что теперь никто, проезжая мимо наших домов, не сможет сразу понять, что одна из нас в гостях у другой, и, таким образом, никто не заподозрит, что мы проводим вдвоем времени больше, чем другие замужние женщины.

Дженни решила, что мы сделали это умышленно, поэтому постаралась раздобыть себе такую же машину. Передние бамперы немного отличались, но с первого взгляда заметить это было трудно.

— Трудно поверить, что такая проницательная женщина, как Дженни, могла оказаться настолько наивной, — сказала я.