Страница 2 из 56
Я моргнул. Твою мать.
— Грейс?
Она прижала ладонь к стеклу и беззвучно спросила:
— Мэтт?
Но поезд отъезжал. Без единой мысли я побежал. Я бежал, как сумасшедший, до самого конца платформы, и, не разрывая зрительного контакта с ней, махал рукой, вынуждая поезд остановиться. Когда я достиг конца платформы, то наблюдал за тем, как поезд уносился в темноту до тех пор, пока она не исчезла.
Догнав, Скотт уставился на меня со всей серьезностью.
— Ого, мужик. Что это было? Казалось, будто ты увидел привидение.
— Не привидение. Грейс.
— Какую Грейс?
Я был ошеломлен, пялясь в пустоту, что засосала ее.
— Девушку, с которой был знаком.
— Которую упустил, что ли? — спросил Скотт.
— Типа того.
— И у меня было похожее. Джени Боуэрс, первая девушка, пославшая мне воздушный поцелуй. Я возвращался к этому случаю, пока мне не исполнилось тридцать.
Я проигнорировал его. Мои мысли были заняты только Грейс.
Скотт продолжал:
— Она была из группы поддержки. Вертелась рядом со старшеклассниками — командой по лакроссу. Все они называли ее «Терапевтом». Я не знал почему. Мне казалось, что после того воздушного поцелуя она станет моей девушкой.
— Нет, все не так, — прервал я его. — Мы с Грейс встречались в колледже, прежде чем я встретил Элизабет.
— Ох, вот как. Ну, она хорошо выглядела. Может, тебе стоит попытаться связаться с ней.
— Да, может, — пробормотал я, но решил, что нет ни единого шанса, что она одинока.
***
Я позволил Броди, семнадцатилетнему консультанту в «Веризоне», уговорить меня купить новейший айфон. Вообще-то, обладать новейшим телефоном, как оказалось, дешевле на восемь долларов в месяц. В этом мире для меня больше ничто не имело смысла. Я был отвлечен, пока подписывал документы, потому что образ уносящейся в поезде, уплывающей в темноту Грейс беспрерывно крутился в голове с тех самых пор, как я покинул станцию.
За пиццей Скотт показал мне, как играть в «Энгри Бердс». Мне показалось, что это был нехилый шаг к преодолению моей фобии технологий. Девушка, которую Скотт надеялся увидеть, не работала, так что мы съели пиццу и отправились обратно в офис.
Как только я вернулся в свой рабочий угол, то загуглил имя Грейс в различных вариациях — имя, второе среднее и фамилию, потом второе имя с фамилией, — но безуспешно. Как такое возможно? Что за жизнь она вела, раз о ней не было ни одного упоминания в интернете?
Я думал о том, что случилось с нами. Думал о том, как она выглядела в метро — все еще прекрасно, какой я ее и запомнил, но изменившейся. Никто бы никогда при описании Грейс не назвал ее привлекательной. Даже несмотря на ее миниатюрность, она была слишком необычной, чтобы быть привлекательной с ее большими зелеными глазами и огромной копной светлых волос. В ее глазах, казалось, была пустота, а лицо слегка огрубело с нашей последней встречи. Хватило одного взгляда, чтобы понять — она больше не искрилась, не была тем человеком свободного духа, что я знал годы тому назад. Я стал сходить с ума, задаваясь вопросом, какой стала ее жизнь.
Из комнаты отдыха с противоположного конца офиса раздались громогласные поздравления. Я побрел туда, чтобы застать конец объявления бывшей жены — она делилась с коллегами новостью о беременности. С момента развода прошло не так много времени, вот я и начал остро подмечать, что все вокруг веселятся да живут полной жизнью. Я стоял на месте, топтался на платформе и наблюдал, как уходит один поезд за другим, и мучился от незнания, который из них все же мой. Элизабет добралась до следующей остановки, начала строить семью, а я тихонько крался обратно к своему дерьмовому боксу, надеясь остаться незамеченным. Мне было плевать на нее и новость о ее беременности. Я был нем… но все равно настрочил ей электронное письмо из неких остаточных обязательств после нашего неудавшегося брака.
«Элизабет,
Мои поздравления. Рад за тебя. Я знаю, как сильно ты хотела ребенка.
С наилучшими пожеланиями, Мэтт.»
Через две минуты раздалось оповещение о получении письма.
«С наилучшими пожеланиями? Серьезно? Не можешь сказать «с любовью» после того, как провел со мной почти десять лет своей жизни?»
Я не ответил. Я торопился. Мне нужно было вернуться в метро.
2
. Через пять дней после того, как я увидел тебя
МЭТТ
Я взял проклятый проездной на маршрут F и каждый день во время ланча на протяжении часа ездил из центра в Бруклин и обратно в надежде снова столкнуться с Грейс, но безуспешно.
На работе все пошло кувырком. Три месяца назад я подал заявку для набора в полевую группу, но ее не подтвердили. Теперь мне приходилось наблюдать за снующими туда-сюда Элизабет и Брэдом, которые светились каждый раз, когда их поздравляли с пополнением и повышением Брэда, о котором стало известно сразу после объявления о беременности Лиз.
Тем временем я все еще сопротивлялся любым новшествам в моей жизни. Я был инертной лужей дерьма. Я записался в волонтеры, чтобы вернуться в Южную Америку со съемочной командой «Нэшнл Джиогрэфик». Нью-Йорк больше не был прежним. Как по мне, в нем не осталось магии. Амазонские джунгли с их потрясающими и экзотическими заболеваниями казались более привлекательными, чем принимать заказы от бывшей жены и ее самодовольного мужа. Но мой запрос не был ни одобрен, ни отклонен. Он просто пылился в куче прочих запросов на столе Скотта.
Уставившись в стену в комнате отдыха, я размышлял о текущем состоянии своей жизни. Стоя у кулера с водой и держа наполовину пустой бумажный стаканчик, я анализировал эфемерные годы, проведенные с Элизабет, и задавался вопросом: почему? Каким образом все стало так кошмарно?
— Чего делаешь, мужик? — раздался голос Скотта со стороны дверного проема.
Я повернулся и улыбнулся.
— Просто думаю.
— Ты вроде выглядишь получше.
— Вообще-то, я думал о том, как дошел до того, чтобы в тридцать шесть быть разведенным и заточенным в кубическом аду.
Он подошел к кофемашине и наполнил чашку до краев, после чего облокотился на стол.
— Ты был трудоголиком?
— Не поэтому Элизабет была неверной. В тощеньких ручонках Брэда она чувствует себя нормально, а он работает больше меня. Черт, Элизабет работает больше меня.
— Зачем ты копаешься в прошлом? Посмотри на себя. Ты высокий. У тебя есть волосы. И, кажется, — он машет рукой в сторону моего живота, — у тебя есть пресс?
— Ты исследуешь меня?
— Я бы убил за волосы как у тебя.
Скотт был из типа парней, что лысели в двадцать два года. С тех пор он бреется в стиле «Мистера Пропера».
— Как женщины называют эту хрень? — он указывает на мой затылок.
— Пучок?
— Нет, у этой прически есть название посексуальнее. Дамочки любят подобное дерьмо.
— Они зовут его мужской пучок.
Он изучает меня.
— Иисусе, ты свободный мужчина, Мэтт. Почему бы тебе не выйти на охоту в саванне, чтобы вернуться в игру? Не могу смотреть, как ты хандришь. Я думал, ты покончил с Элизабет.
Я закрыл дверь комнаты отдыха.
— Я и покончил. Элизабет меня не интересует уже очень давно. Мне даже сложно вспомнить времена, когда я был ею увлечен. Путешествуя с ней, делая фото, я был втянут в фантазию о любви. Но всегда чего-то не хватало. Может, я много работал. Я имею в виду, что только о работе мы и говорили, только это у нас и было общее. А теперь посмотри, где я.
— Что с девушкой из метро?
— А что с ней?
— Не знаю. Я думал, ты попытаешься связаться с ней.
— Да. Может. Проще сказать, чем сделать.
— Тебе просто надо выложиться по полной. Поискать в социальных сетях.
Найду ли я там Грейс? Я колебался между желанием сделать все возможное, чтобы найти ее, и чувством, что это абсолютно бессмысленно. Она может быть не одна. Может быть чьей-то женой. Кого-то получше меня. Я хотел убраться подальше от всего, что напоминало бы мне о том, что у меня до сих пор ничего нового.