Судьбы

Боже, над ней смеялись.

Но она не могла оторвать взгляда от его голого торса и насмешливых глаз тоже.

Молчание затягивалось, и она предпочла удалиться.

Закрывая за ней входную дверь, он напомнил, что ужин в семь.

Шокированная Ирина побежала докладывать все матери.

А Саша на руках отнес Веру в ванну и… Затем они пили кофе, а потом он проводил ее до автобусной остановки.

— Ты точно вечером…

Он не дал ей договорить.

— Купи говядину молодую на базаре, кило-два, можешь больше. Вот деньги, — он вытащил из кошелька и отдал Вере.

— Я вчера не подумал, а ты была расстроена. Я умею готовить мясо. Все, до вечера.

— Саша, как твоя фамилия?

Она не услышала ответа, потому что двери автобуса закрылись.

На работу она явно опаздывала. Если пропустить предыдущий автобус, то потом наверняка опоздаешь минут на десять. А она пропустила. Но на этом автобусе едут одновременно сотрудников пять, и самое главное, зам. директора по науке тоже едет, а значит, ругать за опоздание он точно не будет. Зам. директором по науке у них в институте теперь Михаил Погорелов. Важный стал, но ей он друг, хотя… Она даже не заметила, что он стоит с ней рядом.

— Кто это? — раздался его голос прямо над ухом.

— Муж, — она аж подскочила от неожиданности.

— То есть если с вами он провел ночь, то уже муж? Вы даже фамилию его не удосужились узнать.

— Что Вы хотите?

— Ничего, Вера, Вы прекрасно знаете, что от Вас я давно ничего не хочу, кроме качественных статей, конечно. А Вы последнее время совсем разленились. Я не видел за прошедший месяц даже набросков работы.

Он распалялся, Вера молчала или соглашалась. Настроение совсем испортилось.

Они доехали до конечной, вышли. Он подал Вере руку, и они пошли вместе к зданию института. Он припомнил ей все. Их никто не слышал, и он перешел на ты.

— Вера, объясни, чем он хорош? Чем он лучше?

— Он натуральный. Понимаешь, ему нужна я, а не какие-либо условности. И вообще, я имею право на личную жизнь. Я имею право любить и быть любимой. Нет? Да?

— Имеешь. Прости. Просто я никак не могу понять, почему тогда…

— Хватит. Я выбрала тогда не тебя. У тебя семья. Позволь мне тоже ее иметь.

— Жду тебя со статьей.

— Хорошо!

— Он хоть приличный человек?

— Я приду со статьей.

В отдел она влетела совсем мрачная.

— Вера, на планерку к главврачу идешь? — спросил Олег Михайлович.

— Куда я денусь!

— Иванова в норме, температуры нет. Я заходил.

— Спасибо!

— У тебя все в порядке?

— Да, как обычно.

— Его фамилия Романов.

— Чья?

— Александра. Ты думаешь, только они способны добывать информацию? — Олег подмигнул. Вера застегивала халат. Они вышли из кабинета. — Ты что, с глазами отекшими?

— Нет, Олег Михайлович, показалось.

— Ты заслуживаешь счастья, он вроде неплохой парень.

— Да, неплохой…

Она улыбнулась той неповторимой улыбкой, которая символизирует особое состояние души и присуща только влюбленной, вспоминающей любимого.

Олег покровительственно улыбнулся в ответ.

— Я рад за тебя, Веруня. Может, наконец это тот, кто нужен.

— Как бы хотелось, чтобы был тот…

====== Танец ======

— Романов, ты вчера после работы куда пошел? Итак задержались с этой операцией, а ты в другую сторону отправился. Точно не домой, — спросил Иваныч из приемного.

— Так интересно? От любопытства не лопнешь?

— Интересно, наши девочки очень расстроятся, если ты кого нашел и лишил их шанса.

— Передай своим девочкам, что нашел. Пусть губу не раскатывают.

— И кого нашел? Ну, колись уже.

— Потом обязательно познакомлю. Не боись.

— Сан Саныч, ну расскажи, — с неимоверной заинтересованностью спросила молодая врач за соседним столом.

— Елена Апсатаровна, и тебя любопытство разбирает?!

— Саш, ну расскажи. Она кто? — повторила она, стрельнув глазами.

— Врач, такая проза.

— Если бы проза, то ты не светился бы, как медный пятак. Наш институт заканчивала?

— Ваш, кстати, Лена, может, даже с тобой.

— Так скажи кто? Я ж ее наверняка знаю.

— Сколько у вас выпуск был? Человек триста, а она тихая, вряд ли знаешь.

— Колись уже.

— Вера ее зовут.

— Морозова?

Он лишь кивнул. А она с удивлением смотрела на него и улыбалась.

— Нашел тихую, которую никто не знает.

— В смысле? — пришла его очередь удивляться.

— Нет, хорошая она баба, только несчастная.

— Лен, ты говори нормально.

— Так я и говорю. Сашка, не обижай ее. Она не переживет, понимаешь. Она же другая, не такая, как мы с тобой. Красивая, умная и дура в одном лице. Житейская дура. Она никого не видела никогда, жила сама в себе. Но она добрая и вообще. Обидишь — убью. Веришь?

— Вы дружили?

— Нет, на разных потоках учились. Она яркая, а ты говоришь тихая. Нет, просто другая.

— Интересная характеристика. Удивляюсь я.

— Чего удивляешься? Сам же ее выбрал, и не потому, что тихая и незаметная. Хороший выбор. Привет ей передавай.

— Передам, обязательно передам. Только позже. Пусть не думает, что я ее с кем-то обсуждаю. Еще навоображает себе что-нибудь не то. Так потом не переубедишь. Характер у нее…

Лена улыбалась и хитро смотрела на коллегу.

— А ты влюбился, Сашка.

— Не отрицаю. Пусть она и не такая, как все. Зато она моя, и терять я ее вовсе не намерен. Я счастлив. Понимаешь, за многие годы впервые счастлив. И как же мне повезло, что я тогда спустился в приемный покой, увидел ее и сдурел. Помнишь, в понедельник, когда отпросился.

— А мы все гадали, что с тобой вдруг случилось. Ты бы у меня спросил, я бы тебе рассказала.

Они переглянулись и пошли по своим палатам. Работа есть работа.

Вера ждала его с ужином на столе. Он вошел в квартиру и испытал невероятное чувство комфорта. О таком только мечтать оставалось: возвращается он домой, а дома женщина, которую он безумно хочет, и ужин горячий и вкусный. И все хорошо, стабильно, буднично стабильно, но хорошо. И полная уверенность, что и завтра будет хорошо и стабильно. Короче, стабильное хорошо. И так хочется отблагодарить ее, чтобы ей тоже было хорошо, как в сказке. Ведь все хотят сказки, и его Верочка тоже. Наверняка хочет!

— Верочка, ты чего-нибудь хотела вот так сильно-сильно.

— Почему спрашиваешь?

— Подумал, то, что ты рядом, и есть то, чего хотел я уже много лет. И вот обрел. А ты чего хотела?

— Только не смейся. Я хотела танцевать. Можешь не верить, но очень-очень хотела. Так, чтобы легко, красиво, воздушно. Я даже во сне видела, как я танцую. Но моей мечте не суждено было сбыться.

— Почему?

— В школе, где я училась, был набор в группу народных танцев. Моя одноклассница пошла. А я договорилась с ней, что тоже пойду. Сказала бабушке, что все не просто так, что туда безумно трудно попасть, но Иркина мама договорилась, чтобы взяли Ирку и меня тоже. Если бы все было просто, то меня бы никогда не пустили. Вот я и придумала, что все по договоренности, понимаешь. Я так хотела на занятия, что решила прийти к Ирке на два часа раньше положенного срока. Просто чтобы не опоздать… Меня туда привела бабушка. Иркина мама сказала, что ни о чем не договаривалась, мой обман раскрылся, и в наказание мне запретили танцевать…

Саша подошел к ней и обнял за талию.

— Давай включим музыку и будем танцевать.

— Я не умею.

— Я тоже. Но разве это имеет значение. Нас никто не видит, и нам будет казаться, что мы летаем…

— Правда?

— Конечно, Верочка. Главное — то, что у нас в голове. У нас все получится, вот увидишь…

— Ты и правда — счастье…

Он смотрел в ее глаза и ловил неповторимый блеск, то, как менялось их выражение в такт музыке, расширялся или сужался зрачок, появлялась влага в виде слез, а потом блестела улыбка. Да, она действительно танцевала в душе… И он вместе с ней.