Rise

— В том, что ты не веришь в меня ни капли!

— Ты абсолютно не понимаешь, что несешь! — она мерила шагами лабораторию и отчаянно жестикулировала руками. — Это я в тебя не верю?

— Совершенно! Но я докажу тебе, что я не растение и не какой-нибудь эльф! Кстати об эльфах… Тинки! — заорал я.

Он выбежал из подсобки, в которой сидел все время, пока Гермиона была в лаборатории, и, поджав уши, уставился на меня круглыми от испуга глазами.

— Идешь в мою спальню, находишь там две черные трости в сундуке и приносишь их сюда. Понял?

— Тинки все сделает, — пискнул он и тут же исчез.

— Что ты задумал, ненормальный? Тебе не нужно ничего мне доказывать! — возмутилась Грейнджер.

— Не указывай мне, что делать! — я был полон решимости, направив палочку на кресло, я переместился к дальней стене лаборатории.

Гермиона тем временем дошла до своего письменного стола и швырнула в одну кучу все пергаменты, лежащие до этого тремя аккуратными стопками.

Тинки явился меньше, чем через минуту, и протянул мне трости с таким видом, будто был уверен, что я его ими сейчас и убью.

— Иди обратно в подсобку, — прорычал я, и Тинки молниеносно кинулся выполнять мои указания.

— Ты бы повежливее был! — прикрикнула Гермиона и пошла следом за эльфом.

— Стой! — рявкнул я, когда она уже была практически у двери в подсобку. — Стань у стены и смотри, — сказав это, я поднялся с кресла, опираясь руками о подлокотники, и схватил прислоненные к нему трости, покачнувшись и чуть не упав.

Гермиона застыла от резких слов и уставилась на меня, безвольно опустив руки.

Опираясь на палочки, я глубоко вздохнул и медленно зашагал в сторону Гермионы. Мне нужно было пересечь всю лабораторию. Каждый шаг давался с большим трудом, руки дрожали от напряжения, мышцы в ногах сильно болели, но я продолжал приближаться к стене, около которой молча стояла Гермиона.

Когда до нее оставалось не больше четырех футов, мне показалось, что я сейчас упаду, потому что сил почти совсем не осталось, но, стиснув зубы покрепче, я собрал остатки силы воли в кулак и продолжил делать маленькие шажки.

Гермиона все это время не шевелилась, казалось, даже не дышала. Но когда я оказался в футе от нее, она дернулась и протянула руки мне навстречу. Еще шаг — и я схватился за эти руки, как за последнюю надежду на спасение. Трости с грохотом упали на пол.

— Я смог… Я дошел к тебе… Сам… — с трудом проговорил я, сбивающееся дыхание не давало нормально произнести фразу.

— Какой же ты дурак, — покачала головой Гермиона. В ее глазах стояли слезы.

Внутри меня что-то перевернулось. Я вздрогнул и оперся рукой о стену, второй продолжая держаться за Гермиону, которая сейчас никуда не могла от меня деться. Наклонив голову, я посмотрел в ее полные слез глаза и, медленно приблизившись, поцеловал в губы.

К черту все барьеры и стены!

Гермиона обвила свободной рукой мою спину, и я вздрогнул он этого нехитрого прикосновения. Отстранившись от нее, я взглянул в карие глаза. Они блестели, во взгляде читалось замешательство, тепло и что-то еще, что я не мог понять.

— Что ты творишь, Малфой? — прошептала она.

Эти слова подействовали на меня, как ушат холодной воды. Я сильнее оперся рукой о стену — стоять стало еще труднее. Гермиона поняла мое состояние без слов.

— Локомотор кресло, — произнесла она, направив свою волшебную палочку туда, где я оставил свое “средство передвижения”. — Все, садись, — она поддержала меня под локоть и помогла опуститься к кресло.

В лаборатории повисла неуютная тишина.

— Грейнджер, я… — пробормотал я, переведя дух.

Она прошагала к окну и посмотрела куда-то в темноту.

— Да?

— Я… — слов не находилось вообще. — Прости, — я виновато опустил голову. Открыто признаться ей в своих чувствах я не мог никак. Придумать нормальное оправдание… А какое здесь вообще могло быть оправдание? — Просто забудь об этом.

— Не получится, — сказала она после паузы и покачала головой.

— Почему?

— Какой глупый вопрос, — тихо проговорила она, скрестив руки на груди, будто ей было холодно.

“Я — идиот”, — мелькнула в голове совсем не новая мысль.

— Я пойду. Если простишь меня и захочешь увидеть, напиши мне записку, — пробормотал я безэмоционально.

Гермиона только вздохнула.

— Пока, — сказал я и переместился за дверь.

*

В тишине комнаты я долго всматривался в темноту в надежде, что она подскажет мне ответы на все мои вопросы, но ни единого образа, способного хоть чем-то мне помочь, не появилось. Я уснул, когда до рассвета оставалось не больше часа.

========== Глава 29: Статья ==========

Скажи, прошу, простишь ли ты когда-нибудь меня?

Я виноват лишь в том, что честен был с тобой.

Не выдержав эмоций шквал и ревности огня,

Я с треском проиграл со здравым смыслом бой.

Наступили первые апрельские дни, а с ними пришло и первое робкое, но настоящее тепло. Все чаще над Хогвартсом светило яркое солнце, и многие студенты мечтали отвлечься от учебы и проводить как можно больше времени на свежем воздухе.

Я же не особо радовался. После того, как моя ревность и глупость пересилили здравый смысл, я уже несколько дней не виделся с Гермионой. Она обиделась на меня, и я принимал эти ее чувства, ведь кто я такой, чтобы лезть к ней с поцелуями? Умом я понимал, что нельзя было допускать такую ошибку, но сердце упрямо твердило, что все произошло так, как должно было. Впрочем, я старался не забивать свои мысли вопросами, на которые не было нормального ответа, и с головой ушел в учебу, тренировки, которыми я теперь занимался сам, и книги.

Так было правильнее, как мне казалось. С каждым днем приближалось то время, когда я покину Хогвартс, и учеба — а с ней и Гермиона — останется в прошлом. Планов на будущее у меня пока не было. Одно только было кристально ясно: я намеревался ходить, в этом сомнений больше не возникало.

Тем не менее все эти дни мне ужасно хотелось увидеть Гермиону. Я скучал по тренировкам с ней, по разговорам и перепалкам и просто по ее присутствию. Хотя сегодня мне должен был представиться случай увидеть ее, потому что первым занятием должна была быть трансфигурация. И пусть даже наше общение будет условным, я мог хотя бы наблюдать за ней.

С этими мыслями я и направлялся на завтрак в Большой Зал. Отыскав Алекса и Амелию, я направился к ним за когтевранский стол.

— Привет, Драко, — тихо поздоровалась Амелия. Я кивнул.

— Как настроение? — спросил Алекс, пристально глядя на меня.

Он, конечно же, уже был в курсе всех сотворенных мною глупостей. Когда я рассказал ему все, у него было только два совета: пойти и честно все объяснить Гермионе или забыть о ней думать совсем, потому что, по его мнению, нечто среднее, вроде простого приятельского общения, у меня уже не будет получаться. Мне не нравились оба варианта. В любом случае, я уже предложил Грейнджер выход из ситуации — сделать вид, что ничего не было. Судя по тому, что она так и не прислала мне ни строчки, забывать она не собиралась.

— Настроение как настроение, — пожал я плечами. — Спать хочу, не выспался, — это была правда, меня мучила жуткая бессонница все эти дни.

— Что будешь с этим делать? — спросил он.

— Без понятия. Тренироваться. Учиться. Экзамены скоро, — на ходу выдавал я предположения.

— Ты не дотянешь до них, если не будешь спать, — резонно заметил Алекс. — Я бы советовал тебе пойти и решить свою главную проблему, и не надо будет тебе никаких зелий.

— Это невозможно.

— Ты как маленький, — вздохнул он. — Честный открытый разговор вне сомнений — лучшее решение.

— О чем это вы? — поинтересовалась Амелия, переводя взгляд то на меня, то на Алекса.

— Да так, — уклончиво ответил я и встретился с ее взглядом, в котором читалось столько грусти, что мне стало не по себе. Но я не хотел делиться с ней своими проблемами. — Все в порядке, — добавил я.

— Ладно, — усмехнулась она.