Memento Mori

- Мне от вас ничего не нужно! – продолжил выкрикивать короткие фразы, больше напоминающие приказы, альбионец. – Расцепляем корабли – и каждый идёт в свою сторону! Ваш инквизитор у нас! Вашего интереса больше нет!

- Так дело не пойдёт, - шагнул к шканцам прилично одетый солдат, скорее всего, командовавший ими. – У нас приказ и…

Договорить он не успел – в спину ему вонзился длинный нож, кастильская наваха, популярная у моряков. Клинок её легко пробил кожаный доспех командира солдат, и тот повалился на палубу. Ударил его вовсе не матрос с «Королевской мести», я был в этом уверен. Тут же по палубе «Пляшущего мертвеца» пронёсся клич «Бей солдат!», и на тех обрушились матросы из обеих команд, объединившиеся удивительно легко для людей, минуту назад резавших друг друга.

Никогда мне не понять моряков – это я осознал именно в этот момент.

Высаживались мы не на самой Кандии, а на пляже небольшого островка Грамвуса. Причём, как я узнал от капитана, островов с таким названием было даже два. Первый – Имери Грамвуса, или Укрощённая Грамвуса – был побольше и на нём вовсю шло строительство морской крепости Новой Венеции. Второй – Агриа Грамвуса, или Бурная Грамвуса – был необитаем, по крайней мере, официально. Однако именно он оказался идеальной гаванью для контрабандистов всех мастей, желающих ввезти на территорию торговой республики товар без грабительских пошлин, взимаемых в портах. И пускай ими занималась всемогущая и страшная своими методами работы инквизиция Новой Венеции, страх пыток и мучительной смерти многих не останавливал. Жажда наживы была куда сильнее.

Именно на пляж Агриа Грамвусы мы и высадились. «Королевская месть» ждала возвращения капитана, пары офицеров и гребцов из вельбота, который нёс нас к острову. Фантеска снова надела плащ с капюшоном, хотя на борту бригантины почти час с лишним наводила красоту, заставляя то меня, то Абеле стоять неподвижно с зеркалом в руках. Ей постоянно казалось, что у нас начинают дрожать руки, отчего она не может нормально нанести грим. Да и качающаяся, хотя и не сильно, палуба ей в этом тоже совсем не помогала.

После того, как команда «Пляшущего мертвеца» вместе с матросами «Королевской мести» покончила с солдатами инквизиции на борту, корабли и в самом деле расцепились. Некоторое время они даже дрейфовали рядом, изрядно поредевшие команды помогали друг другу ремонтировать корабли. Среди моряков царил дух удивительного товарищества, которого я понять не мог, хоть убей. Нас же, как причину раздора, капитан попросил держаться в каюте и несколько дней вообще не появляться на палубе.

Почти всю дорогу я провёл в беседах с инквизитором. Тот был весьма словоохотлив и поведал мне много всего интересного. Сам же ни разу не поинтересовался своей дальнейшей судьбой, хотя я уверен, это равнодушие было более чем наигранным.

Если я не торчал в выделенном под проживание пленника крошечном канатном ящике, где тот сидел прямо на бухтах, я проводил время с Фантеской. И только в койке. Для удобства мы сдвинули наши койки, отгородившись от обидевшегося на нас за это Абеле. Вор играл в оскорблённую невинность пару дней, отказываясь разговаривать с нами, однако вскоре оттаял, поняв, что так общаться будет совсем не с кем. Ведь на палубе его не ждали уж точно, а хотя бы иногда, но поговорить ему хотелось.

Ведьма посвятила это время изучению моих клейм и той силы, которую они сдерживали. Также она работала над моей раной, но тут ей удалось добиться лишь незначительных успехов. Увы, но врачевать Фантеска почти не умела, а потому полностью сосредоточилась на другом. Правда, рука почти не болела и швы, наложенные умелой рукой врача «Королевской мести», не думали расходиться. В этом, наверное, была кое-какая заслуга Фантески.

Путь до Кандии прошёл спокойно. Даже налетевший во время морского боя шквал развеялся без следа. Ветер, конечно, не всегда был попутным, но всё же «Королевская месть», по меткому морскому выражению, глотала узлы, и расстояние, отделяющее нас от острова, сокращалось, можно сказать, стремительно. И чем ближе мы подходили к Кандии, тем сильнее портилось настроение Фантески. Апофеозом же этого стало почти часовое нанесение грима перед тем, как выйти из каюты, причём с постоянными придирками к нам с Абеле. И не важно, держал ли кто-то из нас зеркало в этот момент или нет – ведьма всегда находила злое словцо для каждого.

К Агриа Грамвусе «Королевская месть» прибыла поздним вечером, когда спускать на воду большую гребную лодку, которую именовали не иначе как вельбот, было уже поздно. Однако с первыми лучами солнца к нам в каюту постучался знакомый уже юнга. Вместо завтрака он принёс весть о том, что капитан ждёт нас у штирборта, а вельбот готов к спуску.

И вот четверо матросов споро гребли к недалёкому пляжу Агриа Грамвусы. Капитан «Королевской мести» и пара офицеров не проронили ни слова с самого начала короткого путешествия к берегу. Мы втроём тоже молчали. Интересно, не проснётся ли в альбионце совесть – ведь мы всё же были товарищами по оружию, вместе дрались на шканцах вражеского корабля. Это оказалось бы совсем не вовремя.

Однако все мои сомнения развеялись, когда я увидел людей, ждущих нас на берегу. На обычных греческих контрабандистов, которые, по словам капитана, должны были доставить нас на своей фелуке на саму Кандию, они не были похожи даже с такого расстояния.

- Что это значит, капитан? – спросил я у альбионца, как будто невзначай кладя левую руку на рукоять пистолета. – Если это греческие контрабандисты, то я авиньонский теократ собственной персоной.

- Это мои давние деловые партнёры, - мрачно ответил тот, видимо, альбионцу решение далось нелегко и пришлось совсем не по душе.

- Которые заплатили больше, - логически закончил я его фразу, почти выплюнув слова.

- Намного больше, - ответил он. – Столько, чтобы навсегда забыть об угрызениях совести. Если тебе интересно, только поэтому ты не отправился за борт после сражения с «Пляшущим мертвецом».

Я убрал руку с пистолета, понимая, что ничего поделать не смогу. Теперь остаётся лишь сидеть смирно и ждать развязки.

Пара крепких парней в когда-то роскошных, но теперь заношенных до дыр камзолах с нашитыми слева на груди картами, вошли в воду и протащили вельбот по песку. Возглавлявший отряд высокий, тощий до сухопарости человек с бледным от природы, да ещё и выбеленным гримом лицом, оттолкнул их подошёл к носу лодки.

- Где она? – почти пропел он, и я увидел, что зубы его подписаны и напоминают акульи, многие были заменены стальными. – Где моя ненаглядная? Покажи же её, сын Альбиона! И горе тебе, если ты обманул Мастера Колоды!

Он щёлкнул длинными пальцами и стоявшие на берегу люди как один вскинули заряженные арбалеты.

- Она здесь, - ответил капитан, поднимаясь на ноги и первым сходя на берег.

По его сигналу офицеры крепко, но довольно бережно взяли Фантеску за плечи и перенесли её на пляж, поставив на песок.

- Даже ножек не замочила, - продолжил альбионец.

Он обернулся к нам с Абеле и жестом велел выбираться из вельбота. Суровые лица оставшихся в лодке матросов, убравших вёсла и державших ладони на рукоятках ножей и навах, не сулили нам ничего хорошего.

- Продажная ты шкура, капитан, - бросил я, сходя на берег. – Если останусь жив – поквитаюсь.

- Вот потому я позаботился, чтобы ты в живых не остался, приятель, - ответил капитан. – Деньги заберу в условленном месте, Мастер, - обернулся он к долговязому.

- Зачем?! – вскричал тот, приплясывая вокруг скинувшей капюшон Фантески. – Я привёз тебе сколько обещал и ещё от себя! Ты не обманул меня, сын Альбиона! Ты получишь своё золото, потому что я получил гораздо больше!

Он кивнул своим людям, и пара крепышей, тоже с нашитыми на одежду картами, но без оружия, притащили пару больших, обитых железом ящиков.

- Золото! – крикнул он, открывая первый, действительно, под самую крышку набитый золотыми монетами. – Рубины, сапфиры, бриллианты! Бери всё! – Он распахнул второй, и в глаза нам ударил блеск самых разных самоцветов. – Мне ничего не жалко для лучшего друга! Эй, вы, - велел Мастер дюжим парням, принесшим сундуки, - помогите-ка погрузить всё это добро в вельбот. И знаешь что, капитан, - почти заговорщицки прошептал ему лидер Колоды, наклонившись к самому лицу, я расслышал лишь потому, что стоял близко к ним обоим, - в условленном месте тебя ждёт ещё и условленная плата.