Страница 36 из 82
Скорее всего, только здравый смысл и мог спасти Теда от романа в твердой обложке, ударившего его в висок, отчего он упал на колени, а из носа у него шла кровь. Тед вытащил пистолет. Локоть у него все еще ныл от удара, ветер мешал как следует прицелиться, но он справился. Он нажал на курок, Малкеррин посмотрел в сторону баньши, и Тед увидел, что у него шевелятся губы.
Тед выстрелил.
Словно ураган промчался по магазину. На глазах у Теда пуля замедлила движение, ее стало прекрасно видно, и через мгновение она вновь полетела в ту сторону, откуда вылетела Тед успел осознать, что Питер почему-то не вытащил свое оружие. Пуля угодила Теду в живот.
Тед лежал на полу, прижав к ране руки, и видел, как Питер направился к священнику, легко справляясь с ревевшим вокруг него ветром.
— Вы правы, мистер Октавиан, — высокомерно заявил Малкеррин, к которому уже вернулось самообладание. — Это баньши. Однако они предпочитают, чтобы к ним обращались на их родном языке. Вин сидхе.
Тед попытался встать, за плечом у него появился второй баньши. Тед повернулся к нему, увидел его в нескольких дюймах от себя, отшатнулся, и в этот момент пронзительный вой наполнил его голову. Кровь потекла из носа, и он поднял руки, чтобы прикрыть голову. С громким треском, словно лопнул водяной пузырь, из глаз Теда полилась кровь. Тед упал и на этот раз не смог подняться.
Несмотря на пронзительные вопли баньши, Питер слышал, как тело Теда ударилось об пол, увидел на лице Малкеррина довольную улыбку. Только сейчас Питер понял, кто перед ним: не просто колдун, а католический колдун этого века. Его самого так часто называли злом, что он сумел распознать истинное зло.
На мгновение Питер испугался. Он слишком долго жил и многое понимал. Он посмотрел на тело Теда, его медленно засыпали книги.
Достаточно!
Слишком часто он становится причиной смерти своих друзей.
Питер отвернулся всего на мгновение, но, вновь посмотрев на колдуна, увидел, что тот даже не обращает на него внимания. Какое высокомерие! За Фрэнка и Дженет, за Меган, за всех остальных, за себя и своих собратьев, за Карла… Питер твердо решил прикончить этого человека. Ведь, несмотря на магию, колдун все еще оставался человеком.
Для начала необходимо убрать отсюда Меган. Он поднял ее с пола, сбросил в сторону упавшие книги и увидел кровь на лице девушки. Он не мог понять, насколько тяжело она была ранена. Семь бесконечных шагов под порывами толкавшего в спину ветра и он бесцеремонно выбросил ее за дверь. Внизу у лестницы собрались какие-то люди, но никто не осмеливался подняться наверх.
Питер снова вошел в магазин и прикрыл уши руками, чувствуя, как боль острыми иглами вгрызается в череп. Рядом с ним, словно парус на ветру, трепетал второй баньши, их вопли уже превратились в какофонию. Стекла в окнах лопнули и посыпались на улицу.
Даже напрягая до предела все свои неимоверные силы, Питер с трудом держался на ногах и потому не мог поверить своим глазам, когда одна из куч пошевелилась, посыпались книги в мягких обложках, и из-под горы художественной литературы выбрался другой священник. Это мог быть только Анри Жискар. Из ушей, из носа и глаз у него шла кровь. Правой рукой он прижимал к себе левую — вероятно, она была сломана. Он все еще стоял на коленях, пытаясь закрыть живот. Малкеррин открывал ящики под прилавком, по-прежнему не обращая ни малейшего внимания на Питера, что дало ему возможность прийти на помощь кардиналу. Питер бросился к Анри.
— Жискар?
Старик кивнул. Питер попытался его поднять, но тот знаком показал, чтобы он его не трогал. Питер посмотрел на него, пытаясь понять, почему он отказывается от помощи, и они с кардиналом встретились глазами. Питер прочитал в его взгляде страх и решимость.
— Не… дайте… ему… взять… книгу!
— Какую книгу?
— Эту! — с ликованием крикнул Малкеррин и поднял вверх огромный, обтянутый кожей том. — «Евангелие теней».
Глаза у него сияли от радости, зубы обнажились в хищной ухмылке.
Он смотрел на Питера. Точнее, сквозь Питера, детектив увидел вызов в его взгляде.
«У тебя не было ни одного шанса, Непокорный», — говорила Питеру его ухмылка.
Глядя на Малкеррина, Питер дал себе слово, что должен разобраться с этой книгой. Что в ней такого, что она стала причиной стольких смертей. Колдун убивал невинных людей, убил даже Теда. Питер был уверен, что его можно назвать воплощением зла Колдун и так заслужил смерть. Но книга — лишнее тому доказательство. Питер решил, что просто обязан ее заполучить.
Малкеррин вытащил серебряный крест и, выйдя из-за прилавка, выставил его перед собой. Он зашагал к двери, уверенный в том, что Питер не примет вызов, что он испытывает слишком сильные боль и страх, что он не станет атаковать. Он ошибся.
Восемь футов, отделявших его от священника, Питер преодолел, забыв о боли в ушах и о могуществе колдуна Крест его не пугал, не обращать внимания на него было гораздо легче, чем на дневной свет, ведь серебро становилось ядом, только проникая в его тело.
Не останавливаясь ни на мгновение, он начал менять форму с такой скоростью, что уследить за его преображением простым глазом было невозможно. И вот уже он превратился в огромного волка, и волк; поднялся на задние лапы. Огромными лапами волге дотянулся до священника-убийцы, оставил у него на щеке глубокие царапины. Малкеррин завопил от ярости и удивления, но книгу из рук не выпустил. Питер попытался вырвать ее, и они вступили в схватку. Малкеррин был сильнее обычного человека, Питер понимал, что причиной тому было только колдовство, такую силу он встречал лишь у своих собратьев. Впрочем, Питер был сильнее Малкеррина, и священник не был к этому готов.
Два могучих существа швыряли друг друга об стены и полки, Питер пытался когтями вцепиться в колдуна, но у него ничего не получалось. Малкеррин что-то громко выкрикивал., Питер прекрасно слышал слова, но смысла их не понимал. Малкеррин сжал левый кулак, и его окружил черный сияющий ореол, пульсирующий свет, означавший смерть и боль, а значит, схватка эта — не на жизнь, а на смерть. Может быть, им всем суждено умереть.
И тут Питера осенило.
Баньши за это время даже не сдвинулись с места. Пронзительные вопли, ветер и метавшиеся по магазину книги окружали их. Один баньши по-прежнему стоял возле разбитого окна и, широко раскрыв рот, дико выл. Питер и священник были от него всего в нескольких футах. Питер поднял левую руку, оттолкнул священника, и Малкеррин шагнул назад, все так же крепко сжимая книгу в правой руке. Его левая рука прошла сквозь тело духа, и Малкеррин взревел от боли. За несколько секунд на ней образовалась корка льда, и яркое сияние превратилось в светло-голубой туман.
С громкими криками Малкеррин метнулся к Питеру, тот увернулся и схватил его. В результате оба вывалились из окна. Перед ними была улица, залитая тусклым светом.
Они падали вниз, на усыпанный осколками тротуар Гарвардской площади — бессмертный детектив, священник-колдун и книга Внизу, пропуская полицию, расступились прохожие. Питер подумал, что никогда полицейские не бывают на месте вовремя, и единственный настоящий служитель порядка уже убит и лежит погребенный книгами. Питер изо всех сил вцепился когтями в священника, и книга, которую тот все так же сжимал в руках, оказалась между ними.
Питер смотрел на нее и ждал. Уже через долю секунды, покинув обличье человека-волка, он превратился в легкий туман. Никогда раньше он не делал этого средь бела дня, и оттого ему было немного не по себе, впрочем., выбора у него не было. С другой стороны, он в очередной раз убедился, что адекватно может переносить солнце, и почувствовал себя увереннее. Став туманом, Питер ждал, когда Малкеррин рухнет на асфальт, а значит, книга останется у него, и он сможет сбежать с места преступления до того, как появится полиция. Он надеялся, что никто не успеет разглядеть «исчезнувшего человека».
Однако что-то было не так.
Малкеррин не кричал. На его лице не было ни страха, ни осознания своей уязвимости. На нем читалось лишь легкое раздражение. Малкеррин улыбался.