Страница 44 из 86
О, да… ведь это так интересно – встречаться с Барби, одержимыми идеей замужества, и красить вместе ногти.
Она лучше сэкономит время и деньги, сама займется маникюром и лишний раз прочитает свою диссертацию.
– Я хотел бы подобрать для нее мужчину.
Элиза нахмурилась.
О, черт, только не это.
– У вас есть кандидаты? – спросил Акс.
– Есть несколько достойных мужчин, чьи семьи желают брака. Она достигла положенного возраста. Пришло время, но, боюсь, если я подниму вопрос об этом, Элиза взбунтуется. Я попал в крайне сложную ситуацию.
– Как вы собираетесь поступить?
– Я знаю, что она покидала дом прошлой ночью. Где она была, мне неизвестно. Она не договорилась с тобой, чтобы ты сопровождал ее на занятия… иначе ты отправил бы мне информацию об отработанных часах, как мы условились, и как ты сделал это две ночи назад.
– Вы хотите, чтобы я следовал за ней. Повсюду, не только в университет.
– И сообщал мне о ее передвижениях. За дополнительную плату, разумеется.
Акс заерзал в кресле и скрестил ноги, положив лодыжку на колено. Снова посмотрел на картину. Затем перевел взгляд на отца.
– У меня занятия. Я не могу быть возле нее круглые сутки.
– Я установил маячок на ее телефон. Мой дворецкий более подкован в вопросах техники. Он может отслеживать ее передвижения и сообщать тебе координаты.
– Повторюсь: если я буду на занятиях?
– Ты можешь следить за ней после занятий. В свободное время.
– Давайте определимся на берегу. Вы не хотите подвергать ее отстранению, но желаете знать о каждом ее шаге, и если я лично не смогу ходить за ней по пятам, то должен поиграть в сыщика и любым способом выяснить, с кем она и чем занимается?
– Да. – Феликс облегченно выдохнул. – Все верно.
Черт подери, Отец.
И да, конечно же, Акс согласится. Он ясно дал понять, что ему нужна эта работа, а чем больше денег, тем лучше…
Акс поднялся на ноги.
– Простите. Мне это не подходит.
– Как? – воскликнул ее отец.
Как? – удивилась она.
– Послушайте, я не против быть ее телохранителем. Но следить за ней из-за кустов и докладывать, чем она занимается, чтобы вы впоследствии смогли использовать эту информацию против нее… это не по мне. Если вас так беспокоит, что Элиза делает и с кем видится, вам следует просто спросить у нее. Ваша дочь – одна из самых честных женщин, кого я встречал на своем пути. Она расскажет вам. Она будет честна, как бы ни было сложно.
– Но… я вам заплачу. Я удвою оплату.
– Вау. Ну вы даете… – Акс последний раз посмотрел в сторону Элизы. – Мне пора. Через час начинаются занятия, а я еще не ел.
– Надеюсь, вы измените свое решение. – Феликс казался расстроенным. – Мне нужна ваша помощь.
– Не нужна, на самом деле. Что вам нужно – так это поговорить со своей дочерью, а не обращаться с ней как с врагом.
– Я желаю ей самого лучшего.
– И только ей известно, что для нее лучше всего.
Когда Акс вышел из кабинета, Элиза закрыла задвижку и, подхватив полы халата, сбежала по лестнице, устремляясь к потайной двери.
В это время в особняке Братства, в их новой ванной, Рейдж проверял свои сороковые, удостоверяясь, что обоймы полные. Потом вложил черные кинжалы в ножны рукоятками вниз и проверил запас патронов.
– С Рождеством, – сказал он своему отражению в зеркале над раковиной.
Забавно, этот человеческий праздник символизировал рождение спасителя, а Рейдж, тем временем, собирался на поле боя, чтобы нести смерть.
И да, он выглядел как убийца, особенно когда натянул черный кожаный плащ и спрятал светлые волосы под черной шапкой в облипку.
С другой стороны, можно вырядиться в розовый банный халат и меховые тапочки, но его все равно выдадут глаза.
Отворачиваясь от своего отражения, Рейдж вышел в спальню. Они два месяца назад переехали на третий этаж и сразу же обжились в этих покоях, ведь с ними была Битти. Но сейчас комната напоминала гостиничный номер, красивые, но временные покои.
Если девочка покинет их, то они оставят эти комнаты.
Более того, он никогда не поднимется на третий этаж.
Выходя из их комнаты, Рейдж подошел к соседней двери и остановился в проеме. Мэри и Битти сидели на кровати малышки, обе в спортивных костюмах, волосы Битти были влажными после душа. Мэри расчесывала длинные локоны, начиная с кончиков и дальше по всей длине, а Битти рассказывала про вечеринку по поводу Рождества, которую Бэт и Бутч организуют в конце дня.
– И этот здоровый толстый парень в красном костюме спустится по трубе? – спросила Битти.
– Да. Он оставит подарки под елкой, а утром все будут дружно открывать их. Ты съешь много вкусного в четыре дня. Посмотришь футбол, потом заснешь. Проснешься в девять вечера. Проголодаешься. Опять поешь. Ляжешь в кровать и вырубишься.
– Ой, папа любит так проводить выходные! Но мы займемся всем на рассвете.
– Приходится подстраиваться под привычный распорядок дня.
Да, они распланировали все на несколько недель вперед, но когда тот мужчина пришел в дом для аудиенций, у домочадцев пропало желание праздновать. Тем не менее, Рейдж и Мэри настояли на обратном.
Может, эта вечеринка позволит им отвлечься также хорошо, как это было с чудом-от-Лэсситера/водяным-обстрелом/внезапным-проявлением-симпатии-к-девочке.
Битти начала задавать вопросы о детстве Мэри, и Мэри отвечала также, как расчесывала ее волосы – медленно, нежно… словно в последний раз.
– Ой, папа! Привет!
Битти повернулась к нему с открытым выражением лица и настолько искренней улыбкой… что Рейдж едва не расклеился. Но смог удержать себя в руках. Он вошел в комнату, как обычно пробормотал что-то, улыбнулся, похлопал Битти по плечу, поцеловал Мэри в губы и попрощался.
Битти казалась обеспокоенной.
Мэри – смирившейся и грустной.
Он хотел остаться с ними. Но ему нужно идти.
Зверь, конечно, остался в клетке прошлой ночью, но это ненадолго, учитывая все напряжение… значит, ему нужно сбросить пар в бою. Это станет его спасением.
– Береги себя, – сказала Битти перед его уходом.
– Всегда, – прошептал он.
Вместо того, чтобы отправиться на оговоренную точку и присоединиться там к Зи и Бутчу, которые должны были наставлять новобранцев, Рейдж направился прямо в переулки на западе финансового квартала Колди, в самую гущу, в массивы из асфальта и теней, в которых он охотился не первый год.
Ночь выдалась такой же холодной, как вчерашняя, но в воздухе чувствовалась влажность, говорившая о грядущем снеге. Людям понравится. Они сочтут такую погоду подходящей к их празднику.
В переулке, с которого он начал охоту, было пусто, ничего примечательного – не считая обгоревшего кузова седана, гниющего дивана и нескольких тощих высохших деревьев на разбитом тротуаре.
В окнах не мерцали рождественские елки. Никаких вам «йо-хо-хо!» от празднующих. Ни веселых песен, бубенцов, северных оленей и подарков.
Делая глубокий вдох, Рейдж почувствовал жжение в центре груди… он словно вернулся в прошлое.
С тех пор, как Мэри пришла в его жизнь, он наслаждался убийством лессеров, ведь он был создан для защиты своей расы – скажем спасибо селекционной программе Девы-Летописецы. Но сейчас его покинуло привычное смирение, вернулась нервозная горечь… это печальное ощущение… что он не принадлежит сам себе, а находится во власти проклятья…
Обернувшись, он снова задрал нос. Еще один вдох.
Рейдж зарычал.
Сейчас лессеров было как никогда мало, и другие члены Братства находили свидетельства о появлении нового врага. Принципиально другого вида.
Они пытались выяснить, кто или что это. Война кардинально меняла свой ход… и редко когда такие перемены являлись хорошими новостями… и они служили очевидным доказательством того, что Омега снова что-то замышляет.
Но запах детской присыпки, щекотавший его ноздри?