Наследники Слизерина

Всех арестованных доставили в Министерство, развязали и заперли в комнате предварительного содержания. Малфой стонал и прихрамывал. Он старательно избегал Беллатрису, забившись в противоположный угол камеры и демонстративно посылая оттуда полные ненависти взгляды. Но она даже не смотрела в ответ. Белла могла думать лишь о своих близких, судьба которых ей пока была неизвестна. «Хоть бы им удалось сбежать!» — мысленно повторяла она, как заклинание. Если бы Лестрейнджи и Крауч оказались на свободе, они бы устроили ей побег, и тогда можно было бы продолжить поиски Волан-де-Морта вместо того, чтобы терять время в тюрьме. — Вас всех допросят и затем отправят в Азкабан, — сухо сообщил волшебник из числа министерских служащих, вошедший в комнату. При упоминании этого слова многие поежились. Беллатриса презрительно фыркнула. — О, мадам Лестрейндж! — желчно обратился к ней вошедший, точно только что ее заметил. — Дознаватель ждет — не дождется встречи с вами! — Передай ему, что я замужем! — огрызнулась та, и Пожиратели громко захохотали, оценив шутку. С лица волшебника тут же слетело надменное выражение. — Скоро тебе будет не до смеха! — пригрозил он, хватая ее под руку, и выволакивая наружу. — Да успокойся ты! Видишь: я иду! — рыкнула она в ответ на чересчур грубое обращение, но конвоир продолжал тащить ее по коридору, точно мешок с картошкой. Он впихнул ее в какой-то кабинет и зашел следом.

Едва высвободившись из его цепких рук, Беллатриса одернула мантию и деловито осмотрелась. Прямо перед ней стоял мужчина не старше тридцати лет с отросшими курчавыми волосами, нелепой козлиной бородкой и маниакальным взглядом маленьких темных глаз.

— Ты помнишь меня, Беллатриса Блэк? — поинтересовался он.

— Нет! — с ходу огрызнулась она.

Хотя, судя по возрасту, они вполне могли пересечься в Хогвартсе, что в сочетании с тем, что он назвал ее девичьей фамилией, было вполне логично.

— Меня зовут Эммануил Шафик, — разрушил он интригу.

— Ах да! — фыркнула Белла, закатив глаза. Шафик учился в Слизерине на один курс старше и запомнился, главным образом, тем, что с завидным упрямством приглашал ее на какой-то школьный бал, так что, в итоге, пришлось крайне грубо его отшить. Позже они стали враждовать, а после окончания школы от него ни с того, ни с сего поступило предложение о браке, которое, разумеется, было отвергнуто. Что ж, во всяком случае, теперь стало понятно, почему он так двусмысленно на нее смотрит. — Допрос будет коротким, — сразу же предупредила Белла, удобно усаживаясь на деревянное кресло в центре комнаты. — Я не собираюсь ничего отрицать. — Оставьте нас, Браун, — вдруг приказал мракоборец конвоиру. — Вы уверены, Шафик? — уточнил тот. — Мистер Салмон собирался лично допросить ее. — Я начну без него. Думаю, он не будет против, — отмахнулся тот, прямо-таки пожирая задержанную глазами.

— А, может, я побуду тут на всякий случай?

— Я сказал, оставьте нас! — настойчиво повторил Шафик свою просьбу. — Вы правда думаете, что безоружная женщина может быть для меня опасна?

Браун пожал плечами и вышел. «Зря ты так… ой зря!» — с восторгом подумала Беллатриса, проводив его взглядом. — Значит, ты действительно решила во всем сознаться? — с удовольствием и некоторым недоверием уточнил Шафик. — А почему нет? — пожала она плечами. — Что мне скрывать? То, что я служу Темному Лорду? Что я разделяю его идеи? Что у меня есть вот это? Она подняла руку и продемонстрировала Черную метку. — И ты не будешь говорить, что он заколдовал тебя? Заставлял выполнять его приказы? — Нет, — решительно замотала она головой. — Хотя, полагаю, многие будут. Но не верьте им. Каждый, кто носит на себе этот знак, вступил в ряды Пожирателей смерти добровольно, уж я-то знаю, о чем говорю. — Как же так получилось, что ты стала преступницей, Беллатриса? — философски поинтересовался Шафик. Она вновь закатила глаза и вспомнила, за что его невзлюбила. За высокомерие и привычку всех поучать. — А как ты докатился до такой жизни? — решила она ответить вопросом на вопрос. — Ведь ты чистокровный волшебник, слизеринец, а вместо того, чтобы сражаться за права волшебников, сидишь в этом кабинете вместе с грязнокровками и предателями. — Сама-знаешь-кто не является последователем Салазара Слизерина, и ты прекрасно это понимаешь, если не глупая. — Конечно, нет, — согласилась она. — Темный Лорд добился гораздо большего. — Да, но теперь он повержен, — злорадно ухмыльнулся Шафик. — Не радуйся раньше времени, — ехидно улыбнулась Белла в ответ. — Вы просто не все о нем знаете. — И чего же мы о нем не знаем? — вопрошающе приподнял он брови. — А ты подойди поближе — скажу, — пообещала она, лукаво улыбнувшись. Шафик охотно сделал несколько шагов по направлению к ней. — Ближе, ближе, — ласково продолжала она, поманив его рукой. Тот подошел почти вплотную. — Еще ближе, — улыбалась Беллатриса. Он склонился и оперся руками на подлокотники ее кресла, так что дистанция между дознавателем и допрашиваемой уже нарушала все рамки приличий.

Шафик немигающим взглядом смотрел ей в глаза и не заметил, как правая рука женщины потянулась к сапогу.

В следующее мгновение серебряное лезвие полоснуло его по шее, а лицо и мантия Беллатрисы обагрились кровью.

Она с силой оттолкнула от себя кряхтящего противника, и он рухнул на пол. «Неудачный разрез. Надо бы добить» — мелькнуло у нее в голове, но больше ничего предпринять она не смогла, потому что в кабинет ворвались люди. Беллатриса едва успела спрятать нож обратно в сапог. Первым вошел пожилой мужчина, типичного вида кабинетный силовик среднего телосложения с ровно стриженными седыми волосами и суетливой походкой. За ним следовал уже знакомый Браун. Вид коллеги, корчащегося на полу в луже собственной крови, произвел на них сильное впечатление. — Хватай ее! — скомандовал первый, а сам бросился оказывать помощь пострадавшему. Браун кинулся к Беллатрисе и скрутил ей руки. Старик вызвал еще нескольких волшебников. Шафику быстро остановили кровотечение, наложили бинты и вынесли его прочь. — А теперь с тобой… — поднимаясь и отряхиваясь, проговорил пожилой мракоборец, которого, как поняла Беллатриса, звали Салмон. — Браун, привяжите ее к креслу. Боюсь, иначе потолковать не получится. Конвоир исполнил приказание, а сам сел на скамью у двери кабинета.

Оценивающе взглянув на задержанную, Салмон взмахнул волшебной палочкой и убрал кровавые пятна с ее лица и одежды. Затем он взял лист пергамента и вертикально поставил на него перо. Оно застыло неподвижно, балансируя на острие.

— Протокол допроса Беллатрисы Лестрейндж, обвиняемой в применении непростительных заклятий и причинении тяжкого вреда здоровью Фрэнка и Алисы Долгопупсов, от 1 ноября 1981 года, — монотонно продиктовал он, и перо тут же заскрипело по бумаге.

Тем временем, мракоборец неторопливо взял стул и сел напротив допрашиваемой на почтительном расстоянии. — Акцио, нож! — вздохнул он, и серебряный кинжал, выпрыгнув из сапога женщины, приземлился прямиком ему в руку. Еще один взмах палочкой, и улика исчезла. Мракоборец вновь повернулся к обвиняемой. — Зачем же ты это сделала? — устало поинтересовался он. — Что сделала? — не поняла Беллатриса. — Я про моего помощника. Он, что, пытался причинить тебе вред? — Нет, — возразила она. — Вы правда думаете, что для того, чтобы убить мракоборца, мне нужна причина? Салмон снова вздохнул. — А кто пытал Долгопупсов? — Я, — откровенно призналась она. — Но ведь вас там было четверо, если не ошибаюсь? — Верно, но пытаю, как правило, всегда я. — А почему? — Какая к черту разница?! — вспылила она. — Так сложилось! Мракоборец нахмурился. — Ну а цель у вас была какая-то? Или для того, чтобы ворваться в дом мракоборцев и применить к ним пытки, вам тоже не нужна причина? Беллатриса мрачно усмехнулась. — Была. Мы полагали, что они знают, что случилось с Темным Лордом. — А они и правда знали? Она задумалась. — Сложный вопрос… но, скорее, все-таки, нет. — То есть, Вы пытали их наугад? — Я Вам больше скажу! — разозлилась она. — Отчасти я сделала это для собственного удовольствия! Вы это хотели услышать? — Я ничего не хотел, — покачал он головой. — Честно говоря, беседа с Вами, миссис Лестрейндж, не доставляет мне ни малейшей радости. — Тогда, может, мы уже ее закончим? — предложила Беллатриса. — Полагаю, вам и так хватит материала для передачи дела в суд. — Из вышесказанного можно сделать вывод, что в содеянном Вы не раскаиваетесь? — спросил он на всякий случай. — Разумеется, нет. — Девочка, ты хоть понимаешь, что тебе грозит пожизненное заключение? — уныло поинтересовался Салмон, глядя на нее чуть ли не с сожалением. — Ты хоть представляешь, ЧТО такое Азкабан?! — Да уж представляю! — огрызнулась она. — Дементоров встречать доводилось! Но я не собираюсь проводить там всю жизнь. Темный Лорд скоро вернется и освободит нас! И тогда Долгопупсы и перерезанное горло вашего друга покажутся вам детскими шалостями в сравнении с тем, на что я способна! Салмон разочарованно поджал губы, но ничего не ответил. — Допрос можно считать оконченным, — продиктовал он своему перу, вставая с места и подходя к столу. — Браун, отведите ее в камеру и скажите, что можно отправлять в Азкабан. Думаю, до суда она больше не понадобится. Конвоир подошел, развязал заклинанием веревки, и крепко схватил Беллатрису за руки, удерживая их за спиной. — Да не бойся ты ее так! Я же забрал нож! — махнул Салмон рукой. Браун отпустил женщину, но вместо этого наставил на нее волшебную палочку. — Без глупостей! — предостерег он. — Я умею разрезать кожу взглядом, — подмигнула ему волшебница. Браун на мгновение оторопел. — Да брешет она! — раздраженно буркнул Салмон. Выходя из кабинета, Беллатриса столкнулась с Долоховым и сопровождавшими его людьми. Он выглядел осунувшимся, но зато целым и невредимым. — Живой! — вырвался у нее вздох облегчения. И без того несимметричное лицо Пожирателя перекосила горькая усмешка. — Подождите пару минут! — скомандовал Салмон из кабинета конвоирам Долохова. — Чего встала? — прикрикнул Браун на Беллатрису. — Да успокойся ты! Дай поговорить! — рявкнула она, и тот почему-то послушался. — Спасибо за то, что прикрыл нас, — поблагодарила она, обращаясь к Антонину. — Честно говоря, не ожидала… — Да что с того? Все равно всех поймали… — Неужели? — ахнула Белла. — Это точно? — Да уж точнее некуда, — мрачно отозвался он. — Вместе со мной сидят. — Вот, черт! — выругалась она. — А как Рудольфус? — Да нормально с ним все! Уже пришел в себя. Может, хочешь ему что-то передать? — Хочу! — обрадовалась Белла. — Скажи, что убийцу его отца я отправила на тот свет, и что скоро мы все окажемся на свободе. — Хорошо, — усмехнулся он.