Страница 28 из 105
====== Один выход. Или выхода нет. ======
Выяснившие, или немного недовыяснившие отношения, мы с Мино не разговаривали всю дорогу, и он открыл рот, когда до борделя оставалось три поворота, окруженных бушующей зеленью и каменными стенами частных владений. – Тебе не следует вести себя так с Джиёном. – Почему? Думаешь, я способна его разозлить? – я приподняла и опустила плечи, глядя в сторону, за окно. – Ему всё равно, что я делаю. Ему вообще на всё ровно. – Зря ты так считаешь. Он всегда всё запоминает, и если ему что-то не понравится, а такое легко может быть, он тебе припомнит позже. Поэтому постарайся держать себя в руках. – Ради чего? Чтобы он погубил меня, добрую, хорошую и терпеливую? – озвучив это, я внимательнее задумалась над этой теорией. На его примере с кофе стало понятно, что изменить его впечатление о ком-либо способен лишь он сам, поэтому как я ни старайся выслуживаться, если у него на меня какие-то планы, то он их воплотит в жизнь. Тем более, выполнение миссии по Мино явно проваливается. Но это же не повод, чтобы стать разнузданной и специально сделаться невыносимой, чтобы он быстрее показал, чего же хочет сотворить со мной? Впрочем, я всё ещё верила в честную сделку, которая гласила, что если Мино не станет прежним добрым влюбляющимся малым, то я вернусь вот сюда, куда, собственно, напросилась раньше времени на свидание с Викторией. – Ты пойдёшь внутрь? – Не хотелось… – махнув знакомым охранникам, парень остановил машину. – Но тебя провожу, а то вдруг Тэян не поверит, что тебя не на совсем ему вернули. Отвыкшая за месяц от условий притона, пусть и хорошо выглядящего и богато снабжающегося, я неуверенно вошла, оглядываясь, узнавая холл и обстановку. Большинство девушек, как обычно, плескались в бассейне, во дворике по ту сторону особняка. Мне нужно было найти Вику. Мино шёл на четыре шага позади, не очень довольный моей затеей. Ему казалось, что всё, что я сегодня делаю – усугубляет моё положение. Внезапно, разведя занавеси, дающие тень от лучей солнца, пока все внутренние двери распахнуты, появилась та самая путана, к которой обычно приезжал Мино. Почувствовав холод где-то под ребрами и в легких, я застыла, наблюдая, как она движется к нам. Сначала она улыбнулась молодому человеку, а потом презрительно покосилась на меня. Я не хочу видеть их вместе! Как я могла не подумать, что столкнусь здесь с такой картиной? Она обратилась к нему на английском, явно спрашивая о чем-то. Он стал ей отвечать, но когда она попыталась взять его под руку, как когда-то, он сделал увиливающее движение, демонстрирующее, что у него нет настроения на подобные вещи. Бросив на меня испепеляющий взгляд, она принялась говорить более нервно и недовольно. Догадываясь, что может разразиться сцена, я отвернулась и быстрее пошла на второй этаж. Чем бы ни кончились разборки любовников, мне не должно быть до них никакого дела. Пусть спят, ссорятся, мирятся… как же это больно и неприятно! Мино, почему ты не можешь открыть своё запершееся сердце и позволить нам с тобой изменить наши жизни? Не во имя моего спасения, а просто потому, что любовь стоит этого. Я постучалась в комнату, где прожила несколько недель, но, не услышав ответа, потянула дверь так. На кровати произошёл переполох и, прижимавшая к себе подушку и севшая Вика, которую я помнила очаровательным юным созданием, была мной не сразу узнана. Зареванное лицо, искаженное припухшими глазами, бледные губы и алеющие щеки и нос, волосы растрепанные, и вся она производит впечатление какой-то запущенности. – Вика? – Даша! – отбросив подушку, она кинулась мне в объятья и, стиснув в них, прилипла ко мне, исторгнув очередные надрывные рыдания из своей груди. Судя по всему, последние дня два-три она только этим и занимается. – Да-аша-а… – трясясь, протянула она, хлюпая и неразборчиво воя. Её пальцы хватались за меня, как за обломки судна, на которых можно было бы удержаться наплаву. – Даша-а, пожалуйста, п-пожа-алуйста-а!.. – затягивала она гласные, попадавшие на очередной приступ слез. – Помоги-и… – Тише, тише, – похлопала я её по спине и прижала к себе. Она напомнила мою младшую сестренку, когда её кто-то обижал. У меня душу свело от боли. Как я ей помогу? Что я могу для неё сделать? Мне самой было жалко её до слез. – Тише, успокаивайся. Слезами горю не поможешь. Ну, что такое? Рассказывай, – усадив её на свою прежнюю постель, пустующую, судя по виду, я присела рядом, не переставая участливо придерживать её и поглаживать. Лишенная возможности свободно с кем-либо говорить, она льнула ко мне, как бездомный котенок. – Я… я беременна… – Это я прочитала в твоём послании. Потому и приехала, – ей стоило бы выпить каких-нибудь транквилизаторов, но моё присутствие, похоже, умиротворяюще начало действовать. Вика стала собираться с мыслями. – Они велят делать аборт, – со страхом посмотрела она на меня, откинув с лица волосы. – Какой ужас… – прошептала я. Аборт! Это же убийство нерожденного ребенка, это жуткий грех, это убийство маленькой частички человека с душой. Я всегда была ярой противницей абортов. Этого нельзя делать! – А отказаться? – Тогда меня отправят в то, что они называют «нижний бордель», – губы её задрожали. – Говорят, там до двадцати, а то и больше, клиентов в день. Даша, что мне делать?! Я не хочу избавляться от ребенка, но и в то кошмарное место не хочу… я не выдержу! Разве ребенок не погибнет и без того в том месте? Я в безвыходном положении… – Ты пыталась поговорить с Тэяном? Или кто призывает тебя к аборту… – Я ведь не могу толком ничего объяснить! Я едва изъясняюсь по-английски, поэтому мне приходится передавать ему что-либо через других девушек, но с ними мы тоже подолгу растолковываем, кто что имеет в виду. Даша, я без тебя тут никак! Поговори ты с Тэяном, скажи ему, чтобы пощадил меня, чтобы отпустил меня с ребенком, я не хочу его убивать, не хочу! – её глаза заблестели более чистыми слезами и, когда я поняла, что прозрачными и ценными их делала любовь, я догадалась о том, что она ещё не сообщила. – Это… ребенок Сынри? – Вика даже немного приосанилась, когда я произнесла это. – Да. Это его ребенок. – Ты уверена? – Боже, и этот подонок, бросивший тут на произвол девушку, беременную от него, хотел купить ночь со мной? Минуточку, но знает ли он? – Ты говорила ему? – Это точно его ребенок. Здесь был врач, он указал мне на сроки зачатия. Они приходятся на две первые недели моего пребывания здесь. Без презервативов со мной спал только он. Как мне объяснили девушки – с девственницами всегда не предохраняются, потому что от них наверняка ничего не подцепишь… а после других мужчин все уже страхуются. И я хотела ему сказать, но Сынри не показывается здесь уже дней десять. Я пыталась добиться от Тэяна того, чтобы он помог мне связаться с ним, но тот лишь ударил меня по лицу, когда я слишком упорно просила. – Тэян продолжает бить тебя?! – вскипела в моих жилах кровь. В такие моменты мне становилось всё равно на то, какая расплата последует: я хотела совершить какое-нибудь злодеяние с теми, кто позволял себе невесть что. – Нет-нет, он после этого узнал, что я жду ребенка, и больше меня не трогает, только старается избегать, чтобы я не привязывалась со своими просьбами… Даша, как мне известить Сынри о том, что я жду ребенка от него? – Обрадуется ли тот этой новости? Не знаю, но тоже считаю, что он должен знать о последствиях своих действий. – Подожди тут, я попытаюсь поговорить с Тэяном, – я поднялась. – Он здесь сегодня? – Я видела его с утра, и не слышала, чтобы он уезжал, – осталась, как я и велела, на месте Вика.
Я вышла из комнаты и направилась к спальне, в которую Тэян меня неоднократно звал, и в которую я так и не пришла по доброй воле. И вот теперь иду туда, хотя всё ещё не за тем, для чего меня когда-то звали. Остановившись перед ней, я сочинила короткую вступительную речь, но занеся кулак, услышала за дверью мужские и женские стоны. Заготовка вмиг вылетела из головы. Но дело не терпит отлагательств. Я постучала. Стоны не прекращались и мою несмелую попытку не услышали. Я бабахнула несколько раз громче.