Мания приличия

Задремавшая, я была разбужена Мино, достающим меня из салона и опять берущим на руки. Сунув мне туфли, чтобы завтра было в чем выйти на улицу (не вечно же ему таскать меня) и захлопнув дверцу, он прижал меня сильнее, держа ключ от квартиры в той руке, что поддерживала меня под ногами, почти под бедрами. – Ну, добро пожаловать в моё семейное гнездо. Хотя, вряд ли сейчас тебе будет до разглядывания, – поднявшись на лифте, он вышел из него, умудрился открыть замки, держа меня и, переступив порог, закрыть дверь. Только тогда опустив меня и прислонив к стенке, он включил свет, поглядывая, не нужно ли меня продолжать придерживать? Я более-менее пришла в себя. Возникла молчаливая пауза. – Предложить тебе чаю? – разрушил её поспешно Мино.

– Нет. Не знаю. Да, пожалуй, – кивнула я сонно и он, уже идя на кухню, остановился, улыбаясь на меня глядя. – Или тебя уложить и принести? – Нет-нет, я ещё бодра, – потрясла я головой и пошла следом за ним. Но молодой человек уже отвлекся от меня и, когда мы оказались на кухне, делал всё, что угодно, чтобы не смотреть на меня: доставал чай, выставлял чашки, щелкал электрическим чайником. Заметил, что в нем мало воды, снял его с подставки, долил, поставил обратно. Закончил все дела, но остался стоять ко мне спиной у рабочего стола. – А тебе завтра на работу? – Я не рано встаю, так что ничего страшного, – подойдя к окну, он повернул жалюзи, без смысла, туда-сюда. Далеко не на первом этаже в него всё равно никто не заглянет. Несмотря на какие-то непрекращающиеся механические действия, Мино не выглядел суетливым. Но концентрироваться на мне явно было не в его планах. Я всё же не нравилась ему, и прежнее расстройство накатывало вновь. Потянувшись за сахарницей, я случайно толкнула ложечку и она улетела со стола. Плавно наклоняясь, хоть и была ближе к ней, я протянула руку позже подоспевшего Мино, подобравшего её первым. Наши пальцы соприкоснулись. Он вырвал ложку и кинул её в раковину, дав мне другую. – Прости, голова ещё немного кружится. – Ничего, бывает, – дождавшись кипения, он налил мне чай и ушел, как сказал сам, стелить постель. Посидев в одиночестве над чашкой, я не дождалась, когда чай достаточно остынет и, встав, пошла следом за Мино. Пьяным, я знала, трудно усидеть на месте. Они блуждают, пока их не отключит. Найдя его в одной из спален, снявшего пиджак, в белоснежной рубашке заправляющего в наволочки подушки, я встала в проходе. Он обернулся. Я рассматривала фотографии на компьютерном столе, сувениры и картинки с видами каких-то городов, легкий бардак вокруг алькова. – Это твоя комната? – Да, моя. – Я ещё раз прошлась глазами по снимкам. Он был на одном с девушкой, но она была на него похожа, к тому же, она была и на другом фото, где присутствовали и родители. Это не бывшая. – Я посплю в комнате сестры, – подтверждая личность неизвестной оповестил Мино. – Извини за неудобства. – Никаких неудобств, – закончив занятие, он пошёл на выход, но так как я соображала туго и не посторонилась, то он буквально застрял в нем вместе со мной, остановившись впритык. Я обняла себя за плечи, сжавшись. Было что-то подозрительное и довлеющее в его взоре сверху. – Знаешь… насчет того, что Джиён мог бы меня отблагодарить за хорошую службу тобой, – Мино нагнулся и его губы опять едва не коснулись моего уха, вызвав лопающиеся взрывы внутри меня. Диафрагму защемило и кольнуло сердце. Мне дико захотелось, чтобы вместе с его голосом в меня вонзилось что-нибудь ещё. – Я был бы не против такого варианта, но надеюсь, это не так, потому что мне не хотелось бы быть тем, кому тебя кинут против твоей воли. Я приятно удивляюсь твердости твоих принципов. Ты молодец, Даша. И твой жених, поистине, счастливый человек, если дождётся тебя, – Сказал, как отрезал. А я почти начала приставать к нему сама! И это напрочь испортило бы всё дело. Мино начал верить в существование хороших девушек! Я близка к победе! Я добьюсь этого, я внушу ему, что я не одна такая на свете, и получу обратный билет в Россию. К жениху, которого не хочу уже видеть. Но это неважно, ведь там родители, братья и сестры… – Идём пить чай? – я кивнула и пошла за ним, но он остановился и, резко развернувшись, вытащил одну руку из кармана. Часы на запястье цокнули металлическим ремешком. – И всё-таки… – он притянул меня к себе, наклонил голову и его губы опускались на мои, и мне оставалось лишь смотреть с предвкушением и сдерживаться, чтобы не запрыгать от радости, но он пресек движение и отпустил меня, смутившись своего порыва. – Нет, прости, конечно, я не должен. Я просто тоже немного выпил сегодня, – оглядев меня сверху вниз, он немного хищно, но почти хладнокровно улыбнулся. – И это платье, действительно, как раздражитель. Его хочется снять к чертовой матери. – Что тут снимать, оно и так при каждом шаге задирается… – покраснев, потянула я за подол по направлению к коленям, не успев добавить «по самое нельзя», но Мино поднял палец. – Молчи. О том, как оно задирается, мне и так сегодня будут сниться сны.

====== Неуверенность ======

Когда я допила чай, меня уже до крайности склонило ко сну, поэтому я быстренько ретировалась в подготовленное мне для отдыха пространство, стянула с себя это выглядящее роковым красное платье и, коснувшись прохлады простыней всем телом, моментально погрузилась в объятия Морфея. Будоражащие ощущения сопровождали меня до конца, вместе с нетрезвым головокружением и отступившей немного дурнотой. Покой без каких-либо снов и видений растянулся глубокой пучиной безмолвия, из которой меня вдруг потянул голос Мино.

– Даша, вставай! Просыпайся! – Несмотря на ночное опьянение, я без задержек вспомнила, чем закончилась вечеринка и, понимая, что я в гостях у Мино, открыла глаза, инстинктивно придерживая одеяло. Щурясь и приходя в себя, я притянула его до шеи, телом ощущая на себе только нижнее бельё и бесконтактно чувствуя присутствие молодого человека рядом. Он стоял неподалеку от кровати, поправляя распахнутые им только что занавеси. – Доброе утро! Я пытался разбудить тебя шепотом, но ты спала, как убитая. За окном светило солнце. Как быстро растаяла ночь! Конечно, ему же на работу, даже если не совсем рано, он не может задерживаться из-за меня вечно. Мино был уже одет в офисную стандартную экипировку. Я спала, как убитая? О боже, я храпела? Или я не знаю, что ещё… представления не имею, как я веду себя, когда спящая. Мне никогда прежде не приходилось задумываться об этом, ведь кроме семьи меня никто не мог видеть во сне. Хотя подруги… А потом был бордель… Всё-таки дело не в том, что меня никто не мог увидеть прежде, а в том, что прежде не было волнения по поводу того, понравлюсь ли я кому-то, кто может меня случайно углядеть. Подтянув колени к груди, я замерла под одеялом, следя за иссякающими движениями Мино. Расправив шторы, он опустил руки и, медленно оторвавшись от обзора за окном, повернулся ко мне. Мои щеки вспыхнули против моей воли. Я и сейчас видела, что он красив, но вчерашнего возбуждения не было и в помине. Физического жгучего возбуждения. В душе всё равно что-то клокотало. Я по-прежнему хотела ему нравиться. И пусть от этого, как вчера, не сводило ноги, но внутреннюю дрожь было не унять. Моё, не знаю наивное ли ещё после всего происходящего, сердце, грустило по любви. Потому ли, что её тут нигде не было и в помине, я хотела её всё сильнее? Будь рядом со мной мои близкие, влюбилась ли я в Мино? А что, если даже наличие жениха рядом не удержало бы меня от возрастающих с каждым днем чувств? Я могла бы никогда не встретить этого парня и не узнать, что способна загореться вот так, выбрать неосознанно, каким-то зарытым в сознании неправедным желанием. А могла бы выйти замуж, и всё-таки встретить его после этого события. Но позволила бы я себе разглядывать чужого мужчину, будучи занятой? Я и сейчас не должна была себе позволять этого делать! Попадание в подобную ситуацию не оправдание. Это что же, я всё-таки приспосабливаюсь и обживаюсь? Нет, так всё придёт к тому, о чем они все здесь и говорят – я изменю своим принципам и стану, как все они. Я не должна! – Идём завтракать? – вывел меня из раздумий Мино. Я отвела от него свой взгляд. Не буду в него влюбляться! Не буду, не буду, не буду! Оставалось потопать ногами, и совсем перестану владеть собой. Почти как вчера. Я была близка к этому, к тому, чтобы не соображать, что я делаю. Почему же сегодня этого затмения нет, и я вспоминаю себя, как другого человека? Неужели алкоголь так меняет? Не стану пить больше. Вообще. – Да, конечно, – покосилась я на него, ожидая, когда он отвернётся или выйдет. Я же раздета и не могу вылезти вот так, под его исследовательское внимание, написанное на лице. Но Мино не понял моего протяженного взора. – Позволишь одеться? – потоньше намекнула я. – Ах, да, извини, – развернулся он и направился на выход. Нюх выдал мне приятные ароматы с кухни. Он ещё и готовит?! «Он ещё и готовит» – подчеркнула очарованная и без того часть меня, томно вздохнув. Натянув обратно единственное, что у меня было из одежды – всё то же красное платье, я умылась и пошла на запах, выйдя к накрытому легким, но аппетитным завтраком столу. Мино сел напротив моего места. – Надо было дать тебе что-нибудь накинуть попроще, – спокойно, без каких-либо подтекстов сказал он. Это забота о том, чтобы я не угваздала красивый наряд? Или это относится к его вчерашней фразе, что это платье с меня хочется снять? Я надеялась, что первое. Нет, я хотела второе. Нет. Я не знаю! – Я постараюсь аккуратно, чтобы не выпачкаться. – Парень кивнул, согласившись с этим. Так всё-таки в этом была причина? Опустив глаза, он пожелал мне приятного аппетита и принялся есть. Не нарушая его традиции воспитанного молчания за трапезой, я тоже не стремилась болтать. Но быстро заканчивать не хотелось. Он должен был вернуть меня сейчас Джиёну, а я не хотела туда. Не хотела к опасному и непонятному главарю мафии в лапы, из которых никак не вырваться. Вернее, он дал мне карты в руки, только правильно бы сыграть и выиграть, и тогда путь к свободе открыт. Вот он, главный инструмент, который меня должен спасти, сидит передо мной, переходя к утреннему кофе, влюбляет меня в себя всё больше, но влюбляется ли при этом сам? Измениться ведь нужно не мне, а ему, а его замечания о том, что я радую его глаз, когда откровенно одета, никак не относятся к области благородных чувств, к которым его нужно приобщить вновь. Заставить его забыть разочарование с бывшей. Как? Он знает о моём женихе, и сам мне о нем напомнил, значит ли это, что я обязана продолжать демонстрировать верность тому, дабы убеждать в чем-то этого? Боже, как же сложно. Что мне делать? Я не хочу быть обманщицей, не могу, мне неприятно быть ею. Не заметив, как доела, я поднялась следом за посмотревшим на часы Мино, и мы, обувшись, покинули квартиру. Не могу сказать, что накануне он вёл себя намного расслабленнее, но теперь, когда алкоголь выветрился из нас обоих, по нему нельзя было сказать, что те фразы вылетели из его уст. Это был собранный человек, не имеющий представления о флирте, деловой до мозга костей. Никакого неудобства в нем тоже не осталось за сказанное, Мино словно бы абсолютно признал, что говорил под воздействием спиртного то, что никоим образом в его голове не содержится, поэтому вспоминать об этом нет смысла. Я увидела в электронных часах его автомобиля, что ещё нет и девяти утра. Мы выехали на знакомую мне дорогу, ведущую за город, если можно так выразиться, ведь весь Сингапур – это один единственный город-государство. И всё-таки некоторые его окраины напоминали что-то вроде жизни вне мегаполиса. – Как ты думаешь, Джиён ничего не скажет на то, что я уехала без его разрешения? – Если и скажет, то мне, – Мино нарисовал улыбку, пытаясь изобразить беззаботность. – Я поговорю с ним, в том числе насчет подозрений о… о которых мы вчера говорили. – Я надеюсь, он не разозлится ни из-за чего. – Думаешь, что Джиён страшен в гневе? – парень хмыкнул, поведя бровью. Я передумала с тем, что он выглядит как тот, кто не умеет и не желает флиртовать. Его иногда почти черные глаза с чертовщинкой говорили о другом. – Нет, на самом деле, злиться он почти не умеет. Куда хуже он в тоске, от которой начинает придумывать себе «хохмы», которые добром редко когда заканчиваются. Я не берусь утверждать, что эта теория верна на все сто, но насколько я успел его узнать, это верно. Для него лучше быть либо интересным и всегда интригующим, либо совершенно серым, неприметным, обреченным увлечь его чем-то. Иначе он попытается развлекаться сообразно своему представлению о том, что забавно, весело и любопытно, – он посмотрел на меня. – Этого я не должен говорить, но сделаем вид, что ты и без меня это всё знала, да? – я кивнула, улыбнувшись в ответ. Я и не могла не улыбаться, когда смотрела на Мино в те моменты, когда он проявлял ко мне признаки симпатии. Мы приехали к особняку, и у него уже стояла машина Дракона. Нажав на звонок, мы ждали, когда хозяин нам откроет. Я мечтала о том, чтобы вместе с ним внутри оказалась Наташа, чьё присутствие снижало концентрацию опасности по моим ощущениям. Думалось, что как женщина, она бы вступилась за меня, произойди что-нибудь. Но что могло произойти? Все «доброжелатели» упорно внушали мне, что Джиён не заслуживает доверия. С другой стороны, остерегайся я или нет, если ему вздумается сделать со мной что-то нехорошее, то он сделает, и этого я не предотвращу, как себя не веди. Если не успею повлиять на него… а так ли это просто? Пока мы ждали под дверьми, я подумала, а что, если он привёз сюда Кико? Картина их слияния живописно ожила передо мной. Даже с таким, условно назовём его «чудовищем», какой-то девушке хорошо, приятно, и она его любит. А он её? Нет, он же вроде не верит в любовь? А может и она не верит? Вдруг между ними с обеих сторон нет ничего, кроме влечения? Дверь перед нами открылась. – Ага, вернулись? – появился на пороге Джиён, расплывшись лучезарно после оглядывания нас. – Проходите. – Возвращаю в целости и сохранности, – отчитался Мино, указав на меня. – Сынхён просто сказал, что ты занят, и мы не стали беспокоить тебя по поводу ключей от особняка… – В целости и сохранности… – перебив его, повторил мужчина. Пройдя вглубь дома, он опять повернулся к нам лицом, опершись на спинку дивана ягодицами и скрестив руки на груди. Взгляд у него был уже не сонным, что сообщало о том, что встал он не менее часа назад, а ещё этот взгляд был хитрым-хитрым, как бывало очень часто. – Даша, ну почему тебя все возвращают именно так? В чем проблема? В тебе или мужских особях? – Я растерялась, как и Мино, но он постарался не подавать вида, пытаясь прочесть на лице босса, шутка это или информация к размышлению. – В моём случае проблема скорее в том, кому она принадлежит, – со скромной иронией заметил парень. – Я не покушаюсь на чужое имущество. – А хотелось бы? – расширил глаза Джиён. Мино посмотрел на меня, едва не покачивающуюся на каблуках, от которых скорее хотелось избавиться. Что он скажет? Хотелось бы или нет? Не знаю, насколько нужен был ответ Джиёну, но мне дико не терпелось узнать правду. – Прости, – опередил его задавший вопрос. – Не собирался ставить под сомнение твои мужские способности, это был юмор, относящийся скорее к Даше. У неё удивительная особенность ликвидировать вокруг себя сексуальные мотивы в радиусе десяти метров. – Ну, я бы не сказал, – вновь оглядев меня, Мино дал знать Джиёну выражением лица, что считает мой облик сексуальным. – Кстати, я хотел поговорить с тобой кое о чем. Уделишь мне время? – Конечно, идём, – Дракон повел его на второй этаж, оставив меня распоряжаться самой собой.