Страница 51 из 170
— Царапина.
— Чего, царапина? — заныла девица, увидев свою руку в кровище.
— Пф-ф, тоже мне... — презрительно тяну я, тщательно скрывая свое беспокойство за равнодушным тоном. — Хорош хныкать и быстро отправилась в лазарет, пока не погнал тебя поганой метлой! — тут уже подоспели медики, и я сдаю им ее на поруки. Все с ней будет нормально. А вечером надо будет ее найти и потребовать то, что обещала мне...
====== 17. Там, где я (Фор/Трис) ======
POV Трис
Музыка: «Lithium» (Минусовка) Evanescence
Темнота не хочет выпускать меня из своих объятий. Она обнимает меня, нежит, уговаривает остаться, чтобы я сама, добровольно, отказалась бороться. Но я не могу. Я борюсь. Я не имею права сдаваться. А почему? Почему я не могу позволить себе расслабится и сдаться? Что такого есть во мне, что не дает мне это сделать?
Я пытаюсь открыть глаза… И ничего не изменилось, кроме одного раздражающего момента. Закрываю глаза — нет этого. Открываю — маленький отпечаток света. Где он? Вот бы понять. Поднимаю голову, это мне дается с таким трудом, что я сразу же, немедленно, опускаю ее обратно. Голова бьется от камень. Я еще и на камне лежу? От этой мысли сразу стало холодно спине. Возникло ощущение неправильности, вспомнилось, что если лежать на камне — можно простыть и заболеть. Откуда я это знаю? Что я вообще знаю? Я ничегошеньки не помню…
Кто я? Где я? Как оказалась тут? Что это за место? И что за раздражитель, который появляется, когда я открываю глаза?
Я, оказывается, лежу. На том самом камне, что не дает мне покоя мыслью о болезни. Надо срочно с него встать. С огромным трудом приподнимаюсь, сначала на локтях, потом и весь корпус. Голова от смены положения так закружилась, что я почувствовала тошноту. А в следующую секунду… Меня вывернуло прямо на пол. Тьфу, бл*, как же плохо… Ах, ты, черт…
Однако, после этого стало гораздо лучше. Даже появились силы, чтобы приподняться. Тело, приняв полувертикальное положение совсем по-другому стало воспринимать информацию. Стало понятно, что я нахожусь в каком-то помещении. Каменном и совершенно темном. А раздражающий фактор — это окошечко в потолке. Через которое проникает очень яркий свет.
Надо подняться и все осмотреть, как следует. Иначе, я так и буду сидеть и теряться в загадках. Мало-помалу удалось встать на ноги. Голова кружится безбожно, вот, чуть только, с ног не валит. Покачиваясь и держать за стенки руками, медленно продвигаюсь к этому окошку, как к единственному источнику света. Стены холодные, но сухие, из чего делаю вывод, что тут, хотя бы, не влажно. Запах, правда, стоит ужасный.
Вот и окошко. Оно высоко над головой, не дотянуться. Черт, и что делать. Была надежда, я смогу посмотреть, что там, за пределами этого каменного мешка, а теперь… На глаза навернулись слезы. Как не хочется здесь оставаться. Я, совершенно точно, раньше жила не здесь. Воспоминания крутятся где-то рядом, на кончике языка. Совсем недавно читала, как это называется. Как же? Вот совсем недавно, вот, передо мной открыта страница на планшете… Это такое слово, еще заковыристое… Почему-то кажется очень важным его вспомнить, как будто… прескевью! Да, вот так это называется! Я читала планшет и…
Я вижу перед глазами небольшой, тонкий, светящийся прямоугольник и знаю, что это планшет. Знаю, что под потолком окно. Знаю, что могу вытянуть перед собой руку. Кружится у меня не что-нибудь, а голова. Но при этом, я не помню ни свое имя, ни откуда я, ни как оказалась в этом подвале… А почему, собственно, в подвале? Почему не в башне, например? Но почему-то я четко понимаю, что я, именно, в подвале. Хорошо еще, что тут не сыро…
Так, надо постараться успокоится и попытаться, хоть что-нибудь, вспомнить. Стараюсь себя разглядеть, насколько позволяет темнота и мое зрение. Продвигаюсь ближе к окошку, кажется, что тут больше света… На мне брюки. Вроде черные, хотя могут быть и темно-синие или темно-зеленые. Футболка, светлее, чем брюки, обтягивающая. Куртка, прямая, удобная. Не жаркая и не холодная. Что-то мне вся эта одежда напоминает. Что-то такое… Захватывающее, заставляющее сердце биться быстрее. Эта одежда связана у меня… С полным изменением моей жизни. Вот, просто, полным поворотом, на 180 градусов. А что было до черной одежды? Так, надо вспомнить. Что, если попытаться прикинуть на себя разные цвета…
А какие бывают цвета? В голове сразу вспыхнула дурацкая фраза: «Ричард Из Йорка…»* (см. примечания) Ах, это цвета радуги… Ладно. Значит красный… Нет, в жизни на мне не было ничего красного… Оранжевый. Попыталась представить себе этот цвет, что-то он вызывает, какие-то воспоминания… Огромное поле, на нем люди, в красных, но преимущественно оранжевых одеждах. Что-то все время вертится… Эти люди вызывают… Раздражение. Почему? Что в них не так? Они все время улыбаются, но я не верю их улыбкам. Что-то не очень радужное связано с этими людьми… Дружелюбные они какие… точно! Это Дружелюбие, одна из фракций…
Фракций… Фракция… Моя фракция, получается, носит черную одежду, если я в черном. Но у меня была другая, я точно помню. Еще раз пытаюсь вызвать в голове воспоминание о радуге. Радуга… В голове опять всплыли строки:
«Никогда не бросай моей руки!
Мы достигли радуги другой стороны,
Мы не знаем кто тут, друзья иль враги
По эту сторону стены»*
Мне шепчет это мужской голос. Я таю от этого голоса и от этих строк… Мягкие губы касаются моего виска, спускаются по щеке, целуют в губы…
«Моя любовь, пальцы переплетая
Держи мою руку крепче
Мы идем с тобой, родная
Идти вместе по радуге легче »* (см. примечания)
Я поднимаю глаза на мужчину. Самого лучшего мужчину на свете. Я тону в его темно-синих глазах, я растворяюсь в нем, в его прикосновениях… Я люблю его, больше жизни! Только он! Он спас меня, он защищает меня, он меня любит… Моя голова покоится на его плече. Рука гладит его щеку. Пальчик дотрагивается до татуировки…
Воспоминания нахлынули волной. Мужчина мечет в меня ножи, мы с ним в зале симуляций, проходим его пейзаж, поцелуй у реки, финальный тест, моделирование, побег, Эрик-предатель, тюрьма, база, полигон, свадьба, бомбежка, война с Эрудитами, скриммены… Бесстрашие…
Маленький мальчишка вбегает в огромное помещение, убегает от меня. Я злюсь, мне надо его оставить в комнате для детей, а он убегает… Я иду за ним, я знаю, куда он пойдет. Сто раз уже проходили. У меня большой живот, мне тяжело бежать за мальчишкой, а он как-будто не понимает…
— Папа! Меня мама догоняет, — мальчишка с разбегу запрыгивает мужчине на спину, и повисает там. Мужчина смеется, он, явно, очень любит мальчика. Снимает его с себя, берет на руки.
— Ну-ка, расскажи мне Матиас, как ты тут оказался?
— Я от мамочки ушел, я от нянечки ушел… — загибая пальчики, перечисляет малыш. Мужчина смеется.
— А от папы ты никуда не уйдешь!!! — страшным голосом говорит мужчина. Пугает ребенка, между прочим. Ой, что это я такая вредная? Наверное, потому что очень тяжело. Мужчина замечает меня.
— А вот и наша мамочка, и никуда мы от нее не уйдем, а как налетим, как обнимем… — Мужчина, продолжая держать на руках ребенка, подходит ко мне, обнимая меня свободной рукой. Все люди в Яме встали и глазеют. Очень интересно, правда? ..
— Тобиас, Мата нужно отправить в детскую, иначе я сейчас с ума сойду.
— Я побуду с ним, у меня тут мальчишки Эвансов, им будет весело, иди, полежи.
— Да, не хочу я лежать! Я хочу бегать, ясно! Стометровку! Немедленно!
— Трис… — глаза у мужчины становятся растерянными, — когда все закончится, я клянусь, я лично прослежу, чтобы ты пробежала стометровку…
— А я хочу сейчас! — на глаза наворачиваются слезы. Муж прижимает меня к себе, выпуская мальчишку, который уже заметил своих приятелей и издает боевой клич. Ну все. Если сегодня обойдется без ранений и драк, считай повезло.
— Трис… Что мне сделать, чтобы тебе было полегче?
— Тобиас, выноси за меня ребенка, очень прошу. Я больше не могу…