Страница 15 из 170
— Не смей! — сурово предупредил он, даже не рассчитывая на ее благоразумие.
Но тут с лестницы появилась группа неофитов, и девчонка отправилась с ними. Наконец-то, этот долгий день закончился. Он смотрел на удаляющуюся неофитку, которая не переставала оборачиваться, опять внимательно приглядываясь к пустой темноте, полностью скрывающей его от чужих глаз. Ему стало смешно. Чего только не бывает, пока ведешь «объект». Бывает, что передышки ждешь, как манны небесной, такие загадочные случаи попадаются на глаза. Кто же ты такая, девочка, что ты за «объект»? Недоразумение какое-то… Странная. Может, из-за этого Сэм ей заинтересовался? Или она замаскированная шпионка? Или куда-то вляпалась по глупости?
Может, но позже он смог собрать информацию о неофитке. Эшли Финн. Родилась в Дружелюбии от женщины пришедшей из Бесстрашия, и умершей в родах, воспитанная в приемной семье. Родители были убиты изгоями чуть больше пяти лет назад. После этого была в разных семьях и в интернате, в Дружелюбии, откуда по достижению 18 лет перешла в Бесстрашие. У этой девки слишком запоминающаяся внешность, а он все не мог вспомнить, кого же она ему так напоминает, пока не получил недостающую информацию. Она очень похожа на Эмму, в прошлом подружку, а заодно и подопытную их с Сэмом.
Единственную выжившую после введения экспериментальной сыворотки, и сбежавшей от проводимого эксперимента в Дружелюбие. Значит девка его дочь. Что ж, вот это уже очень интересно. Этим не только можно, но и нужно воспользоваться, когда наступит время. Созданную искусственно молекулярную сыворотку регенерации возможно доработать и довести до идеала. И он знает как. Генная инженерия связывала мужчин долгие годы. Он помогал Сэму проводить генетические эксперименты и готовился стать его приемником, но судьба развела их по разные стороны.
Скрывшись от любопытных глаз на тропе у пропасти, мужчина наблюдал за молодым лидером и своим «объектом». Ну, какая у нас сегодня программа? Сегодня девчонка закончила инициацию, стала членом фракции Бесстрашия. Поспособствовал ли ей в этом Сэм? Интересно, когда он собирается ее увести в Эрудицию и продолжить эксперименты над сывороткой? В том, что ее должны увести именно туда, он не сомневался. Интуиция редко его подводила. Теперь, с нее нельзя даже глаз спускать. Он не упустит свой шанс. Он умеет выждать нужный момент…
====== 8. То, чего не может быть (Джойс/Эллисон) ======
Музыка: «Wish You» Within Temptation
Ночь. Под ее покровом, как правило, творятся самые ожидаемые, а зачастую и неожиданные дела. Все, что может скрыть, она скрывает, все, что может отдать — отдает. Ночью звуки кажутся громче из-за господствующей вокруг тишины, шорохи слышнее, воздух, особенно летом, вязкий, прохладный, заставляющий вдохнуть полной грудью. Небо, усыпанное звездами, тоже скрывает много тайн, только оно никогда не поделится ими. Эти сверкающие точки далеко отсюда, нечего даже думать о них.
Каждое движение в этой ночной тишине отдавалось набатом. Во всяком случае, так казалось мужчине, пробирающемуся сквозь развалины и каменные джунгли разрушенного, но так и не восстановленного до конца, города. Мужчина знал здесь каждый самый маленький камушек, он бывал тут множество раз. Он выбивал крошево из полуразваленных стен автоматными очередями, здесь он получил свое самое тяжелое ранение и готов был уже попрощаться с жизнью, здесь он ловил и мучил потом в допросной людей, стараясь любыми способами выбить из них информацию. Сюда он приезжал на огромных боевых машинах, чтобы в очередной раз, рискуя жизнью, сохранить покой своей фракции. Именно здесь каждый раз его сердце замирало, когда он видел в оптику прицела ЕЕ. И сегодня, под покровом ночи, в оглушающей тишине распространяя шорох своих шагов, он шел к НЕЙ.
Он знает, она ждет его. Она ждет его днем, по ту сторону баррикад, готовит ему ловушки, минирует дороги, чтобы он и его отряд подорвался на этих минах, оставив сиротами детей, оторванные конечности, разорванную плоть, боль и смерть. Она сидит в засаде и поджидает его, чтобы пуля выбила его, не очень хорошо соображающие, мозги, заставив взгляд навсегда замереть в одной точке. Как она потом будет жить без его глаз, без его стальных объятий, без его губ, дающих ей сладостное упоение, она старается в тот момент не думать. А ночью, она ждет его, трепеща и пылая от страсти, потому что он придет к ней, и в его объятиях она получит такое удовольствие, какое не получала нигде и ни с кем.
Это были самые странные отношения, которые вообще, за всю историю человечества, случались у людей. Командир патруля Бесстрашия и недовольная. Джойс Саммерс и Эллисон Шепард. Небо и земля. То, чего никогда не должно было случиться. Люди, которые никогда не смогут быть вместе. Однако, он здесь и она ждет его.
Мужчина незаметно отлепился от стены и пробрался к низенькому, полуразрушенному строению. Там, в этом подвале, его ждала та, к которой он не мог не приходить. Все его накаченное тело, разрисованное татуировками и проколотое пирсингом подрагивало в предвкушении. Еще несколько шагов, еще несколько минут, и она будет бешено целовать его обветренные губы, тело, подхваченное после разлуки, медленно съедет вниз, коснувшись ножками пола, руки зароются в короткие волосы, и не станет ничего вокруг, только опьяняющие объятия, сумасшедшие поцелуи, неистовые толчки сплетенных обнаженных тел, взрывы наслаждения и оглушающие оргазмы. Они оба не могли без этого жить.
Они должны скрываться всегда, везде, от всех. Это невыносимо, знать, что в следующую секунду ты можешь убить ту, которая кружила голову, отключала разум, заставляла почувствовать жизнь. Эти отношения ни на что не похожи. Нет, скорее так, похожи на то, чего не могло произойти нигде и никогда. То, чего не может быть. Но это есть, и он уже здесь.
Эллисон слышала его шаги. Они тяжелые, как и весь он сам, такие уверенные, и в то же время осторожные, будто он старался еле касаться земли. Он пришел, опять. Теперь скрученное тревогой тело на целых несколько часов будет предаваться упоению, будет спокойно, мирно разнеживаться в его объятиях, отдаваясь упоению, и закостенеет потом до следующей встречи. Она стремительно подалась к нему навстречу, глядя в его лицо, озаренное улыбкой. Только с ней он улыбается, только ей он улыбается так невозможно открыто, искренне и при этом становится таким славным, что узнать в нем сурового командира уже никак не выходит…
Он подхватил ее, глядя снизу вверх в ее фиалковые глаза, она сползла по нему на землю и уже почувствовала его желание. Можно больше не сдерживаться, можно полностью, до капли, отдаться безумной страсти, захватывающей их обоих до донышка. Их поцелуи настолько глубокие, что казалось непонятно, где его губы, а где ее. Он хотел ее всю, каждую клеточку, на это время она настолько принадлежала ему, что он вообще не понимал, что значит, быть без нее. Она часть его, она его продолжение, нельзя, чтобы она была где-то далеко, это… несправедливо…
Она совершенно не соображала, когда его руки сжимали ее до боли, до всхлипов, до хруста. Она готова была каждый раз растворяться в нем, отдаваться настолько, что забыть себя, свое имя, свою принадлежность. Она гладила его перекаченные плечи, целуя его колючие щеки, обвела языком его пирсинговые мочки, вырывая у него взрыкивающие стоны. Он пришел, он жив, он хочет, желает, вожделеет ее и больше ничего не существует.
Не было больше непримиримого конфликта, пропастью лежащего между ними, не было претензий, обид, гнева, раздражения. Люди, которые понимали, что им отпущено совсем немного, чуть-чуть, капелька счастья, пили его не спрашивая и не отвлекаясь на всякую ерунду.
* *
А начиналось все обыденно и повседневно. Это был один из самых первых конфликтов, затеянных недовольными. Откуда взялись эти люди, кто ими управлял, что, конкретно, они хотели, бесстрашные не знали. Недовольные организовывали стычки с патрульными, демонстрации, сходки, бросали в патруль горящие бутылки с зажигательной смесью, швыряли камни, минировали дороги, устраивали теракты в общественных местах. Они не представляли угрозы как таковой, но были большой занозой в заднице.