Страница 46 из 58
Сегодня мы задержали преступников обвиняемых в убийстве пожилой пары из Дружелюбия. Приговор, скорее всего, карательный, а это значит, что сегодня пыльной работы прибавится. Заседание продолжается уже пятый час, у меня ноги отсохли на х*й, Фор привалился к стене, другие парни делают все, чтобы не сойти с ума от скуки. Скорее бы они уже вынесли приговор, мы бы их расстреляли и поехали бы домой.
Но суд затянулся. По какой причине — не понятно. Ведь вроде все кристально ясно-понятно — напали, убили из-за ресурсов. Одно из самых страшных преступлений в нашем обществе. Приговорили, и дело с концом, но нет. Сидят и решают — в тюрьме их сгноить или сразу пристрелить, чтоб не мучились. Наконец, решение принято, глава Искренности, Джек Кан зачитывает приговор, преступников готовят к расстрелу.
Внезапно, я слышу какое-то утробное шипение. Будто, ругается кто-то… Я начинаю озираться на звук, показываю Фору жестами, что что-то не так. Он тоже озирается, но не может понять, откуда звук. Когда он прекратился, мне стало уже просто интересно, кто это такой и что за шипение.
Краем глаза замечаю под креслами какое-то движение. Черт, да кто там ползает, животное какое-нибудь? Или это отвлекающий маневр дружков изгоев, чтобы попытаться вытащить их? Приглядываюсь, стараюсь рассмотреть, кто же это может быть, все-таки… И, вдруг, понимаю, что это человек, только очень маленький. Скорее всего, или маленькая женщина или ребенок. Ползает между рядов сидений. Ну, и нахрена?
Показываю Фору, чтобы следил за ситуацией, пробираюсь настолько незаметно, насколько могу, между кресел. И хватаю извивающегося… ребенка! В ярко-оранжевом сарафане, с растрепанными косами, разбитыми коленками, мелкую девицу, такую грязную, что если бы неоднородная одежда, подумал бы, что это изгойские дети пробрались. Черт, какого хрена тут ребенок делает, кто его, вообще, сюда пропустил?
Выношу извивающегося ребенка из зала заседания, стараясь держать его от себя на вытянутых руках. В коридоре решил все-таки узнать, что за херня тут творится.
— Ты кто?
— Слепой, что ли? Не видишь? Или такой тупой, что даже, если видишь, не понимаешь?
— Так, закрыла рот и быстро говори, кто ты и что делаешь тут?
— Так, закрыть рот или говорить? — насмешливо спрашивает меня ребенок. — Отпусти меня, тогда скажу.
— Нет. Мне похер, кто ты, я вижу, что похожа на Дружелюбную, значит, отдам тебя Джоанне, она с тобой разберется.
— Там… мои родители… ты не понимаешь, такой тупой!
— Кто твои родители? Изгои?
— Неееееет! — на глаза ребенка набежали слезы, — там те, кто убил моих родителей, я хотела посмотреть, как они сдохнут!
— Нечего тут ошиваться, — ну, вообще-то, желание вполне себе нормальное, посмотреть, как сдохнут убийцы родителей. Для бесстрашного. Мужика. — Пойдешь к Джоанне. Без разговоров.
Девица опять забилась у меня в руках. Стала вырываться, кусаться и даже щипаться.
— Идиот, совсем ничего не понимаешь, — выкрутилась и укусила меня за руку. Бл*дь, теперь еще и столбняк будет. Черт. Не рассчитав силу, отвешиваю ребенку оплеуху, так, что голова дернулась, и девица затихла. Испугалась. Отлично. Заглядываю ребенку в лицо.
— Слышь! Ты как? Живая?
— Ты — чудовище! Бесстрашные хорошие, но ты — чудовище. Чтоб ты сдох. — окровавленные губенки выплевывают проклятия, а мне смешно. Прикольная девица.
— Ладно, на том и порешим, я чудовище, а ты отправляешься обратно, в свое Дружелюбие, уляжешься в свою кроватку, а, такие как я, чудовища, проследят за тем, чтобы ты могла проснуться утром, О’к?
Девица смотрит исподлобья, очень недружелюбно. Перехватываю ее поудобнее и вижу Джоанну. Она, явно, чем-то озабочена. Увидела меня с ребенком, переменилась в лице.
— Где вы ее нашли? Эшли, зачем ты опять убежала?
Девица молчит, смотрит хмуро. Оставляю ее на поруки лидера Дружелюбия и возвращаюсь в зал заседаний, тихонько про себя посмеиваясь. Сейчас, кажется, кому-то будет нехилая трепка.
Комментарий к «Глава 14» В этой главе использованы диалоги и ситуации из рассказа В. Рот “Сын” (“Четыре. История дивергента”)
====== «Глава 15» ======
Салли
Но выбраться появилась возможность только три месяца спустя. Джанин приставила ко мне охрану, и я оказалась в самой настоящей тюрьме. Карательный отряд был, как личная небольшая армия эрудированной сучки. Она боялась показаться с ними на приемах, сейшенах, собраниях, куда ездила почти каждый день, потому у нее была личная охрана, в которой я и состояла. Еще там были несколько эрудитов, и в мои обязанности входило их тренировать время от времени. Эта вынужденная работа немного отвлекала меня. Я никак не могла забыть полностью обреченного взгляда Криса, его связанные за спиной руки, губы, пытающиеся улыбнуться… Наверное его больше нет. Она ведь не скажет. Спросишь ее, а она окинет тебя презрительным взглядом и промолчит. Типа — это не твое дело, девочка, задавать мне такие вопросы… Не могу думать о Крисе и Кимберли, из глаз, помимо воли, начинают бежать слезы. Как я скучаю, господи… Почему, зачем она все отобрала у меня? Держит меня при себе, время от времени дергая за поводок. Каждый раз напоминая мне, что если я буду делать резкие движения, то с Эриком что-нибудь случится… А я и не знаю, верить ей или нет… После того, что она сделала с Крисом, Ким, Ником… Я уверена, что к смерти Ника она тоже имеет отношение. Как все по-дурацки… Так просто не бывает… И я тут сижу, в полном неведении, что с Эриком, что с Эваном…
В тот день я возвращалась с очередного выезда. В жилом корпусе охрана, поэтому меня никто до самых дверей не провожает, как это бывает, когда я иду в тренажерный зал. Мои мысли, моя голова работает только в одном режиме — как выбраться отсюда, как сбежать. Я все время ищу выход… И, как говорится, кто ищет, тот всегда найдет. Подходя к своей двери, я обратила внимание на охранника. Очень высокий, темный, кажется, даже красивый, он мне напомнил кого-то, из прошлого, еще из детства. Я нарочно споткнулась и повалилась на него, а он выругался.
— Ты чего, бл*дь, падаешь, совсем ноги еб*ные не держат, твою мать…
И тогда я его узнала. Вайро! Этот голос я ни с чьим бы не спутала, никогда! Он сильно изменился, стал еще более накачанный и сильный, но холодный взгляд и голос остались теми же.
— Вайро… — прошептала я в совершенном обалдении, даже забыв испугаться.
— Ты кто? — удивленно посмотрел он на меня. Ну ясно, не может он меня помнить, я ведь тогда совсем мелкая была.
— Вайро, это я, Салли Фьюри, сестренка Ника, ты еще…
— Я помню. Секта. Ник Фьюри… Он погиб…
— Да, его убили. Вайро, помоги, я здесь, как в тюрьме.
— Тихо, тут камеры везде, иди в свою комнату, я встану за дверью, поговорим через дверь, только без лишних движений!
Я неторопливо зашла в свою комнату и прильнула к дверному проему. Господи, спасибо тебе, может быть Вайро мне поможет и я выберусь…
— Давай, говори, что у тебя, — раздается из-за двери приглушенный голос.
— Джанин заперла меня тут, убила Криса, моего брата и его девушку. А меня держит, как личную охрану, шантажирует… дорогим мне человеком. Вайро, мне надо попасть в Бесстрашие, предупредить его. Я не знаю где он, и как он, я его не видела с момента инициации. Помоги мне выбраться, я очень прошу!
— Я не могу тебя выпустить, если Джанин застукает, мы оба умрем.
— Я знаю, как уйти незаметно, но охранники всегда были помехой. А теперь, если ты меня выпустишь, я сбегаю в Бесстрашие и вернусь, я обещаю, правда. Я только предупрежу его, и вернусь.
— Так давай я его предупрежу. Зачем тебе рисковать. Как его зовут?
— Эван. Его зовут Эван Фьюри, у него жена, Марлин. Знаешь его?
— Знаю, только не смогу я его предупредить. Он разведчик, мне никогда не скажут где он и как с ним связаться, я ведь из карательного отряда. Черт возьми… Видимо, придется тебе все-таки выбираться.
* *
Я стараясь как можно незаметнее, в своем дурацком эрудитском платье, пробираюсь в Бесстрашие. Туфли пришлось оставить, в них невозможно карабкаться по практически отвесной стене возле реки. Я зашла через потайной вход… Ну, как можно без этого жить, я умираю в Эрудиции… Там все не мое, все агрессивное, а тут… Тут - дом. Холодные шершавые стены, воздух, такой тягучий и влажный, что им просто невозможно надышаться. Я сразу же попала в водоворот, Бесстрашие — это сама жизнь, тут невозможно оставаться в стороне. В Яму, скорее туда…