Страница 66 из 73
Она скорчила пренебрежительную гримасу, и в ее взгляде отразилось глубокое презрение.
— Он мог бы сейчас воспользоваться вашей помощью, — предположил Боденштайн.
— Я ему достаточно часто помогала, — ответила фрау Кампманн. — Сейчас пусть сам выбирается из того дерьма, в которое вляпался. Мне все равно.
Боденштайн разом понял, что Сюзанна ненавидела своего мужа, поскольку своими шашнями с Изабель тот разрушил совершенный фасад их гармоничной семьи, которая была для нее жизненно важной.
— Может быть, теперь вы расскажете мне, что действительно произошло в субботу четырнадцать дней назад? — спросил Оливер, и, к его удивлению, фрау Кампманн сразу перешла к делу.
— Мой муж убил Изабель, — сказала она, — так как та больше не хотела его знать.
— Откуда вам это известно? — спросил Боденштайн. — Вам это рассказал ваш муж?
— Какое это имеет значение? Вы должны радоваться, что раскрыли убийство. — Фрау Кампманн нервным движением заправила за ухо светлые волосы, которые у корней отросли сантиметра на два, обнажив более темный цвет. Без макияжа ее лицо было грубым и простым.
— Думаю, это имеет значение, — возразил Боденштайн.
— Мой муж считал меня идиоткой. — В ее голосе послышалась горечь. — Он думал, что я не понимаю, как он запал на эту блондинистую вертихвостку. Он сказал мне, что потерял все деньги в сделках с акциями, при этом хотел купить дом в Ирландии. Собирался уехать туда с ней. — Она злобно засмеялась. — Но потом Изабель дала ему отставку, совершенно спокойно. Потому что у нее не было желания торчать в этой дождливой Ирландии с таким занудой, как он. — Фрау Кампманн пожала плечами. — Это был тяжелый удар по тщеславию Роберта, когда он узнал, что она использовала его исключительно для времяпрепровождения. И потом она пригрозила, что предаст огласке его делишки здесь, в конюшне. Когда он понял, что у него больше нет с ней шансов, он ее возненавидел.
— До такой степени, что решил убить? — Боденштайн был насторожен, несмотря на арест Кампманна.
— Оскорбленное тщеславие. — Фрау Кампманн презрительно фыркнула. — И так же оскорблена была и Ягода. Она всегда терпеть не могла Изабель. Предел наступил, когда она узнала, что Изабель и ее мужа затащила в свою постель.
— Она же ничего об этом не знала, — заметил Боденштайн.
Фрау Кампманн зло рассмеялась:
— Конечно она все знала. Мой муж и она строили планы убийства. Они ее выслеживали.
— Изабель убил ваш муж вместе с Марианной Ягодой? — Боденштайн выпрямился.
— Да, это так, — кивнула Сюзанна Кампманн. — Они столкнули ее с этой башни.
Боденштайн задумчиво посмотрел на женщину. Фрау Кампманн не знала, как в действительности умерла Изабель Керстнер.
— Вы сказали мне, что когда вернулись домой, то увидели вашего мужа спящим на диване. В котором часу это было?
— Примерно в половине второго. — Сюзанна смотрела остановившимся взглядом, не мигая.
— А когда вы узнали, что ваш муж и фрау Ягода убили фрау Керстнер?
— Я точно не знаю. Где-то на прошлой неделе.
— От кого? — Боденштайн осторожно переместил свое тело. Каждый мускул и каждая косточка испытывали адскую боль.
— Я это узнала, и все. Вопрос исчерпан.
— Я бы хотел проверить ваше алиби. Вы не могли бы дать мне номер телефона и адрес ваших родителей?
— Разумеется, — холодно улыбнулась женщина. Она обернулась, взяла шариковую ручку и что-то нацарапала на бумаге.
Зажужжал мобильный телефон Боденштайна. Во дворе залаяла собака, затем лай превратился в радостное поскуливание. Фрау Кампманн посмотрела в окно, а Боденштайн нажал кнопку приема звонков. Это была Пия. Он отвернулся и тихо сказал:
— Я не могу сейчас говорить. Скоро перезвоню.
Краем глаза он уловил некое движение, а когда поднял глаза, увидел перед собой конюха Кароля, который вырос как из-под земли. Он стоял с лицом, лишенным каких-либо эмоций, и держал в руках бейсбольную биту. Боденштайн отошел назад, его сердце колотилось как бешеное.
— Дай сюда свой мобильник! — Кароль протянул руку.
Боденштайн понял, что у него нет возможности сбежать. Кароль был великаном, к тому же натренированным до кончиков пальцев, в то время как у него болел каждый миллиметр тела.
— Не делайте глупостей, — сказал он фрау Кампманн, но она лишь равнодушно улыбнулась.
Кароль просунул руку под пиджак Боденштайна, вытащил из его плечевой кобуры оружие и передал его фрау Кампманн. Затем толкнул Боденштайна на один из стульев, стоящих в кабинете, заломил ему за спину руки и замотал клейкой лентой запястья и щиколотки.
— Вы совершаете ужасную ошибку, фрау Кампманн! — воскликнул Боденштайн, отчаянно надеясь, что у жены инструктора по верховой езде хватит ума не застрелить его. Как только его угораздило попасть в такую ситуацию?
— Заткнись! — прорычал конюх и, недолго думая, заклеил ему и рот полоской клейкой ленты. Так как Оливер сидел на стуле лицом к стене, то мог только слышать, что происходило за его спиной.
— Давай скорее, — раздался голос фрау Кампманн, — мы должны исчезнуть отсюда, прежде чем кто-нибудь появится.
— Ты все приготовила? — спросил Кароль.
— Да, да…
Это было последнее, что слышал Боденштайн, так как неожиданный удар, который он получил по затылку, был такой силы, что из глаз посыпались искры и главный комиссар потерял сознание.
Словно сквозь туман, Боденштайн услышал чей-то голос. Когда он открыл глаза, то увидел перед собой озабоченное лицо пожилой женщины. У него все двоилось перед глазами, и прошло несколько секунд, пока он вспомнил, где он вообще находится.
— Вы меня слышите? — Женщина была взволнована и растеряна. — О господи, как все это ужасно! Что же мне делать?
Боденштайн повращал глазами в надежде, что женщина догадается его освободить. С истерическим кудахтаньем она сняла с его рта клейкую ленту, причинив ему невероятную боль, затем разрезала ножницами ленту, которой были связаны руки и ноги.
— Большое спасибо. — Боденштайн глубоко вздохнул и потер запястья. Сколько же он просидел здесь без сознания? За окном уже почти стемнело.
— Что здесь происходит? — Голос женщины был неприятно резким. — И что с моей лошадью?
Боденштайн вспомнил, что он уже видел сегодня эту пухленькую даму. Это на ее лошади сбежал Кампманн.
— Она в ветеринарной клинике в Руппертсхайне, — сообщил он и поднялся. — Вы знаете, который час?
— Сейчас половина девятого, — ответила женщина с ноткой укора в голосе. — Я абсолютно одна во всем комплексе. Вчера отсюда выехала половина конюшни. Я совершенно не могу понять, что произошло.
— Вы видели фрау Кампманн?
— Нет, — женщина помотала головой, — но ее машины здесь нет. Наверное, она опять отправилась за покупками.
Неуверенным шагом Боденштайн поплелся к письменному столу. Его голова гудела, перед глазами все плыло. Он поискал свой мобильный телефон и понял, что его здесь нет. Чертыхаясь, Оливер опустился на стул. Наличные деньги, которые лежали на столе, исчезли, сейф, вмонтированный в стену между книжными полками, открыт настежь и совершенно пуст. Фрау Кампманн и Кароль основательно вытрясли кассу и, вероятно, уже исчезли.
— Это не ваш мобильный?
Оливер взглянул на аппарат.
— Он валялся во дворе, — сказала женщина, передавая ему телефон.
Боденштайн поблагодарил ее и сразу обнаружил, что на дисплее трещина. Но аппарат еще функционировал. Оливер набрал номер Пии, но сработала только голосовая почта. Это неудивительно, так как в больницах нет приема мобильной связи.
— Что же мне теперь делать? — спросила женщина.
— Поезжайте навестить вашу лошадь, — предложил Боденштайн и встал. Вообще-то он мечтал только о горячей ванне и постели, но перед этим ему необходимо было срочно поговорить с Кампманном. Главный комиссар вышел из дома и направился к своему «БМВ», чтобы по рации объявить в розыск Сюзанну Кампманн и конюха Кароля, которые, ко всему прочему, наверняка были настроены решительно и в довершение всего были еще вооружены.