Worm (ЛП)

Мы с Брайаном заговорили одновременно:

-- Извини, я, наверно, засну... -- промямлила я, прежде чем закрыть рот.

Он молча вытирал влажное пятно на руке, ожидая, что я закончу фразу. И, наконец, нарушил неловкую тишину:

-- Я рад, что хоть кто-то из нас поспал.

-- А ты нет?

-- Глаз не сомкнул.

Он выглядел уставшим. Не как человек, который не спал всю ночь, а как будто только что переплыл бухту из конца в конец.

-- Надеюсь, ты не спал не потому, что я улеглась на тебя. Даже не помню, как задремала.

-- Это не из-за тебя, и я не против. Это было... -- он пытался подобрать слово, -- нормально.

"Нормально"? И как это понимать? Или он специально старается говорить как можно более неопределённо и уклончиво?

Я не должна была беспокоиться об этом. Я просто только что проснулась и потому плохо соображала. А вот Брайан выглядел неважно. Может, я должна была что-то сказать? Что-то сделать? Любой жест, который обычно выражал заботу или симпатию, мог разбередить рану. Прикоснуться к его руке -- значит, вторгнуться в его личное пространство, за которым Брайан теперь внимательно следил. Спросить, как он -- напомнить, что он не в порядке. А моё предложение помочь ему или поддержать могло заставить его почувствовать себя беспомощным, как тогда, когда Ампутация работала над ним.

Хотя предложить помощь, скорее всего, можно.

-- Хочешь чего-нибудь? Завтрак? Кофе?

-- Кофе, пожалуйста.

Я кивнула, встала и размяла плечи. Я чувствовала себя посвежевшей, несмотря на то, что этой ночью спала не в кровати. Царапины и синяки, которые прежде едва заметно ныли, исчезли, как и более серьёзные раны, требовавшие внимания. Отсутствие ранений, в свою очередь, заставило меня задуматься о том, из-за чего я выспалась и исцелилась. Я чувствовала себя противоречиво. Как маленький ребёнок, которого поставили в угол, и он обижен на весь мир, хотя в животе у него только что съеденный торт, приготовленный на день рождения.

Ладно. Я всё ещё не до конца пришла в себя.

Я присоединилась к Аише и Алеку на кухне.

-- Доброе.

-- Хай, -- односложно ответила Аиша. Она нашла немного хлопьев с сахарной пудрой и насыпала их в миску, не слишком дружелюбно поглядывая на меня.

-- Как там наш чувак? -- спросил Алек.

-- Стресс, тревога, бессонница. Его можно понять.

-- И ты, пользуясь случаем, решила к нему подмазаться? -- спросила Аиша.

Я моргнула.

-- Нет.

-- А смотрелись уютненько, -- ответила она.

Я оглянулась на Брайана. Он стоял спиной к нам, у окна в соседней комнате, и внимательно смотрел наружу.

-- Я вырубилась. Случайно. Поверь, мне очень неловко, что из-за меня он толком не отдохнул, хотя ему это очень нужно.

-- Ставлю тысячу баксов, что он был не против, -- сказал Алек.

Аиша мрачно зыркнула на него.

-- Он был так добр, что не стал беспокоить меня, хотя сам на ногах едва держится. Должно быть, он очень старался не двигаться.

Я, не глядя на них, наполнила чайник и поставила на плиту.

-- Ну конечно, -- протянул Алек, а затем продолжил в своей обычной манере, -- но я говорю, что он и не стал бы возражать. Сейчас-то нет, но было время, когда кто-нибудь оставался в моей постели каждую ночь.

-- Когда ты был у Сердцееда, -- уточнила я.

Аиша посмотрела на него с отвращением, мне показалось, что и моё лицо сейчас выглядит так же. Ну, хоть в чём-то мы согласны.

-- Именно. Поклонницы кейпов, девочки моего отца, люди, на которых я использовал свою силу.

На лице Алека не было ни следа вины или стыда, в его голосе не было сожаления. Только скука. Он продолжил:

-- Я имею в виду, что у меня есть опыт: не так уж плохо, когда кто-то прижимается к тебе, пусть даже слегка мешает. Особенно если у тебя хреновый день выдался.

Алек что, пытается поддержать меня? Я посмотрела на Аишу, она в ответ взглянула на меня, похоже, с неодобрением.

Мне было неловко, грызло чувство вины за то, что не справилась, что подвела стольких людей, от Брайана и Дины до обитателей моей территории, которых я так и не проведала. Брайан пережил травму, к тому же, он сам говорил, что плохо разбирается в эмоциях и отношениях. Представления Алека о морали -- это какой-то пиздец, просто в голове не укладывалось. Аиша пыталась защитить брата, но не знала, как, и поэтому срывалась на мне. Мы все в какой-то степени искалечены.

Вода в чайнике уже была горячей, когда я его включила, и пока мы все готовили завтрак, она успела закипеть. Я сняла чайник с плиты и налила кофе Брайану и чаю себе. После недолгих раздумий я бросила на сковородку бекон и яйца и начала искать тосты, бублики или булочки. Что найду, то и сгодится.

Сплетница и Сука с тремя собаками вошли через главный вход. Я заметила, как Брайан развернулся к двери, и струйки тьмы протянулись между его пальцами, поползли по руке. Спустя секунду он расслабился. Сплетница бросила мне пакет, в котором оказались очки. Я надела их.

Оставив еду на плите, я отнесла Брайану его кофе. Может, ему станет легче, если я буду вести себя как обычно?

-- Утро, -- сказала я.

-- Утречко, -- ответила Лиза. -- Мы выходили проверить, всё ли в порядке. Тихо, даже слишком тихо, после всего, что случилось.

Рейчел взглянула на меня, но не произнесла ни слова.

-- Хотите поесть? -- предложила я. -- Еда на плите. Если хочешь покормить собак, Рейчел, у меня есть бекон.

-- Им вредно. Я не даю собакам человеческую еду.

-- Да, точно. Я подумала, что они захотят полакомиться, извини.

-- Но я бы съела.

-- Ладно.

Я вернулась к плите и занялась завтраком. Сначала отнесла еду Брайану, потом приготовила тосты с беконом для Суки и яичницу для Лизы. Возможность заняться чем-то полезным, помочь другим заметно успокоила меня, потому что я до сих пор не понимала, как вести себя рядом с Брайаном.

Когда я приготовила завтрак для Суки и Лизы, Скитальцев разбудили ароматы еды. Я предложила им позавтракать, и Баллистик занял место у плиты, чтобы приготовить что-нибудь для своей команды.

Мы расположились на первом этаже: Алек и Аиша уселись на лестнице, я и Лиза -- на диване, Брайан с рассеянным видом устроился в углу у окна. Сука села на пол и прислонилась к стене, собаки примостились рядом с ней.

Пока мы ждали Скитальцев, я сказала:

-- Всё хотела спросить про Ублюдка. Кто он?

-- Ты имеешь в виду породу? -- спросила Аиша.

-- Нет, -- сказала я и замолчала.

-- Он волк, -- Сука почесала ему плечо, запуская пальцы глубоко в шерсть.

-- Да ладно? -- удивился Алек.

-- Где ты вообще нашла волка? -- спросила я.

Сука не решилась ответить, так что заговорила Лиза:

-- Она не находила его. Это подарок. И так как он не от Выверта, значит...

-- Сибирь, -- закончила Сука.

-- Дурдом какой-то, -- сказала я. Сколько времени прошло с тех пор, как мы могли просто поговорить? -- Она безумно сильная. Очень жуткая. И она что, просто подарила тебе волчонка и сказала, что выбирает тебя на роль кандидата?.. Но как?

-- Она сказала словами.

-- Она не разговаривает, -- заметил Брайан.

-- Со мной разговаривала, -- ответила Сука. -- Она появилась, я попробовала сразиться с ней, не сработало. Она объяснила, она ушла. Оставила волчонка у меня на базе.

Я увидела, как Лиза с любопытством поглядывает то на меня, то на Суку. Когда я вопросительно подняла бровь, она чуть заметно покачала головой и повернулась к Суке.

-- Из-за этого у нас могут быть неприятности. Ты уверена, что Ампутация или Манекен не поместили в него какой-нибудь жучок?

-- Уверена, -- сказала Сука.

-- Почему?

-- Когда я взяла его, он пах лесом.

-- Жучок можно прикрепить за секунду. Для них это способ найти тебя. Нас.

-- Нет. Тогда в её словах нет смысла. Быть свободным. Принять, что мы -- животные.

-- Это меня и беспокоит, -- сказала Лиза, садясь на диване по-турецки, -- может, она обманула тебя?