Найденыш

Шестерня развел руками, ответил примирительно:

- Не всегда, получается - поступать, как хочешь: то одно дело нужно сделать, то другое. Бывает, вроде и дел никаких - претворяй в жизнь мечты, никто не держит. Но, сомнения находят: сдюжишь ли, дойдешь ли, а коли и дойдешь, а ну, как не нужен окажешься?

Зола с удивлением покосился на спутника, подобные речи от пещерника приходилось слышать не часто, похоже и впрямь, Шестерня в тайне лелеял мечту, что теперь, волей случая, выпала возможность осуществить. Покачав головой, Зола отвернулся. Несмотря на дружеские отношения, мечты спутников его интересовали мало. Всю свою жизнь он увлеченно занимался магическими дисциплинами, с жадностью голодного пса хватался за любую возможность проникнуть глубже в понимание процессов, протекающих в скрытых энергиях мира, и теперь, получив в руки загадочную карту, от такого же, как он, адепта, Зола ощущал себя стоящим на пороге великой тайны. Исчерченная непонятными значками и символами, карта жгла спину через мешок.

На каждом привале, располагаясь на отдых, он уединялся в сторонке от товарищей, осторожно доставал карту, бережно разглаживал и приступал к изучению. От обилия символов разбегались глаза, а от безуспешных попыток понять многочисленные значки и символы начинала болеть голова. Отдельные значки почти стерлись, а на некоторых, едва обсохла краска, к тому же, приписанные к значкам указания, сделанные в разное время и на разных языках, с трудом укладывались в схему. Измучившись в очередной раз, Зола прятал карту и засыпал с твердым намерением, если не на следующем привале, то уж через пару-тройку дней, решить задачу.

От мыслей отвлек Дерн. Болотник замедлил шаг, некоторое время принюхивался, после чего, сообщил:

- Неподалеку деревня.

Следуя примеру, остальные повели носами, старательно засопели, пытаясь определить, что именно учуял Дерн. После ряда безуспешных попыток, Шестерня лишь махнул рукой. Себия принюхивалась дольше, сказала неуверенно:

- Я чую лишь запах костра.

Мычка кивнул.

- Именно. А если точнее - жареного мяса.

- Деревня, - убежденно произнес болотник. С силой втянув ноздрями воздух, добавил: - И сгоревшие жители. Много жителей.

ГЛАВА 5

Зола сделал нетерпеливый жест, произнес недовольно:

- Деревня, не повод для остановки, тем более, сгоревшая.

Шестерня пошарил в мешке, сказал с сомнением:

- Хорошо бы, пополнить припасы: мясо кончилось, да и бурдюк, почти пуст.

Его поддержала Себия.

- Если деревня действительно сгорела, возможно, кому-то нужна помощь.

- Если деревня сгорела, помощь уже не понадобится, - назидательно произнес Мычка. - Но я, все же, думаю, Дерн преувеличивает.

Зола недовольно поморщился. Непредвиденные обстоятельства лишь отдаляли цель, к тому же, одну из пометок, располагавшуюся ранее вдоль маршрута, он так и не нашел, случайное пятно гари, вряд ли, можно было счесть чем-то существенным, но следующая пометка находилась, как раз, в районе неизвестной деревни, и он не стал спорить, лишь бросил короткое:

- Ведите.

Дерн сошел с дороги, что, извиваясь лентой, уводила в степь, где исчезала в жарком мареве, сливаясь с окоемом, двинулся к виднеющемуся вдалеке лесочку. Идти непроторенным путем оказалось неудобно, от малейшего сотрясения мясистые колоски злаков извергали в воздух облачка ядовито-желтой пыльцы, что забивала ноздри и заставляла остервенело чихать, жесткие усики колосков кололи кожу, вызывая неприятный зуд, ноги, то и дело, проваливались в невидимые в высокой траве хомячьи норы, жирные слепни тучами кружили над головой, а выждав момент, с остервенением вгрызались в незащищенные части тел.

Вскоре, со стороны леса потянуло прохладой, и все вздохнули с облегчением, а когда ноздри уловили влагу, и вовсе, повеселели. Разнотравье кончилось резко, словно отрезали огромным ножом. Еще мгновение назад, вокруг колыхалось море трав, ветер перекатывал волны по верхушкам. И вот, впереди, стеной возвышается лес, толстые, в три обхвата стволы дубов и вязов застыли, словно, вековые колонны, тяжелые кроны переплетаются в вышине, образуя плотный полог, куда с трудом пробиваются солнечные лучи, а в промежутке, словно граница, разделяющая два мира, журчит мелкая речушка.

Речку перешли вброд, в самом глубоком месте вода, едва достигла развилки, но лишь только ступили на берег, Себия бросила короткое:

- Я догоню, - после чего, принялась раздеваться, ничуть не смущаясь спутников.

Мычка замедлил шаг, глядя на обнаженную спину подземницы, а Шестерня, так и вовсе, едва не навернулся о дерево. Зола, что ожесточенно чесался с того момента, как ступил в траву, остановился, сказал сердито:

- Пожалуй, я тоже искупнусь. Так что, мы с Себией догоним, а вы идите, идите, - отвернувшись, маг начал неторопливо разоблачаться.

Захрустело, послышалась возня и металлическое позвякивание, а мгновением позже, один за другим, раздались три звучных шлепка, словно плеснула огромная рыбина. Зола стремительно развернулся, с неудовольствием взглянул на спутников, что со светящимися от счастья лицами уже бултыхались, смывая с себя грязь и усталость. Поморщившись, вода возле берега помутнела настолько, что казалось, наемники плещутся не в проточных струях речки, а в застоявшейся придорожной луже, маг двинулся вверх по течению, обнаружив место, куда не доходила муть, погрузился в воду, с наслаждением ощущая, как уходит утомление, а кожа перестает зудеть.

Вернувшись, Зола обнаружил, что товарищи уже собрались и готовы к походу. Неторопливо прошествовав к вещам, маг с достоинством оделся, поинтересовался коротко:

- Куда теперь?

Дерн молча вдвинулся в лес, остальные растянулись цепочкой. Стало заметно темнее, под ногами зашуршала прелая листва, а торчащие то тут, то там, узловатые корни заставляли внимательно смотреть под ноги. Но вскоре, впереди замаячил просвет, деревья поредели, с первого взгляда показавшийся огромным, лес, на деле, представлял из себя очередную рощу, и наемники вновь вышли на открытое место. Запах дыма, на время почти пропавший, вновь усилился, заполнил воздух, пропитав, казалось, все вокруг.

Деревья остались позади. А впереди, опоясанная невысоким частоколом, возникла деревушка, вернее, ее остатки: почерневшие печи топорщатся в небо скособоченными трубами, сгоревшие дотла стены покоятся вокруг горками пепла, редкие уцелевшие домишки слепо таращатся черными провалами окон, спекшаяся от жара земля подернулась сетью трещин, распалась на неровные куски.

Положив руки на оружие, наемники настороженно двинулись к пепелищу. Во все глаза, глядя на разбросанные повсюду уголья, Себия шепотом поинтересовалась:

- Что здесь произошло?

- Пожар, что еще, - пожал плечами Зола. - Такое часто происходит в жаркое время. Сперва, загорается один дом, а от него и остальные.

- Скорее, поджог, - уточнил Шестерня.

- Уверен? - Дерн взглянул испытывающе.

- Чем глупые вопросы задавать, ты на застройку глянь. Дома друг от друга на десятки шагов разнесены, речка неподалеку, опять же, лес... Возникни пожар, сгорит один, от силы, пара домов, но не все село целиком. Одного лишь понять не могу, почему они в лес не ушли, - Шестерня кивнул на лежащий возле развалин обгоревший труп селянина.

Мычка, уткнувшись носом в землю, едва они зашли за околицу, мрачно сообщил:

- Не дали ему, вот и не ушел.

- Работорговцы? - поинтересовалась подземница.

Вершинник на мгновение замялся, всматриваясь в почерневшую пыль под ногами, сказал с сомнением:

- Возможно, только никак могу понять, что это за следы, - он указал на глубокий отпечаток, напоминавший оттиск куриной лапы, только увеличенный в сотни раз.

Едва взглянув, Себия ахнула, сказала с дрожью:

- Такие следы оставляют наездники ночи, но... - она запнулась, взглянула на спутников, - я думала, они никогда не выходят на поверхность. У нас считают...