Страница 7 из 96
Ночь кричит, убиваемая свистом сверкающих крыл. Как он прекрасен! Он похож на сон. Я смотрю на огромного дракона, пытаясь убедить себя, что не сплю. Это тоже меня настораживает — я не вижу снов.
Дракон садится на камни и идет к пещере. Не обращает на меня внимания.
— Доброй охоты.
Он поворачивает сотканную из лучей луны голову ко мне, и я понимаю, почему его зовут Вулкан. Правильнее было бы назвать его Два Вулкана.
— Доброй охоты и тебе, человек. Что ты делаешь ночью в горах?
— Я не человек. Меня зовут Аорт, я бессмертен.
Он замирает, медленно поворачивается ко мне всем телом. Я потрясен тем, сколь непостижимой может быть красота. Отныне я никогда не увижу ничего более прекрасного. Жаль.
— Что ты сказал?
Иду навстречу, касаюсь сверкающей брони.
— Я вампир. Мне рассказали о тебе. Ты одинок, как и я. Мы могли бы стать друзьями.
Дракон долго смотрит мне в лицо.
— Ты понимаешь, что я такое? — медленно и печально говорит он.
Я киваю:
— Ты дракон.
— Я смерть.
— А я дьявол.
Он улыбается:
— Как вижу, мы оба в достаточной степени претенциозны.
Я тоже улыбаюсь:
— Как же долго я ждал…
Потом вихрь, тепло, жар, странное чувство в груди, словно у меня появилось сердце, но у меня нет сердца… Потом огонь, пещера. Теплая кровь антилопы. Вулкан долго молчит, наблюдая за пламенем.
— Кто сказал тебе обо мне, Аорт?
— Я встретил в этих горах орла…
Он вздрагивает:
— Ты тоже?..
Я молчу. Потом мы одновременно произносим:
— Надо узнать его имя.
И смотрим друг на друга. Вулкан подбрасывает полено в костер.
— Завтра я улетаю на поиски последнего бессмертного нашего мира.
Я слушаю симфонию Тьмы.
— Кто он?
Дракон тоже ее слушает.
— На краю света некто сказал мне о Великом Змее, владыке океанов. Он знает ответы на все вопросы.
— Даже на наш?
Вулкан не отвечает.
Следующим вечером я просыпаюсь первым. Стою у края пещеры, и внезапно меня пронзает такая тоска, что холод космоса кажется мне жаром Солнца. Я чувствую холодные льдинки, ползущие по лицу. Они падают на камни, разбиваясь на мириады звенящих слезинок. Подходит Вулкан, и мы долго смотрим, как Солнце опускается за горы. Как Тьма возрождается. Я слышу могучую увертюру к наступающей ночи. Я чувствую восторг. Я был не прав, говоря, что повелеваю Тьмой. О нет…
— Мы принадлежим Ночи, — тихо произносит дракон. И я понимаю, сколь близок он мне, раз понял.
— Я принадлежу Тьме, я принадлежу ветру, я принадлежу звездам.
Он словно заклинание повторяет мои слова. Но нет, не мои…
— Я принадлежу Тьме, я принадлежу огню, я принадлежу небу. Я дитя всех стихий.
Он прав. Он могущественней меня.
— Вулкан, мы летим сейчас.
Дракон медленно поднимает глаза.
— Аорт, я должен сказать тебе еще кое-что.
И он говорит. Я молча внимаю пению сфер, которые некогда считал подвластными себе.
— Вулкан, я все равно полечу. Смерть мы знаем в совершенстве. Дадим ей шанс узнать нас.
И мы вонзаемся в ночь, подобно клинкам из черной стали. Я никогда не летал. Это оказалось очень приятно.
— Ты холодный, как Ночь, Аорт, — говорит мне дракон, набирая скорость.
— Ты горячий, как Солнце, Вулкан, — отвечаю ему я.
Пение звезд поглощает нас, мы вливаемся в Симфонию Тьмы, мы растворяемся в ней, становясь двумя нотами в бесконечном концерте.
Мне не хочется возвращаться.
Я неподвижно парю. Я не двигаюсь с огромной скоростью. Я молча кричу. Я смотрю на звезды, закрыв глаза. Я сплю, размышляя.
Сегодня я впервые остался на поверхности, когда взошло Солнце. Я едва не ослеп, столь невероятное сияние заполнило океан, когда моя чешуя засверкала в лучах светила. Мне пришлось нырнуть на несколько метров. Я слышу симфонию Тьмы, купаясь в сиянии.
— Ты впервые увидел Солнце? — Знакомый дельфин описывает вокруг меня фигуры, радостно треща на своем языке.
Я улыбаюсь ему:
— Да. Я даже не предполагал, сколь оно прекрасно.
— Тогда почему бы тебе не сменить образ жизни?
Дельфинов уже много, они играют в светлой воде, наполненной моим сиянием.
— Я… Я никогда не думал об этом.
Он весело смеется:
— Никогда не поздно начать жить!
Внезапно все дельфины замирают. Мой знакомый молча слушает давно замеченный мною тихий стук и сурово добавляет:
— И неизвестно, в какой момент за тобой придет смерть.
Я ощущаю тревогу. В музыку света вливается странный, неживой мотив, словно Древнейший лично явился посмотреть на наш праздник. Я размышляю, не связана ли тревога моих друзей с маленьким кораблем людей, плывущим в нашу сторону.
— Великий, тебе лучше нырнуть поглубже, — предупреждает молодой дельфин, тревожно выпрыгивая из воды.
— Что происходит?
— Люди плывут на охоту.
Я начинаю понимать.
— Они охотятся на вас?
— Они охотятся на всех.
Симфония океана внезапно становится резкой, неприятной для слуха. Тревога моя растет, я приближаюсь к дельфинам:
— Могу я вам помочь?
Знакомый дельфин резко отвечает:
— Нет. Прошу, ныряй. Это опасно.
Я смотрю на корабль. Он намного меньше моей головы. Плыву навстречу. Дельфин бросается наперерез:
— Великий, не на…
Я слышу неприятный звук, и я в крови. Вокруг меня кровь, вопли, боль и смерть. Я вижу, как умирает дельфин. Я так и не узнал его имени. Во мне поднимается непривычное чувство, я никогда не испытывал его раньше. Я первый раз в жизни хочу убить.
Корабль с треском разваливается на части, когда я раскусываю его корпус. По голове больно ударяют маленькие предметы, я впервые вижу свою кровь. Она золотая. Крови очень много, мешает видеть.
Куски металла тонут, отравляя сверкающие волны неприятным запахом смерти. Много людей барахтается в воде, они продолжают бросать в меня маленькие предметы. Я ищу своего Дельфина.
Его поддерживают два товарища, он истекает кровью. Я тоже, но он умирает. Мы смотрим друг на друга. Он намного меньше моего глаза.
— Я пытался… — Его голос едва различим.
Я хочу найти способ спасти его, но не могу. Замечаю, как остальные дельфины начинают спасать людей. Вода вокруг меня становится более соленой, чем обычно. Никакой музыки не слышно.
— Ты пытался?..
— …объяснить… когда ты… убиваешь добычу… она не умирает… она продолжает жить в тебе… ведь смерть, несущая жизнь… не полная смерть… так было всегда… это не зло!
Я не понимаю, почему вода такая соленая. Она почти перестала быть прозрачной, она наполнена золотой жидкостью, и эта жидкость очень соленая. Но не кровь. Я странно чувствую себя. Дельфин умер. Его товарищи спасают тех, кто его убил.
Медленно плыву прочь. Вспоминаю слова Древнейшего о том, что я бог. Мне становится очень плохо, но сравнивать не с чем. Сегодня я потерял друга. Я парил рядом с ним и не мог его спасти.
Теперь я совсем одинок. У меня больше нет друзей. Впервые я понимаю, что чувствуют друзья моих жертв. Они так же смотрят на смерть друзей, не в силах спасти их. Отныне я никогда не смогу убить никого. Кроме себя. Музыки моря не слышно.
Думаю над этим вопросом. Друзей у меня больше нет. Никто не испытает горя, наблюдая мою смерть. Но многие испытают радость. Ведь я не смогу больше убивать тех, у кого есть друзья. Решение принято.
Вода очень твердая, если плыть сквозь нее быстрее звука. Я плыву по поверхности, поднимая пенные волны до туч. Симфония Океана пропала навеки, я оглох.
Далеко впереди остров, над ним бушует пламя. Вулканы. Вечные враги морей. Непримиримые борцы за огонь. Создатели суши. Могилы для Змеев.
Кто-то кричит. Я замечаю странную птицу, которая садится мне на голову. Она большая, в три раза больше дельфина. Почти как мой глаз.
Если я сейчас прыгну в вулкан, птица может не успеть взлететь в воздух. Я делаю резкий поворот, останавливаюсь:
— Покинь меня, я должен сделать важное дело.