Страница 19 из 20
— Что ты в нем нашла? — пробормотала младшая сестра, насмотревшись на Забаву. — Тебе на вид двадцать, ты красивая, изящная и умная… а он — бегемот с фигурой Геракла, бифкейк[24] с едва заметным проблеском мысли…
Забава с изумлением посмотрела на сестру.
— Власта, что с тобой? Ты об Аристархе? Всерьез?
— О нем, о ком же еще.
— Да ты же его не знаешь совсем! Это… это… — Забава не нашла слова и только зажмурилась изо всех сил. Потом недоверчиво заглянула в глаза Власты: — Что произошло между вами?
Она могла свободно читать в душе сестры, воспринимать бег ее эйдетических образов — процесс мышления, но никогда не делала этого, и даже не в силу этики интрасенсов — в силу безоговорочного доверия.
— Он отказался работать в отделе, — поморщилась Власта. — Придумал какую-то смехотворную причину… хотя, вероятней всего, это лень или трусость!
— Власта!
— Ну не буду, не буду, раз тебя это задевает. Он меня вывел из себя, отсюда и настроение соответствующее. А тут как назло начинаются странные события и нужен очень хороший эфаналитик, чтобы сделать верный прогноз.
— Он очень хороший аналитик, а математик от бога.
Власта улыбнулась, провела рукой по щеке сестры.
— Надо же, как ты его защищаешь. А разница в возрасте не смущает? Ведь ты старше его на тридцать лет. Впрочем, — комиссар пригорюнилась, — извини, при чем тут возраст? Просто я никогда не думала, что моя железная сестра, идеал строгости, точного расчета, вкуса, свободы, целеустремленности, способна влюбиться так по-девичьи, бездумно и щедро.
— Закрыть глаза на событие — еще не значит уничтожить это событие. Хотя я сама не поверила, когда поняла. И встречались мы с ним всего-то несколько раз… Тянет меня к нему, понимаешь? Ничего не могу поделать с собой, хоть плачь.
— А он?
— А он весь в себе: что-то ищет, к чему-то стремится, чего-то добивается, но — один! И прочитать его я не могу, понимаешь? То есть пытаюсь, но он закрыт, заблокирован, как… как вход в пещеру, где спрятаны несметные сокровища.
Власта улыбнулась.
— Ты уверена, что сокровища существуют?
— Чаще да, а иногда… хочется убить его или хотя бы избить, лишь бы увидеть, что он прячет в себе. — Забава всхлипнула. — Изверг каменный! Истукан! Индивидуалист несчастный!
Женщины обнялись, притихли.
— Тебя что-то еще беспокоит? — шепнула Забава. Она хорошо знала заботы сестры и была в курсе всех дел, которые велись службой безопасности.
— Границы допустимого, — так же шепотом ответила Власта. — До каких пределов могут дойти братья «Ордена» в борьбе с интрасенсами, с тобой в том числе. Я боюсь за тебя.
— А ты не бойся, мы способны постоять за себя, я в том числе. Атака на интрасенсов, комиссар, это не есть цель «Ордена», его цель — дестабилизация работы службы безопасности, единственной прочной базы общества. Кто-то хочет сменить формулу существования земной федерации Советов как таковых и парламента в частности.
— Может быть, они правы и безопасность — анахронизм?
— Во все времена только этически зрелые дисциплинарные коллективы были способны решать самые сложные задачи, в том числе и по крупному счету, к примеру — задачу сохранения жизни на Земле, а отнюдь не «свободные» от условий и ограничений анархистские организации, ставящие во главу угла «абсолютную свободу» личности. Человеческая свобода не тождественна всемогуществу.
— По-моему, ты комиссар отдела больше меня, но в одном ты права: дисциплинарные коллективы, несущие ответственность, всегда были нужны человечеству, нужны и сейчас. Истинное сообщество — это сообщество ответственных личностей, а не толпа свободных от любой зависимости удальцов. Нас же хотят заставить не трогать тех, кто проповедует «истину толпы», способной ради удовольствия разнести не только продуктовую базу, но и всю Землю, а главное — тех, кто строит планы физического уничтожения неугодных. И самое страшное, что находятся исполнители!
Забава вздохнула.
— Чему ты удивляешься? Высочайшие взлеты человеческой мысли, разнообразие и утонченность культуры и наш рафинированный гуманизм всегда будут уживаться с разгулом низменных страстей, наркоманией, терроризмом и просто хулиганством. Таков человек, Власта. Биологическая эволюция не успела до сего времени вычистить в человеке агрессивность, трусость, алчность, вероломство, страсть к стяжательству, лживость и так далее, и, быть может, мы, интрасенсы, — последняя попытка эволюции в этом направлении. Поэтому нас и ненавидят. Не все, далеко не большинство, но еще многие.
— Один из их лозунгов: интрасенсы больны, болезнь их заразна и ведет человечество к вырождению и гибели. — Власта слабо улыбнулась, целуя сестру в щеку. — Это ты-то больна? Да я за тебя жизнь отдам!
В прихожей вдруг заиграла мелодию дверь. Власта увидела расширившиеся глаза Забавы и в тревоге привстала.
— Что?!
— Это он! — еле прошептала старшая сестра.
— Кто?
— Железовский!
— Желе… Аристарх? Не может быть! — Власта вышла в прихожую и открыла дверь. Перед ней с непроницаемым лицом горой высился Аристарх Железовский собственной персоной.
— Добрый вечер, — вежливо пророкотал он своим — не басом — подземным гулом. — Если гора не идет к Магомету…
— Что? — Власта на мгновение растерялась, за что потом казнила себя весь вечер. — О чем вы?
— Ну, я же вас приглашал к себе. А если гора не идет, то идет Магомет. Вот я и пришел объясниться.
— Ах, вот о чем речь! — Легкая краска легла на щеки комиссара, в глазах промелькнули иронические огоньки. — Мне казалось, что мы все выяснили. Что ж, заходите, Магомет, если в этом есть смысл.
— Власта, — с укором позвала появившаяся в проеме двери Забава, — гость всегда гость, при чем тут смысл. Заходи, Аристарх.
Власта молча посторонилась.
В гостиной женщины усадили математика на диван и принялись его разглядывать до тех пор, пока не почувствовали неловкость. Власта сдалась первой, засмеялась и ушла на кухню. Вернулась с плавающим подносом, протянула Аристарху красивый резной стакан с янтарным соком, взяла другой, толкнув поднос в сторону сидевшей с нерешительным видом Забавы. Железовский кивком поблагодарил, отпил глоток сока и снова превратился в изваяние, изредка поглядывая то на одну, то на другую.
— Итак? — произнесла Власта.
— Начну с того, — сказал Железовский, — что я принимаю ваше предложение работать в отделе. По многим причинам. Главная из них — прямая утечка информации, я не мог сказать вам это по видео. Конечно, я не бог, просто хороший математик и согласен с формулой эфанализа: глубина предвидения ограничена. И все же попытаюсь кое-что сделать для вас.
— Для нас? — не выдержала Власта. — А разве не для вас в конечном счете? И не переоцениваете ли вы свои силы?
Железовский порозовел, хотя очень старался держаться невозмутимо.
— Не переоцениваю.
— Оперативной информацией мы вас снабдим, но вам придется сделать не стандартный эфанализ с выдачей прогноза, а определить центр дестабилизирующих общество сил, понимаете? Надо очень хорошо разбираться в жизни общества, которое в наше время представляет собой сложнейший организм, мозаику разнообразных форм производственных, политических и общественных организаций. Вас это не пугает?
— Нет.
— Вы заявили, что интрасенсы — индивидуалисты и не любят работать под каким бы то ни было давлением, что же движет вами? Вы случайно не относитесь к тем, кто называет себя «рыцарем эскадрона жизни»?
— Власта! — слабо запротестовала Забава.
Легкая улыбка тронула твердые губы Железовского.
— Кто-то из философов говорил: «Быть на стороне закона — такое же захватывающее дело, как и быть против него». Мне лично интересно работать на стороне закона. Проведите мне консорт-линию, Власта, и чтобы об этом знали только двое: вы и я. Умник тоже не должен ничего знать.
— Каким образом можно получать информацию через компьютер, не подключая его?
24
Бифкейк — сплошные мышцы (англ.).