Страница 53 из 141
Одним словом, ситуация была накалена до предела: корабли конвоированная всеми силами пытались вызвать огонь на себя, чтобы дать какую-то возможность отойти судам с беженцами. Но пауки, привольно расхаживая по неглубокому заливу, не обращали внимание на попытки легких катеров нанести им какой-либо ущерб: легкие плазменные пулеметы не причиняли исполинам никакого вреда, а небольшое количество тяжелого вооружения вообще делало попытки борьбы с противником тщетными. Видя всю безнадежность ситуации, Маринс решился на отчаянный шаг. Подойдя к голограмме поля боя, он сказал: «Соединить меня с конвоем!» После недолгой тишины по ту сторону эфира раздался грохот, сопровождаемый воплями и криками, в которых были еле различимы приказы офицеров матросам: «Переключиться на цель слева! Быстрее, быстрее! Не подпускайте этих тварей к баржам! Вызвать огонь на себя! Повторяю…» Спустя несколько секунд, в эфире, наконец, послышался хрипящий голос:
— Капитан эскадренного миноносца «Мракоборец», Кейлим, слушает! С кем имею честь говорить?
— Говорит капитан эсминца Императорского флота «Адмирал Валемор», Маринс. Мы получили сообщение, что в вашем квадрате находится большое скопление противника. Доложить о ситуации!
— Обстановка скверная. Мы еле держимся. Нас осталось всего лишь пять из пятнадцати, когда мы вышли из пролива. Нас добивают! Мы не можем сопроводить сухогрузы до порта Севастин. Нам нужна помощь!
На секунду капитан Маринс задумался. Он понимал, что единственное решение, которое он может принять, обернется гибелью «Адмирала Валемора», и жизни тысяч матросов окажутся на его совести. А что же его внук? Как он будет смотреть в глаза деда, если тот поставит свою жизнь выше жизни мирных граждан, которых он поклялся защищать? Как будут смотреть на него его же матросы?
— Капитан Маринс, — прервал размышления капитана Нельтор, — какие будут приказания?
Капитан выдержал короткую паузу. Затем, коснувшись кнопки связи с «Мракоборцем», хладнокровно сказал:
— Говорит капитан Маринс. Капитан Нельтор, уводите баржи с беженцами. Мы вызываем огонь на себя! Повторяю: мы вызываем огонь на себя! Это приказ!
— Так точно, капитан! — послышался ответ с «Мракоборца».-Уходим в квадрат D365, как только противник сконцентрирует огонь на вас, — в эфире наступила пауза. — Да помогут вам духи предков, капитан. Конец связи.
Как только капитан «Мракоборца» вышел из эфира, Маринс, свернув экран связи, медленно повернулся к своим преданным офицерам. Каждый из них был полон решимости исполнить свой военный долг, как исполняли их великие предки: Маринеско, Нахимов, Нельсон… Каждый из стоявших перед капитаном офицеров желал выполнить свой долг перед Отечеством.
— Господа! Приготовиться к бою!
— Есть сэр! — хором ответили офицеры и быстро, одни за другим вышли с капитанского мостика. Послышались громкие команды Нельтора, и вся запустевшая палуба «Адмирала Валемора» в ту же секунду превратилась в муравейник, который только что облили кипятком: матросы носились, как потерпевшие, готовя орудия и подсоединяя шланги, исходившие из резервуаров с плазмой; из трюма на лифтах поднимались прожигающие патроны для крупнокалиберных пулеметов; самые опытные артиллеристы занимали места у спаренных плазменных пушек — основного оружия эсминца. Оператор защитной системы «Красная шапочка» уже ввел данные активации и огромный светящийся купол покрыл корабль вплоть до ватерлинии, едва касаясь беспокойной морской глади. Через десять минут все было готово. В капитанской рубке раздался задорный голос юнги:
— Капитан, все системы корабля приведены в боевую готовность. Ждём вашего приказа.
— Ждать сигнала, — сказал капитан, посмотрев на горящий пламенем тысячи солнц кроваво-красный горизонт. Эсминец был уже совсем близко к полю неравной битвы: вдалеке уже различались очертания кораблей и огромных железных пауков, наводящих ужас и сеющих хаос в рядах каравана. На фоне дымящегося предзакатного неба пылали обломки тонувших судов, вспыхивали залпы плазменных пушек и пулеметов сторожевых катеров, взрывались попавшие под губительный огонь орудий исполинских Арахнорумов корабли с беженцами и гуманитарным грузом; в мутной воде, среди искореженных остовов кораблей, покрывшихся сажей от пожаров, виднелись очертания мертвых тел, обожженных пламенем огня войны… Такая картина вызывала ужас у любого матроса, даже таких подготовленных мореплавателей, как Нельтор, Маринс и Колчит. «Адмирал Валемор», ведомый мощными двигателями, приближался к полю битвы, разрезая могучие волны твердым металлическим носом. На мостике наступила тишина — только поминутное пикание радара нарушало нагнетающее безмолвие. Наконец, когда эсминец подошел уже на достаточное расстояние к паукам, которые не замечали его присутствия, капитан Маринс сказал:
— Пора показать им, кто тут хозяин, — переключившись на связь с операторами орудий, Маринс сказал: «Прямо по курсу! Цель — огромный паук. Огонь!» В ту же секунду из пяти главных орудий последовал дружный оглушительный визг, и плазменные заряды, освещая темноту теплой весенней ночи, устремились к намеченной цели. За доли секунды преодолев расстояние в шестьсот метров, заряды ударились в корпус одного из Арахнорумов, заставив его покачнуться и упасть в воду, подняв в воздух огромный столб воды.
— Есть попадание, сэр! — послышался радостный возглас артиллериста из динамика.
— Не прекращать огонь! — приказал Маринс, смотря на разворачивавшихся к ним металлических исполинов, поворачивавших огромные пушки по направлению к «Адмиралу Валемору». Предвидя выстрел, он несколькими резкими движениями сделал пять оборотов штурвала. Мощные рулевые турбины, послушно повинуясь действиям капитана, повернулись вправо, и эсминец быстро совершил маневр уклонения. Раздался грохот пушек Арахнорума, и светящиеся ярко-красным светом заряды, миновав корпус корабля, вонзились в плоть океана, подняв огромный столб воды в небо, накрыв палубу мощной волной.
— По правому борту! Пушками малого калибра, — раздался приказ Маринса. — Пли!
Через мгновение оркестр из канонады малых плазменных пушек исполнил оглушительную симфонию. Сотни маленьких вспышек, следовавших одна за другой, осветили покрытый мраком мыс, мимо которого проплывал «Адмирал Валемор». Понесшиеся к цели несколько сотен зарядов, разрезая вечерний полумрак синим свечением, со свистом преодолели намеченное расстояние. Через несколько секунд в эфире раздался восторженный голос артиллериста главного орудия: «Попали! Господин капитан! Попали!» Действительно: пораженный взрывами снарядов, один из исполинских пауков пошатнулся и упал в океан, окатив пенящийся волной прибрежные мысы. Но недолго длилась эйфория экипажа: в ту же секунду корабль пошатнулся — это подошедший с кормы Арахнорум выстрелом пошатнул уверенно мчавшийся корабль.
— Черт побери! — воскликнул Нельтор, упавший на поручни. — Капитан, я беру свои слова назад насчет этого купола-отличная штука, знаете ли.
— От того и установили, что знают, — сказал Маринс, вцепившись в штурвал. — В «Гангуте» не дураки сидят, к сведению. Офицер Колчит, развернуть орудия на левый борт!
— Есть развернуть орудия на левый борт! — ответил офицер и кинулся к экрану связи с артиллеристами. — Матрос Ларьен! Приказ повернуть орудия на пятьдесят градусов на запад. Приготовить орудия на левом борту. Цель — огромные насекомые.
— Так точно, господин офицер! — сквозь гвалт взрывов и всплесков послышался голос лейтенанта из динамика. В этот момент на мостике заметили, как пятнадцать пушек малых калибров разворачиваются по направлению к шагавшим по заливу Арахнорумам. — Есть цель!
— Огонь! — приказал Колчит, и в это мгновение оглушительная канонада порвала в клочья еще не оправившуюся от взрывов и залпов тишину. Десятки снарядов в ту же секунду прошили насквозь нацелившегося на «Адмирала Валемора» Арахнорума, и тот, покачнувшись и издав металлический скрежет, с плеском упал на прибрежную скалу, отколов от нее массивный кусок.