Доктор

— Простите, а это не ваша ли лечебница «lʼospedale Inga

— Да. А что? — Встревоженно осматривая собеседника и не находя никаких физических внешних повреждений, уточнила девушка.

— Ничего. — Смутившись от её пристального взгляда, что словно рентген просветил тело, ответил Наследник. Но решил продолжить разговор и сделать незначительный комплимент, столь красивой особе. — Значит это вы, та самая одаренная студентка из Кембриджа?

— Неужели обо мне уже всем известно? — Легкий смех, прозвучавший перезвоном колокольцев, был очень красив. — Вы уже третий за сегодня, кто говорит мне об этом! А ведь я здесь всего час. — Она недоуменно и чуть лукаво покачала головой, словно не веря в свою знаменитость.

— Италия страна маленькая, все друг друга знают. — Понятливо, спрятав глаза под полами шляпы, произнес Реборн.

— Это да. — Кивнула Тсунаеши и уже хотела что-то добавить, как их кто-то окликнул.

— Еши, эта глупая корова, меня уже довела, заберите его! — Громкий крик не привлек много внимания на площади перед главным выходом из клиники, но вот троица мафиози повернула головы на источник звука. К ним приближался довольно высокий пепельноволосый парень с ребенком на плечах.

— Хаято! — Облегченно воскликнула Тсунаеши, и её собеседникам стало понятно, что именно его она ждала. — Позвольте представить вам мой Ураган — Хаято Гокудера, и моя Гроза — Ламбо Бовино. — Она взяла ребенка с рук парня и посадила себе на шею. Мальчик с радостью зарылся руками в непослушную гриву волос.

— Да? Не слышал об их присоединении к вам. — Заметил Реборн. — С Дымовой Бомбой мне уже приходилось пересекаться, как и с юным Бовино.

— Вот и хорошо. — Кивнула чему-то своему юная донна. — Мы не любим шум вокруг нашей семьи. — Потом посмотрела на своего Хранителя и спросила. — Хаято, нам уже пора?

— Да, Босс. — Кивнул спокойный молодой человек, подозрительно оглядывая площадь.

— До свидания, было приятно вновь пересечься с вами, Наследник Каваллоне, сеньор Реборн. — Попрощалась девушка и, не дожидаясь ответного кивка, быстро удалилась.

— Ламбо заснул? — Спросила девушка, начиная ощущать что-то влажное в своих волосах.

— Да, он очень деятельный ребенок. — Заметил с легкой усмешкой Хаято. Сколько было споров и криков, когда он узнал, кто будет Грозой Инганноморте, однако, несмотря на все разногласия и свою нелюбовь к детям, он признал Ламбо и даже своеобразно заботился.

— Это хорошо.

— Вы уверены в своем решении, Еши? — Из уст Гокудеры даже такое неформальное, казалось бы, обращение звучало словно титул.

— Да, Хаято.

— Но этим действием вы настроите против себя Вонголу! — Искреннее беспокойство в голосе парня позабавило Тсунаеши и медовой патокой разлилось в груди. Они были знакомы чуть больше месяца, а он уже о ней печется не хуже, а иногда и лучше, Альбы, негласной матери странной Семьи.

— Ничего. Моя интуиция говорит, что так будет правильно. И ты сам можешь заметить несколько долгоиграющих плюсов от этого решения. — Лукаво произнесла Инганноморте, прикрывая глаза.

— Не вижу. — Упрямо произнес Хаято, забирая ребенка, чтобы девушка могла расслабиться в кресле машины.

— Хм, первое: мы получим долг жизни от Босса Варии, а значит и от всего варийского подразделения Вонголы. Второе: мы получим возможность поработать с чужим льдом. Третье: мы заявим о себе, как о непредвзятой и нейтральной семье.

— С первым я согласен, но причем тут второе?

— Мой лед имеет иные свойства, нежели вонгольский, а хотелось бы знать оружие возможного противника в лицо.

— Хм, что ж, кто едет с вами? — Принял доводы босса Гокудера и начал просчитывать возможные ситуации.

— Они пригласили только трех личностей, поэтому точно едет Рокурото, как второй врач, и либо ты, либо Михаэль, для обеспечения нашей защиты. Решайте сами.

— Хорошо.

Когда в конце апреля, незадолго до крупной операции в Риме, с ними связался Верде и сообщил, о желании Варии обратиться за помощью к Тсунаеши с целью вытащить Занзаса из колыбели, все выпали в осадок. Такого никто не ожидал. Максимум подлатать офицерский состав!

Естественно все сразу высказались против. Однако потом, после долгих разговоров, было принято решение ответить согласием, но лишь, если те пообещают в течение недели после операции не трогать молодую Семью. Это требование было высказано Тсунаеши с опорой на её интуицию. И все, тяжело вздохнув, согласились.

Посланники Варии не заставили себя долго ждать. На следующий день, ровно в восемь утра, в холле возникли Бельфегор и Маммон. Обсудив все стороны сотрудничества, заключив контракт на оказание двух услуг: разморозки и последующего лечения, стороны разошлись. А через сутки у входа в клинику Тсунаеши, Рокурото и Гокудеру уже ждала машина Варии.

Вдох. Выдох. Девять. Восемь. Семь. Сорок два.

— Обещаю справиться от начала и до конца. Начали!

В этот раз операция проходит не в их стерильной операционной, с подогнанным под их нужды оборудованием, а в абсолютно другом месте. В замке независимого отряда Вария медицинское крыло было оборудовано чуть лучше, чем в среднестатистической больнице реанимация. То есть откачать они могли любого, как и поставить после этого на ноги, но вот провести полную плановую операцию в этих условиях было проблематично. Но Тсунаеши не выбирать, если Занзасу сейчас не залатать шрамы, может произойти заражение крови, а с учетом его ослабевшего иммунитета и полной мышечной дисфункции это может быть фатально.

— В первую очередь надо выполнить декомпрессионные операции. Благо у него сейчас активная стадия ожогового шока. Целью данного уровня является уменьшение тяжести шока и предотвращение развития субфасциальных отёков, которые могут привести к острой ишемии нервных стволов и мышц, что, в свою очередь, может усугубить последствия ожоговой травмы. — Комментирует не для себя, а для своих нервных ассистентов донна Инганноморте.

Кстати это еще одно отличие, из привычного состава здесь присутствует лишь Рокурото, так как он все-таки пластический хирург и сейчас наблюдает за ходом операции, чтобы, как только Тсунаеши закончит, тут же заняться обмороженными кусками тела. Анестезиологом вызвался Луссурия, сказав, что уже не раз лечил босса, а операционной сестрой поставили Бельфегора, так как тот вспомнил о прочтенной когда-то медицинской энциклопедии. Остальной офицерский состав сидит в этой же комнате, но за ширмой.

Спустя час после начала операции пламя Занзаса начало просыпаться и пытаться уничтожить инородные тела в теле. Тсунаеши отметила данный момент и стала действовать активнее, уже не боясь занести заразу в организм, более того, она немного пропустила своего пламени внутрь ран для их скорейшего заживления и подпитки, слишком слабого, а оттого более буйного после стольких лет застоя, огня.

— Что ты делаешь? Ши-ши-ши.

— Пускаю свое пламя внутрь его организма для поддержки Неба Занзаса. — не отвлекаясь, ответила врач. И не суть, что сейчас был самый опасный момент, если пламя Скайрини отвергнет дар действующего хирурга, то придется его извлекать. Иначе Ярость спалит все антибиотики и анестетики в его крови, используя их в качестве дров, следовательно, он может очнуться и помешать операции. Впрочем, в Эстранео бывали и хуже ситуации.

— Зачем, ши-ши-ши, принцесса хочет поиграть? — с лукавой улыбкой и хитринками во взгляде спросил Бельфегор, при этом становясь так, что бы в любой момент оттолкнуть Тсунаеши от босса максимально беспоследственно для последнего.

— Нет. Просто иначе он выжжет все инородные тела в своем теле: лекарства, вирусы и прочее, воспринимая их как угрозу, это поднимет уровень адреналина и он очнется. Первой реакцией будет выброс пламени через все участки тела, не покрытые кожей. Это конечно залечит эпидермис и прочее, но велика вероятность, что его сердце не выдержит нагрузки. — Тоном скучающего ментора проговорила девушка. Абсолютно не воспринимая Бельфегора как угрозу, продолжая лечение Занзаса.