Ядовитая девушка (ЛП)

***

Аная встречает меня в дверях, когда я возвращаюсь домой с работы этой же ночью.

– Привет, ты чего не спишь? – спрашиваю ее, когда закрываю за собой дверь.

– Уже поздно, – говорит она, ее глаза наполнены беспокойством. Я вытягиваю свой телефон из лифчика и проверяю время. Три утра. Мне пришлось задержаться ненадолго сегодня, потому что клуб был переполнен.

– Ага, у нас была тяжелая ночка, поэтому пришлось остаться допоздна, – говорю я ей. Иду в свою комнату, и она следует за мной по пятам.

– Как говоришь называется бар, в котором ты работаешь? – спрашивает она. Я замираю, потом поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее.

– А что? – переспрашиваю я.

– Мне любопытно, – отвечает она, скрещивая руки поверх своей груди. Черт, я не хочу врать ей. Она почти единственный мой друг в этом городе. Сажусь на кровать и стучу по месту рядом с собой. Она садится, и меня передергивает, когда осознаю, что собираюсь рассказать ей правду.

– Ты же знаешь, что не обязана рассказывать мне правду, Пэрис, – начинает она.

– Я работаю в «Яде», – говорю я. – Он в городе, на Уильям–стрит.

Она играет с кончиками своих рыжих волос, раздумывая. Потом замирает и поднимает свои расширившиеся глаза на меня.

– «Яд»? Это который…

Я киваю, с трудом сглатывая. Не способная поддерживать с ней зрительный контакт, я оглядываю свою комнату в поисках отвлечения.

– Вау, – произносит она. Она откашливается спустя несколько секунд тишины, а потом поворачивается, чтобы посмотреть на меня. – Ты стриптизерша?

Сжимаю челюсть, скрывая свой позор и однократно киваю.

– Всегда такая тихоня, – бормочет она себе под нос. Ничего не могу поделать, и сдавленный смешок вырывается из–за ее комментария. Она качает головой на меня и дарит однобокую улыбку. – Может, ты сможешь научить меня парочке движений как–нибудь? – спрашивает она тихо, подталкивая меня слегка в плечо.

– Может быть, – отвечаю я. Она ухмыляется.

Мы проводим остаток ночи, разговаривая об этом.

И в тот момент, я понимаю, что все между нами будет в порядке.

 

Глава 11

 

Поле того, как рассказала правду Анае, я чувствую себя легче. Прошло несколько дней, после нашего глубокого и значимого разговора. Мы так же поговорили о Грейсоне. Сам мужчина лично входит в класс, именно в тот момент, когда я подумала о нем. Он смотрит туда, где сижу я, и идет в моем направлении. Садясь на свое обычное место, он дарит мне небольшую улыбочку.

– Привет, – говорит он. – Ты закончила задание?

Я поднимаю бровь. Я видела его дважды с нашего последнего разговора, и каждый раз наши короткие разговоры были неуместными и извиняющимися. Не упоминая о неловкости.

– Конечно, доделала, – отвечаю я, оценив его стандартный вопрос.

Он смеется.

– Не сомневаюсь, что ты и в этом превосходна.

– А ты доделал? – спрашиваю я.

– Типа того, – отвечает он, пожимая смущенно плечами.

Я ахаю.

– В смысле «типа того»? Оно составит десять процентов от нашей оценки!

Он морщится, а потом поднимает ручку и перебрасывает ее между своих пальцев.

– Знаю. Я был немного…отвлечен, – сообщает он, не глядя на меня. Он смотрит вниз, его темные волосы спадают на лицо, прикрывая его глаза от моего обзора.

– Не ты один, – бормочу себе под нос. Преподаватель начинает говорить, прерывая нашу беседу. Вздыхаю, бросая последний взгляд на Грейсона, прежде чем посмотреть прямо перед собой.

Грейсон плетется за мной, когда заканчивается занятие. Когда мы выходим на парковку, он дотягивается до меня и нежно берет за запястье.

– Я скучаю по тебе, – говорит он, растирая большим пальцем мой пульс.

– Я тоже скучаю, – признаюсь я тихо. Я неосознанно шагаю ближе, вдыхая его аромат. Он всегда пахнет так чертовски приятно.

– Ты когда–нибудь делала что–то, что хотела бы вернуть назад, больше всего на свете, но не можешь? Поэтому все, что тебе остается, – жалеть себя, понимая, что ты сама причина своих страданий?

Я резко вдыхаю из–за его слов. Киваю ему, и наши глаза встречаются.

– Можешь простить меня? – спрашивает он, когда я продолжаю молчать. Могу? Могу ли я, на самом деле, судить его, когда тоже кое–что скрываю? Если я выберу дать всему еще один шанс, мне нужно рассказать ему. Сказать правду. Надеюсь, что он все равно будет хотеть меня, и мы сможем начать сначала. С чистого листа.

– Почему ты уехал, ничего мне не сказав? Будь честным, – спрашиваю я.

Он громко сглатывает.

– Я облажался со всем между нами. Подумал, что, может, будет лучше, если мы отдалимся друг от друга. Хотя, пока был вдалеке от тебя, я только скучал по тебе. По тебе. Твоему смеху, твоей улыбке, твоему запаху. По всему в тебе, Пэрис. И я кое–что осознал – это неизбежно между нами. Все можно только исправить, поэтому я отказываюсь отпускать тебя.

– Я все равно не понимаю, Грейсон.

– Я никогда не прощу себя за то, что сбежал в первый раз от тебя, но, обещаю, что возмещу все, – говорит он.

– Думаю, что скучаю по твоей стряпне, – так тяжело для меня не поддаваться. Я понимаю, что не должна, но хочу этого. Я хочу его. Полагаю, что просто люблю наказания.

Меня одаряют медленно растягивающейся улыбкой.

– Я буду счастлив приготовить для тебя сегодня, и может, мы сможем поговорить.

– Может быть, – говорю чуть слышно, чувствуя облегчение.

Я сажусь сзади на байк Грейсона, и мы едем к его дому. Обнимать его своими руками все время, чувствовать выпуклость его пресса, и весь мой перед крепко прижимается к его спине – ни на секунду не жалею о своем решении. Так хорошо снова обнимать его. Мы заходим в его дом, и он выдвигает стул для меня.

Грейсон ищет в  холодильнике что приготовить.

– Как насчет тостов? – спрашивает он, пока сканирует отсутствие продуктов.

Скрываю свою улыбку.

– Для меня звучит неплохо.

– Могу заказать что–нибудь, – предлагает он, оглядываясь на меня.

– Сэндвичей достаточно, – говорю ему, наблюдая, как он вытягивает сыр и ветчину. Он быстро готовит их и приносит на стол с апельсиновым соком.

– Спасибо.

– В любое время, – говорит он, его глаза пляшут. – Я превращаюсь в шеф–повара, не так ли?

Я откусываю кусочек.

– Ну, не знаю. Думаю, что ты не должен бросать свою постоянную работу пока что.

Он улыбается, с ямочками и все такое.

– Буду иметь в виду.

После того, как заканчиваем с едой, мы вместе пересаживаемся в гостиную. Идет фильм по телику, но я не уделяю ему свое внимание. Мои глаза исключительно на Грейсоне, а его – на мне. Я с трудом сглатываю от интенсивности в его взгляде, а когда он облизывает верхнюю губу, я ничего не могу поделать со звуком, который вырывается из моего горла.

– Ты тоже это чувствуешь… – говорит он так нежно, проводя своими руками вверх и вниз по моим бедрам. Я чувствую это? Я определенно чувствую что–то прямо сейчас.

– Грейсон…

– Я облажался, но теперь ты простишь меня. Нам слишком хорошо вместе и это без вариантов, – говорит он, и я ахаю от его приказного тона. Кем он себя возомнил?

Мой взгляд прищуривается.

– Я прощу тебя, если и когда решу сама.

Он смеется, действительно смеется.

– Ты такая красивая, когда злишься.

Рада, что он чувствует именно это, потому что глядя на все происходящее, я буду выходить из себя часто, когда он рядом. Я открываю рот, чтобы сообщить ему именно это, когда он наклоняется вперед и целует меня. Он грязно играет. Нет ни единого шанса, что я смогу сопротивляться ему, не тогда, когда он прав. Между нами что–то есть. Что–то, что притягивает нас друг к другу. Что–то, ради чего стоит рискнуть.

Он отстраняется от поцелуя, оставляя меня желать большего.

– Позволь мне сделать на этот раз все правильно, пожалуйста.

Моему ошеломленному мозгу требуется несколько секунд, чтобы осознать, что он сказал, и к тому времени он уже встает с дивана и поднимает меня на руки. Я обнимаю его своими руками за шею и держусь, пока он несет меня в свою комнату, опуская на кровать и возвращая свои губы к моим.