Избранное

Дождь не ослабевал, и Шошибхушону, наконец, все это надоело; он решил пересесть на поезд. В одном месте, при впадении одной реки в другую, он привязал лодку и вышел поискать чего-нибудь съестного.

Когда хромой попадает в яму, вина не только на стороне ямы; ногу хромого вообще тянет к яме. Образцом может служить поведение Шошибхушона в этот день.

В месте слияния двух рек рыбаки выставили громадную сеть, привязав ее к прибрежным бамбукам. Только с одной стороны оставался открытый проезд для лодок. Рыбаки уже давно арендовали это место и вносили за аренду причитающуюся плату. На беду, понадобилось проехать этой дорогой старшему полицейскому инспектору. Когда он подъезжал, рыбаки издали криками обратили его внимание на сеть и предупредили его о необходимости проехать боком. Но лодочник сахиба не привык считаться с какими-либо препятствиями, исходящими от людей, и направил лодку поперек, над сетью. Лодка свободно прошла было, но весло застряло и, чтобы вытащить его, потребовалась бы остановка на некоторое время.

Сахиб-инспектор вышел из себя и велел причалить к берегу. Увидев его, рыбаки поспешно разбежались во все стороны. Сахиб приказал гребцам разрезать сеть, и они тотчас же разрезали на куски эту громадную сеть, стоимостью в 700–800 рупий. Отведя свой гнев на сети, сахиб приказал привести к нему рыбаков. Полицейские, не найдя виновных рыбаков, задержали первых четырех, попавшихся им под руку, и привели их к сахибу. Сложив молитвенно руки, рыбаки жалобно стали умолять сахиба, чтобы он отпустил их, говоря, что они ничего не знают. Сахиб приказал взять пленников в лодку. В это мгновение Шошибхушон, в пенсне и в рубашке, на которой он не успел застегнуть пуговицы, шлепая туфлями, запыхавшись, подбежал к лодке сахиба и дрожащим голосом сказал:

— Сэр, вы не вправе были разрезать рыбачью сеть и не вправе мучить этих несчастных четырех человек.

Сахиб ответил Шошибхушону нелестным замечанием на языке хинди; недослушав его, Шошибхушон спрыгнул с высокого берега в лодку, бросился на сахиба и стал колотить его, словно сумасшедший.

Что произошло после этого, Шошибхушон не знал. Очнулся он в участке, и вряд ли нужно говорить, что его телесное и душевное самочувствие не показалось ему отрадным.

9

Отец Шошибхушона нанял адвоката и прежде всего добился освобождения сына на поруки… Затем начались хлопоты в связи с судебным процессом.

Рыбаки, которые пострадали в тот день, принадлежали к тому же округу, как и Шошибхушон, и подвластны были все одному и тому же заминдару. Они стали являться к Шошибхушону за юридическими советами. Точно так же и рыбаки, арестованные сахибом, были ему знакомы.

Шоши вызвал их и сообщил им, что сошлется на них, как на свидетелей. Они страшно перепугались. Они ведь не аскеты, они люди семейные; где им искать спасения, если они поссорятся с полицией? У каждого в теле ведь только одна душа! Убыток они потерпели — это верно; но неужели нужно навлекать на себя новые убытки? Они сказали:

— Господин, ты вовлек нас в беду.

После долгих переговоров они согласились показать правду.

Между тем Хоркумар, придя однажды в суд с обычными своими саламами, услышал от полицейского надзирателя следующие слова:

— Наиб-бабу, говорят, что твои арендаторы собираются давать ложные показания против полиции.

Наиб с изумлением ответил:

— Неужели? Этого быть не может! Неужели эти негодяи способны на что-либо подобное!

Читатели газет знают, чем кончился процесс Шошибхушона.

Рыбаки все в один голос показали, что сахиб даже не прикасался к их сети, а что он только вызвал их к себе в лодку и записал их имена и адреса.

Но этого мало. Несколько односельчан Шошибхушона, его знакомых, показали, что они в это время совершали свадебную поездку и находились вблизи от места происшествия. Они видели, что Шошибхушон вдруг появился и без всякой причины нанес оскорбление полицейскому инспектору.

Шошибхушон признал, что вошел в лодку и нанес удар инспектору после того, как был им оскорблен, но главной причиной его поведения было то, что инспектор велел разрезать сеть и арестовал безвинных рыбаков.

При этих условиях вполне естественно, что Шошибхушону был вынесен обвинительный приговор. Его оскорбительное отношение к инспектору, самочинное вторжение, оказание сопротивления законным действиям властей — это было не мало.

Шошибхушон должен был, покинув свой домик и свои любимые книги, провести в тюрьме пять лет. Его отец вознамерился было подавать кассационную жалобу, но Шошибхушон этому воспротивился. Он сказал:

— Я рад заключению. Железная ограда не лжет. Я попал в беду потому, что обманут был свободою вне тюрьмы.

Ты думаешь, что в тюрьме плохая компания, но в тюрьме меньше лжецов и неблагодарных хотя бы уже потому, что в ней места меньше. На воле же их гораздо больше!

10

Вскоре после того, как Шошибхушон заключен был в тюрьму, скончался его отец. Других близких родственников у него не было. Правда, у него был брат, работавший в Центральных Провинциях[122], но он жил там уже давно, построил себе там дом, обзавелся семьей и на родину возвращаться не собирался. Имущество, бывшее у Шошибхушона в деревне, Хоркумар при помощи разных уловок и ухищрений перевел в свою собственность.

Волею судьбы Шошибхушону пришлось перенести все те страдания, которые связаны с тюремным заключением, в размерах, превышающих обычные. И все же эти пять долгих лет, наконец, истекли.

Снова был день периода дождей, когда Шошибхушон, исхудавший, с пустотою в сердце, покинул стены тюрьмы. Ему возвращена была свобода, но больше у него на свете никого и ничего не было. Бездомному и одинокому Шошибхушону мир казался бесприютной пустыней.

Остановившись у ворот тюрьмы, он размышлял, как ему снова завязать оборванную нить жизни; вдруг перед ним остановилась карета, запряженная парой лошадей. Из нее вышел лакей и спросил:

— Ваше имя Шошибхушон-бабу?

Он ответил:

— Да.

Лакей открыл дверцу кареты и попросил его сесть. Изумленный Шошибхушон спросил:

— Куда я поеду?

Тот ответил:

— Наши вас приглашают к себе.

Шошибхушону невыносимо становилось любопытство прохожих, начинавших останавливаться вокруг них, и он вошел в карету. «Вероятно, это ошибка, — подумал он. — Ну, что ж, куда-нибудь поеду; может быть, эта ошибка и будет предисловием к моей новой жизни».

В этот день также шла в небе игра Облака и Солнца, и по сторонам дороги темно-зеленые рисовые поля, намокшие от дождя, пестрели сменою света и теней. Невдалеке от рынка стояло большое дерево, и вблизи от него группа нищенствующих паломником-вайшнавитов[123] с лютнями и барабанами, стояла перед дверьми лавки и пела:

По мере движения кареты слова. песни слабее и слабее доносились до ушей Шошибхушона.

Под конец слов песни-уже нельзя было больше разобрать. Но в сердце Шошибхушона продолжал звучать ее напев, и он, дополняя стих за стихом, продолжал вполголоса, словно не в силах остановиться:

122

Центральные Провинции — ныне штат Мадхья Прадеш Республики Индия.

123

Нищенствующие паломники-вайшнавиты (вишнуиты) — странствующие подвижники, распевающие молитвы во славу бога Вишну.