Страница 30 из 33
[Занятия пандавов при дворе Вираты]
Юдхиштхира, чуждый коварства и злости,Играл постоянно с придворными в кости. И царь и царевич пленились игрою,Играли и ранней и поздней порою, Сидели, не зная занятья иного,Как птицы, попавшие в сеть птицелова. Удачлив Юдхиштхира был не однажды,Делил он меж братьями выигрыш каждый. Остатки еды продавал Бхимасена, –Он их от царя получал неизменно; Торговлей занялся и Арджуна ловкий:Он стал продавать, со стараньем торговки, Одежду, ненужную женщинам боле:Всю выручку делит на равные доли, – Да будет и братьям за службу награда;Прилежный блюститель коровьего стада, – Давал Сахадева, чтоб жизнь не погасла,Творог, молоко и чудесное масло; И Накула, как и положено брату,Делил между ними конюшего плату; Скрывая свое настоящее имя,Ухаживала Драупади за ними; Так жили они, помогая друг другуИ тайно свою охраняя супругу. Треть года прошла. Пожелав веселиться,В честь Брахмы устроила праздник столица. Борцы появились, могучие телом.Сверкала решимость в их облике смелом. Бесстрашьем и силой помериться рады,Они от царя получали награды. Сильнейший соперников вызвал на поле,Но все устрашились его поневоле. Вирата бороться велел Бхимасене.Направился тот неохотно к арене. С такой беззаботностью двигался повар,Что сразу раздался восторженный говор! Схватил он противника, сильный, отважный,Как демона засухи – бог многовлажный. Подобно слонам, чья блистательна зрелость,Бойцы проявили горячую смелость. Вдруг поднял врага своего Бхимасена.Как тигр заглушает слона дерзновенно, – Он голос борца заглушил своим кличем,Он всех поразил удальством и обличьем, Сто раз покрутил храбреца над собоюИ наземь швырнул его вниз головою. Над мощным борцом, прославляемым всюду,Победа казалась подобною чуду! Вирата возвысил наградой Баллаву, –Пришлась ему повара удаль по нраву. А тот, поражая врагов на арене,Обрел от властителя много дарений. Когда всех борцов он в стране обесславил,Баллаву бороться Вирата заставил То с грозными львами, то с тигром пустыни, –И тот их на женской сражал половине. Был взыскан и Арджуна царского ласкойЗа то, что он радовал пеньем и пляской; Был также доволен конюшим Вирата –У Накулы лошади мчались крылато; Была от царя Сахадеве наградаЗа то, что коровье умножилось стадо; Так братья, скрывая свой облик до срока,Служили Вирате-царю без порока.[Военачальник Ки́чака Сутапу́тра оскорбляет жену пандавов]
Прошло десять месяцев службы примерной.Была Драупади рабынею верной. Царевна, достойная тысяч служанок,До ночи трудилась теперь спозаранок. Узрел ее Кичака – войска ВиратыНачальник могучий и зоркий вожатый: На женской блистала она половине,Подобная лотосоокой богине. Он, бога любви пораженный стрелою,Предстал пред сестрой, пред Судешной, с хвалою: «Скажи мне, сестра: появилась откудаСлужанка твоя – дивноглазое чудо? Схожу я с ума, красотой изумленный,Как будто вином молодым опьяненный. Готов я, как раб, подчиняться приказамКрасавицы, властно смутившей мой разум. Я жизнь обрету, покорясь ее власти,Иначе умру от сжигающей страсти. В мой дом изобильный, богатый, радушный,Где есть колесницы, слоны и конюшни, Ковры и каменья, рабыни и слуги,Пускай она вступит по праву супруги!» Затем к Драупади, служанке-царице,Пришел, – так шакал приближается к львице, – Со льстивою речью: «Поверь, ты прекрасна, –Зачем же должна ты поблекнуть напрасно? Хотя, как цветок, ты достигла расцвета,Гирлянда цветов на тебя не надета. Всех жен моих старых возьми ты в рабыни, –Да стану рабом твоим верным отныне!» Ему Драупади сказала в то утро:«Зачем ты стремишься ко мне, Сутапутра, – Такой неприглядной и низкой по касте?Зачем от запретной трепещешь ты страсти? Тебе – не жена я, люблю я другого,И в этой любви – честной жизни основа. Чужую жену возжелать – преступленье:Позор обретешь и впадешь в ослепленье. Меня охраняют мужья-полубоги.Гандхарвы злопамятны, мстительны, строги. Их грозная ревность тебя уничтожит,Погибнешь – безумцу никто не поможет! Стоишь, как дитя, у реки, и на правыйТы с левого берега ждешь переправы, – Пойми, неразумный: и за океаном,И в недрах земли, и на небе туманном, – Нигде, ни в каком ты не скроешься месте,От их не спасешься карающей мести. Желая меня, ты подобен мужчине,Что, вдруг заболев, устремился к кончине. Чтоб месяц схватить, словно глупый ребенок,Ты высунул руку свою из пеленок!» Отвергнутый, снова к Судешне пришел он,Сказал: «Я желаньем пылающим полон. Чтоб я не погиб, помоги мне, царица,С прекрасной служанкою соединиться». Судешна ответила, брата жалея,А также о собственной пользе радея: «Ты в доме своем прикажи в преизбыткеГотовить и вкусную снедь и напитки. Пришлю Драупади, и ты без помехиСклони ее лестью к любовной утехе». Воитель, в свои возвратившись покои,Питье приказал приготовить хмельное, Зарезать баранов и коз в изобилье, –Его повара преискусными были. Узнав, что исполнил он дело успешно,Сказала красивой служанке Судешна: «Питье принеси мне от Кичаки. Стражду,Хочу поскорей утолить свою жажду». А та: «Не пойду. Ты ведь знаешь, царица,К чему он, порочный и подлый, стремится. Распутною в доме твоем я не стану,Законным мужьям изменяющей спьяну. Ты вспомни, внимающая славословьям,С каким я к тебе нанималась условьем. Нет, к Кичаке я не пойду. В исступленьеОн мне, одурев, нанесет оскорбленье. Есть много рабынь у тебя, о благая,Скажи, пусть пойдет к сластолюбцу другая». Судешна: «Поскольку ты послана мною,Ступай к нему в дом со спокойной душою». Сказала и кубок дала ей из злата.Пошла Драупади, волненьем объята. Решила: «Пойду, ибо верность – охрана:Мужьям пятерым я верна постоянно». И Солнцу – светящему Сурье – взмолилась,И Сурья послал слабой женщине милость: Он рáкшаса дал ей, – да станет ей стражем,Незримой преградою проискам вражьим! Увидев красавицу, тонкую в стане,Подобную робкой, испуганной лани, Был Кичака счастлив, – бесстыжий, лукавый, –Как лодку увидевший у переправы. Сказал: «Госпожа и владычица счастья!И шкуры степных антилоп, и запястья, И серьги получишь ты, и ожерелья,А также вино для любви и веселья! Ты вместе со мною взойди госпожоюНа ложе, что устлано пышной парчою». А та: «Утолить свою жажду желая,Царица велит, чтоб напиток взяла я». А Кичака: «Так по тебе я тоскую!К царице отправлю служанку другую». Он обнял ее, но она, вырываясь,Толкнула бесчестного, намереваясь Найти у Юдхиштхиры-мужа спасенье.Но только собранья достигла в смятенье, За косу схватил ее Кичака дикий,Ударил ногой на глазах у владыки. Но ракшас{34}, – ей данная Солнцем охрана, –Как вихрь, повалил сластолюбца нежданно, И тот без сознанья упал, опозорен,Свалился, как ствол, что подрублен под корень. Пред взором Юдхиштхиры и БхимасеныУдарил красавицу воин презренный, И жаждал Бхимá, разъяренный, расплаты, –Хотел он убить полководца Вираты, Но в страхе, что узнаны будут скитальцы,Юдхиштхира пальцами сжал его пальцы. Тогда, на супругов подавленных глядя,Сказала Вирате, в слезах, Драупади, Мужьям предана и душой справедлива, –Казалось, что оком сжигал ее Шива: «Жену храбрецов, перед кем супостатыДрожат, – он ударил ногою, проклятый! Жену повелителей, правящих мудро, –Ногою ударил меня Сутапутра! Жену гордецов с тетивою тугою, –Ударил меня Сутапутра ногою! Жену благородных и чистых, как утро, –Ударил ногою меня Сутапутра! Жену ратоборцев, опасных вселенной,Ударил ногой Сутапутра презренный! Но где же отныне для слабых защита?Где витязей гордая удаль сокрыта? Мужчины они, может быть, только с виду,Коль женщины терпят позор и обиду! Где ярость сердец правосудных и гневных, –Иль, может быть, каждый бессилен, как евнух? Где видано, чтоб оставались спокойныМужья, если бьет их жену недостойный? Как терпит Вирата бесчестье такое, –Чтоб мне наносили, безвинной, побои? О царь, не как царь ты ведешь себя ныне,В стране у тебя правды нет и в помине, Такого, как Кичака, в доме взлелеяв,Как видно, ты ценишь одних лишь злодеев. Ни ты, и ни Кичака, и ни вельможиТвои – на достойных судей не похожи! О царь, справедливым ты станешь едва ли,Стерпев, чтоб меня при тебе избивали. Так пусть Сутапутры поступок позорныйОсудит и каждый судья, и придворный!» Вирата: «Не зная причин вашей ссоры,Свершу ли я суд справедливый и скорый?» Но поняли знатные слуги Вираты,Что в Кичаке – дело, что он – виноватый. Сказали придворные о Драупади:«Подобна, прекрасная, высшей награде Тому, кто женат на такой длинноокой,Пленительной телом и мыслью высокой». Юдхиштхира потом покрылся: «Уйди тыК царице, – жене приказал он, сердитый, – Ведь витязей жены, шагая сквозь беды,Совместно с мужьями достигнут победы. Я мыслю: не время теперь для волненья.Мужья твои, видно, такого же мненья, – Недаром, не гневаясь и не печалясь,Гандхарвы на помощь к тебе не примчались. Не знаешь ты времени гнева и злости,Мешаешь ты людям, играющим в кости, Вбежала сюда, как плясунья-певица, –Ступай же, гандхарвов сердить не годится». В ответ – Драупади: «Бессилье их зная,Мужьям своим все ж пребываю верна я. Так слабы они, что страшат их злодеи,А старший, – он в кости игрок, – всех слабее!» В покои Судешны пошла со слезами,С рыданьем, с распущенными волосами, Как месяц, пробивший тяжелые тучи,Сверкал ее лик многогневный и жгучий. Судешна: «Зачем ты приходишь, рыдая?Скажи, кто ударил тебя, дорогая? Кто будет сегодня наказан сурово?Поведай, о лотосоглазая, слово!» А та: «На глазах у вельмож и ВиратыУдарил меня Сутапутра проклятый». «Велю, если хочешь ты, прелюбодеяУбить!» – отвечала Судешна, краснея. Служанка: «Другие найдутся для мести.Сегодня умрет совершивший бесчестье!» вернуться34
Ракшас («тот, кого следует беречься») – злой дух, демон.