Победитель получает...

— Что? — заинтересовался Второй. — Неужели возможно восстановление личности?!

— Типун тебе на язык! — как говорят столь ценимые тобой игрушки, — взвился Первый. — Какая там ещё личность?! Её и прежде-то не было! Но… рудименты воли… способны проявить себя, особенно в таких абсурдных условиях, когда наше влияние ограничено!

— Но ты ведь приказал! Приказал модулю доставить игрушку туда, куда было запланировано. Как он мог ослушаться? — продолжал удивляться Второй. — По-моему, ты чего-то недоговариваешь. Рудиментов воли явно недостаточно, чтобы не выполнить прямой приказ.

— Ты же сам видел! Он оказал сопротивление и, несмотря на приказ, поступил по-своему! Что я могу не договаривать? Я и сам хотел бы знать, как такое возможно!

— Но зачем? Почему? — изумился Второй, моментально вызывая историю модуля. — После завершения этой Игры он должен был подняться на новую ступень, возможно стать помощником вербовщика, а там и вербовщиком. Он не мог не знать, что это означает: существование вербовщиков — модулей второй ступени — куда приятнее! Он должен был стремиться провести эту Игру как можно лучше, чтобы заслужить повышение. Я ничего не понимаю… Может быть, он обезумел?

— Ты всё ищешь простых ответов, — укорил Первый. — Он не безумен, ты и сам это прекрасно видишь, во всяком случае, не больше чем все они. И его поступок может иметь только одно объяснение…

— Какое же? — заинтересовался Второй. — Я не вижу здесь никакой логики!

— Логика! — фыркнул Первый. — Разве я утверждал, что его поведение логично? Многие из этих жалких тварей слишком алогичны по своей природе, чтобы даже длительное обучение могло это полностью исправить. У их поступков нет разумного объяснения, но длительное наблюдение позволило выявить некоторые закономерности.

Разве ты не изучал курс аномальных побуждений? Разве не знаешь, что по большей части именно они порождают все те неожиданности, которые тебя развлекают? И здесь мы наблюдаем все признаки тех самых аномальных побуждений. Модуль увлёк игрушку в мир, где новые модули проходят начальные стадии обучения.

— Но зачем?! — не выдержал нетерпеливый Второй.

— Видимо, он хочет дать игрушке подсказку, хочет, чтобы она догадалась, в чём заключается выигрыш…

— Зачем?!

— Он хочет… помочь ей! — с отвращением и презрением выплюнул Первый.

— Не может быть…

— Ты недооцениваешь роли аномальных побуждений.

— С какой стати ему желать помочь совершенно чужому для него существу? Может быть, между ними есть какая-то связь? Может, они, как там это называют… — родственники?

— Я бы не удивился и такому повороту при твоей беспечности, — отозвался Первый. — Если бы ты занимался Игрой единолично, могло бы произойти всё что угодно! Поэтому я и осуществляю дополнительный контроль. И я лично проверял их! И, поскольку на этот раз игрушка вызывала у меня большие сомнения, я выделил ей самого опытного модуля третьей ступени, которому, кроме того, был обещан переход на вторую ступень после успешного завершения этой Игры, так что он был вдвойне заинтересован в том, чтобы мы остались довольны. Никаких связей между ними нет и быть не могло! Помни о времени, которое постоянно смывает целые поколения этих жалких букашек. Этот модуль у нас уже несколько веков! Он был человеком, когда отдалённые предки игрушки ещё не родились, не говоря уж о ней самой.

— Но что же тогда могло побудить его проявить неповиновение?

— Вот! — Первый указал на какую-то точку в тщательно записанном рисунке Игры. — Первый раунд. Модуль недостаточно быстро справился с переводом и был наказан, как и положено.

— И что же? — Второй внимательно рассматривал рисунок Игры.

— Видишь этот всплеск эмоций игрушки? Как же это у них называется… сострадание, кажется. Совершенно алогичная эмоция! Абсолютно бессмысленная и вредная! Тем не менее, игрушка испытала к модулю сострадание, хотя до этого её эмоции по отношению к нему были исключительно негативными.

Модуль уловил её эмоциональный всплеск. И… взгляни сам — именно начиная с этой точки его состояние начинает меняться, стабильность и управляемость постепенно снижаются. Изменения были незначительными, даже я не обратил на них внимания… Но они постепенно нарастали — и вот результат!

— Сострадание… какая мерзость, — медленно выговорил Второй. — Иногда я начинаю сомневаться, что из этих катастрофически недоразвитых существ выйдет толк… Мне кажется, они годятся только для нашего питания. А ты утверждал, что со временем из них получатся столь же полезные рабы, как серые.

— Я и теперь в этом уверен. Хотя большинство из них, разумеется, годится лишь в пищу, — задумчиво отозвался Первый. — Не забывай, что когда-то и серые проявляли патологические эмоции и побуждения, но, как видишь, всё получилось. Жаль, что теперь они не могут размножаться так же быстро, легко и эффективно, как в прошлом. Хотя, их эксперименты в этой области довольно занимательны, и выделяемая во время них энергия не только годится в пищу, но и почитается некоторыми из нас особым лакомством.

А что касается людей, то патологических побуждений и эмоций у них становится всё меньше. Они довольно-таки быстро развиваются в нужном нам направлении — здесь твой пессимизм безоснователен. Но, разумеется, рецидивы случаются и, порой, совершенно неожиданные.

— Да-да… — рассеянно отозвался Второй. — Я всё пытаюсь понять: на что он рассчитывает — этот модуль. Он ведь знает, что его ждёт… Да и девчонке он всё равно ничем помочь не сможет. Она не поймёт его подсказок и не узнает правды. Говорить с ней он не может — только переводить чужую речь и объявлять новые раунды. Уж этот-то запрет он не преодолеет?

— Разумеется, нет, — отозвался Первый. — Незнание правил Игры зафиксировано и утверждено — здесь никто не может нам помешать — ни Стражи, ни Мастер, ни, тем более, взбесившийся модуль. Игрушка добровольно согласилась на это!

— Почему он выбрал именно этот мир… — размышлял Второй. — Что там у нас, кроме первичного обучения модулей?

— Дикари… — с отвращением ответил Первый. — И, кстати, я предупреждал, что обучение модулей лучше перенести в другой мир.

— Но разве дикари могут помешать? И их тоже можно использовать или поглотить.

— Этот мир выгодно расположен с точки зрения пространственно ограниченных существ, и туда не раз и не два наведывались гости, но никому из них так и не удалось там обосноваться. Дикари не просты — щедрые посулы их не прельщают, и стравить их между собой тоже не удалось, так что пока ни мы, ни серые не можем их трогать… Не желают они нас кормить!

Но присутствие там модулей может и изменить положение… Формально модули не нарушают неприкосновенность. Однако… дикари зашевелились. Наверняка скоро они проявят хотя бы ответную агрессию, уже начали проявлять!

А там, глядишь, войдут во вкус… Нематериальные защитники пока не имеют повода, чтобы вмешиваться, а этот… Галактический Совет, который взялся нам мешать в последнее время, пока что понятия не имеет, что там происходит. И, если нам повезёт, они узнают об этом слишком поздно. К тому времени дикари будут настолько пропитаны ненавистью, что легко станут добычей серых. Может быть, организуем там ещё одну базу размножения…

— Разве они совместимы с серыми? — спросил Второй, с сомнением рассматривая детальное изображение аборигенов.

— Вообще-то, нет, — согласился Первый. — Тем интереснее будут эксперименты… — протянул он мечтательно. — А обучение модулей мы можем с лёгкостью перенести в другое место. Если туда явятся защитнички, посланные Советом, то ничего не найдут, а дикари будут настроены против любых контактов, и этот мир останется нам!

— Да, лакомая добыча, — уважительно согласился Второй. — Пожалуй, ещё более ценная, чем Пирамидия.

— Очень важно угасить этот источник алогичных побуждений и эмоций. Надеюсь, эта бешеная игрушка там ничего не испортит…

— Ну уж… — почти развеселился Второй. — Здесь она ничего сделать не сможет. В Пирамидии ей просто повезло. Она использовала внутренние противоречия. Но её везение не вечно. А как ловко модуль-вербовщик её запутал! — похвастался он.