Страница 14 из 52
— Разумеется, вам следует быть осторожнее. Но… не столько с самой магией, сколько — со своим душевным состоянием, так сказать. Будь в вашем сердце немного больше злости… имей она более глубокое основание в вашей душе — и всё могло обернуться куда хуже — и для гоблинов, и для вас. К счастью, вы только защищались. И это не проклятие, а ритуал защиты. Тяжёлые последствия могут наступить лишь в случае причинения вам вреда.
— Действием или бездействием, — хмыкнула я.
— Да. Но вполне осознанное причинение вреда — и в первом случае, и во втором. Не обязательно самому, скажем, поджигать дом, в котором заперт человек, не имеющий возможности выбраться. Можно знать об этом — и ничего не сделать, чтобы помочь. Так что формулировка просто идеальная! Лаконичная и всеобъемлющая.
Иначе у гоблина вполне могла возникнуть мысль отыскать лазейку. А теперь это невозможно. И не вы виной случившемуся, а их давние дела с Зеркальным Камнем.
Провести ритуал защиты от всех гоблинов скопом было бы невозможно, если бы они — все — не были бы УЖЕ связаны сложными узами с камнем, подобным вашему. Постойте-ка… Как же я раньше не догадался! — дядя Гарольд остановился посреди улицы и хлопнул себя ладонью по лбу.
— А ведь Захват всё понял, старый хитрец, и даже почти признался в этом нам, но прямо так и не сказал. Впрочем, он дал нам ключ для понимания, спасибо и на этом.
— О чём вы, дядя Гарольд? — растерянно спросила я, бросив взгляд на почти пустую улицу.
Редкие прохожие, кажется, не обращали на нас внимания, а слышать уж точно не могли — мистер Свифт окружил нас куполом тишины ещё в начале разговора.
— Я о том, дорогая моя, что вы никого не проклинали — даже в качестве компонента защиты. Вы лишь озвучили проклятие, постигшее гоблинов давным-давно из-за Зеркального Камня.
Есть предание, что древний Зеркальный Камень исчез из нашего мира или был расколот на множество осколков, или же и вовсе — уничтожен. Но теперь я думаю, что истине соответствует первый вариант. Гоблины утратили камень. Вероятно, он оказался в другом мире или другом измерении, куда им хода нет.
Гоблины каким-то образом навлекли на себя проклятие, но не мгновенно действующее, а отсроченное и ограниченное определёнными условиями. Ваш камень, так сказать, из той же породы, что и камень, некогда принадлежавший гоблинам, и между тем камнем и вашим определённо существует связь. Возможно, это свойство всех зеркальных камней — быть связанными друг с другом с момента своего возникновения.
Таким образом, вы, действуя по подсказке своего камня, лишь вплели ещё одну ниточку-условие в заклятие, довлеющее над гоблинами. Если они нарушат условие — действие заклятия усилится и ускорится. Но само заклятие наложено не вами!
— Ффух… прямо на душе легче стало. Спасибо, дядя Гарольд! И что бы я без вас делала?
— Не знаю, не знаю, дорогая моя, — улыбнулся старичок. — Знаю только, что Зеркальный камень требует особой осторожности, — он снова стал серьёзен. — Вы очень правильно поступили, отказавшись от девяти десятых предложенных денег, но, боюсь, успокаиваться рано. И если алчность — уязвимое место гоблинов, но не ваше, это не значит, что не отыщется что-то ещё… — Мистер Свифт посмотрел на меня испытующе.
Я потупилась. Да уж, отыщется наверняка. И я даже догадываюсь — что именно.
— Надеюсь, вы помните, о чём мы договаривались? — кивнул мистер Свифт, не дожидаясь ответа и не сомневаясь в нём.
Он снял купол тишины и уже через несколько секунд мы вошли в лавку Олливандера. Конечно, я помнила. Наша версия, придуманная специально для мастер волшебных палочек, отличалась простотой и была максимально приближена к истине, дабы самим не запутаться в собственных выдумках.
Поприветствовав мастера, дядя Свифт представил меня как родственницу своего старого друга, ныне, к несчастью, покойного.
— У мисс Грей частично русские корни и большую часть жизни она провела в России, а там, к сожалению, дело с обучением магии обстоит не так, как у нас, да и волшебные палочки не в ходу, — объяснял мистер Свифт.
— Да-да, я слышал об этом, — закивал Олливандер. — Совершенно дикая… я хотел сказать — очень далёкая от нас страна. Значит, вы планируете заняться обучением мисс Грей, так сказать, частным порядком? И вам необходима палочка для юной… — мастер с сомнением покосился на меня, — мисс.
— Совершенно верно, — кивнул мистер Свифт. — Я кое-чем обязан своему усопшему другу, — решил пояснить он, — пришло время вернуть долг.
— Я уже брала частные уроки, — решилась я озвучить часть нашей “легенды”, ведь знания Беллатрисы были при мне и могли в любой момент проявиться.
Не исключено, что даже помимо моей воли, вернее — раньше, чем моя воля успеет отреагировать.
— И какой же палочкой вы пользовались во время уроков? — оживлённо спросил Олливандер, перекладывая с места на место коробки со своими сокровищами и оценивающе посматривая на меня.
— Так как в Советской России волшебные палочки большая редкость, я пользовалась семейной. Она у нас была одна на всех, — добавила я.
Олливандер горестно и неодобрительно покачал головой. Какое вавар… кхм… вариант не самый лучший, что и говорить. Попробуйте, пожалуйста, вот эту, мисс Грей. Волос из хвоста единорога, ольха, тринадцать с половиной дюймов, очень…
Я взяла палочку так осторожно, словно это была мина, вцепилась в неё так крепко, будто ожидала, что она взорвётся, если ослабить хватку, и слегка взмахнула. Ничего не произошло. Совсем ничего.
Мастер, не успев договорить, что там она “очень”, вздохнул, забрал палочку и протянул мне следующую.
— Бук, сердечная жила дракона, пятнадцать…
Стоило моим пальцам соприкоснуться с поверхностью сего волшебного инструмента, как внутри всколыхнулось нечто тёмное, оно потянулось к этой палочке со злым предвкушением. Меня это встревожило. Мягко говоря. А если честно — напугало.
И я сумела удержать эту силу, затолкать её вглубь, откуда она так и не успела выбраться, подавленная моей новообретённой магией.
Сердечная жила дракона… Кажется, именно такая сердцевина была у палочки Беллатрисы. Нет-нет. Мне это точно не подойдёт. И вообще — вот это действительно варварство! Надеюсь, они не убивают драконов, чтобы добыть эти сердечные жилы, а берут их у уже умерших? Но почему-то я в этом сомневалась…
В общем, мне удалось так “завязать узлом” свою магию, что и эта палочка никак на меня не отреагировала. Дядя Гарольд, заметив, как я напряжена, прошептал:
— В чём дело, моя дорогая? Выдохните, постарайтесь расслабиться, позвольте магии свободно течь внутри вас. Вам ничего не угрожает.
Вот здесь он ошибался. И минутой спустя ему предстояло в этом убедиться. И это он ещё не узнал, какой опасности я избежала только что — палочки, которая усилила бы влияние на меня магии Беллатрисы Блэк.
А пока я попыталась последовать совету дяди, радуясь, что палочка с сердечной жилой дракона миновала меня и убрана подальше, а то пальцы, едва расставшись с ней, так и тянулись вслед…
— Перо феникса! — провозгласил мастер, и у меня отлегло от сердца.
Феникс — это как раз для меня — возродившейся для новой жизни. Феникс — это хорошо, это прекрасно! И перо — это не сердечная жила, убивать ради него не надо.
Во мне проснулось детское ожидание праздника, волшебства, чего-то нового и удивительного, чувство, с которым я всегда открывала новую книгу — предвкушение и восторг! Я радостно и легко взмахнула палочкой и…
Огромные разноцветные искры взметнулись фонтаном, помещение наполнил треск и звон. Не можете представить себе огромные искры? Тогда представьте, что под видом волшебной палочки вам вручили фейерверк, и он рванул прямо у вас в руках…
Правда, руки уцелели и всё остальное тоже, зато конец палочки расщепился, обнажив сверкающую сердцевину, а лавку Олливандера заполнили зайцы, бабочки и птички всех мыслимых и немыслимых размеров и расцветок.
Вокруг нас прыгали розовые, сиреневые, оранжевые и традиционные — белые — зайцы, летали бабочки размером с хорошего орла и порхали птички величиной с напёрсток.