Страница 100 из 113
Открыли стрельбу орудия прямой наводкой. Застучали позади расположенные крупнокалиберные пулеметы, прошивая огненными трассами сады. Вспыхнул впереди сарай, видно, как хозяева начали его тушить. Не лежит душа вести огонь по людям, борющимся с бедой. Прекратила огонь батарея. Вновь поднялись кавалеристы в полный рост, двинулись ускоренным шагом вперед, но сады опять ожили губительными выстрелами. Все повторилось. Но теперь загорелось на краю села подворье, садом примыкавшее к лесу. Тут тушилыциков пожара оказалось еще больше. В Ёлках идет бой, а на его окраине люди ведут борьбу с огнем.
Еще дважды кавалеристы безрезультатно поднимались в атаку. Командир полка ввел свой двухэскадронный резерв в бой. Конники пронеслись с оголенными шашками по единственной улице до сгоревшего дома, но кроме местных жителей в селе посторонних не оказалось. Назначенный три года назад немцами староста — старик с трясущимися руками, виновато опустил красные слезящиеся глаза.
— Были чужие люди, стреляли из садов в красноармейцев, а потом ушли в лес, когда тушили пожар.
— Сколько их было? — спросил прибывший представитель армейского СМЕРШ.
— Десятка три. Пятерых из них убили, шестерых ранило. Убитых приказали похоронить, раненых забрали с собою.
— Обещали прийти еще?
— Сказали, чтобы мы подготовили по мешку картошки и хлеба. Значит, придут.
— Погорельцам помогать станете?
— А как же? Селяне — народ дружный. С завтрашнего дня начнем заготавливать сухой лес, к осени дом построим.
— Есть у вас надежный доверенный человек?
— Это зачем?
— Завтра пошлете его в лес, нужно установить местонахождение побывавшей у вас банды.
— Зачем посылать? Я без разведчика знаю.
— Так где же?
— Километрах в трех отсюда есть большое болото, посреди которого остров. В начале века это было глубокое озеро, мальцами рыбу там ловили бреднем. Кто-то давнымдавно построил на острове избушку. Теперь это развалюха. Но внутри она укреплена, а под нею два бункера на чету каждый. Партизаны там укрывались, теперь новые люди освоили.
— Как попасть на остров?
— Этого я не знаю. Партизаны что-то там придумывали. Немецкий патруль однажды пытался перебраться туда, но из болота их вытащили мертвыми.
— Ну, отец, если не соврал, тебе это зачтется.
— Меня пугать уже поздно. Я свое отжил. А говорю потому, что не хочется, чтобы понапрасну наши дома жгли. Коли у нас что-то есть, все своим горбом добываем. Если бы ты не был из СМЕРШ, мог бы пооткровенничать.
— Давай, отец, как говорится, не для протокола.
— Пришли вы опять со своими колхозами, раскулачиванием, поиском врагов народа, пособников бендеровцев. Все это пугает людей, вызывает недоверие к вам.
— Ты мне ничего такого не говорил. А за болото спасибо. Соответствующую бумажку в твое дело положу. Она тебе пригодится.
Некрасов с Сергеем еще не закончили вечернюю трапезу с разговорами о перспективах борьбы с УПА, когда появился начальник разведывательного отдела с оперативной информацией СМЕРШ о неудачной попытке кавалерийского полка ликвидировать банду в Елках, гибели тридцати пяти красноармейцев, раненых оказалось не меньше.
— Что скажете? — обратился Юрий Александрович к Бодрову.
— На мой взгляд, не дело махать шашкой при столкновениях с боевиками УПА. Это еще хорошо, что в селе их уже не было, когда кавалеристы неслись по улице. Перестреляли бы половину по меньшей мере. Живые мишени. Надо посмотреть, правильно ли пешие конники провели сближение с противником. Почему большие потери?
— Разбор действий кавалеристов мы проведем позже. Сейчас важно завершить начатое дело. Место нахождения боевиков выявлено. Что дальше?
— Будем определять замысел операции.
— У вас есть идея?
— Нет. Надо еще поразмышлять. Но одно бесспорно: с рассветом следует блокировать болото по всему периметру.
— Для кавалеристов это понятие новое. Не смогут они выполнить задачу как следует.
— Значит, мне туда ехать?
— Нет. Ваше место здесь. Сейчас вызову капитана. Проинструктируйте его, как осуществить блокирование. Он справится. Да и опыт ему необходимо приобретать.
В ходе знакомства с топографической картой стало очевидным, что для выполнения задачи потребуется четыре эскадрона кавалеристов. С этими наметками согласился начальник штаба, и капитан с распоряжениями на этот счет убыл в расположение неудачно действовавшего полка. Его задачей являлся контроль за точным соблюдением положений специальной тактики по сплошному блокированию.
— Планировал сегодня ночью отоспаться за последние несколько суток, — грустно улыбнулся полковник, — не получилось. Вам того же желал. Но к утру надо определить замысел, подготовить решение и приказ начальника войск на операцию.
— Глянуть бы на это болото.
— Уже ничего не увидишь. Ночь. А времени и без того в обрез.
Обдумывая идею операции, Сергей не мог остановиться на какой-либо подходящей мысли. Обстановка подсказывала, что обычные войсковые действия специальной тактики в данном случае не подходят. Скрытно к острову посреди болота не подойдешь, безусловно, есть какой-то путь через топи, но он неминуемо окажется заминированным. Если блокировать озеро длительное время, значит, в результате получится пустышка. Бандиты знают скрытые выходы с острова. Ночами они попросту просочатся или на узком участке прорвутся через рубеж блокирования, и вся затея пойдет насмарку.
По вызову начальника войск прибыл командир кавалерийской дивизии.
— Будь они в чистом поле, я порубил бы их, как капусту, одним эскадроном, — говорил он, глядя на топографическую карту. — А так к бандитам не подступишься. Людей жалко терять, если пойти на штурм.
— Какой «штурм»? — возмутился начальник войск. — Глупость беспредельная. Вас пригласили, чтобы послушать хорошие идеи, а вы вздор городите.
— Сколько в дивизии полковых минометов? — спросил Сергей, стремясь в первую очередь сбить накал неприятного разговора двух генералов.
— Точно не знаю, но порядка тридцати-сорока наберется.
— А что, — ухватился за мысль начальник войск, — подолбим чертов остров дивизионной артиллерией часиков эдак пять-шесть подряд, останутся от него лишь рожки да ножки. Решим сразу все назревшие вопросы.
Возражений не последовало. Замысел начальника войск был оформлен решением на операцию.
XXXII
Командир дивизии проявил завидную оперативность. Не прошло двух часов, как по острову начала пристрелку первая прибывшая на огневые позиции 160-мм минометная батарея. Уже на первых минутах обстрела загорелась избушка. Сухие бревна свечой полыхнули в безветренном небе. Но и когда от ветхого сооружения остались одни головешки, на поверхности земли не появилось ни единого человека. Однако минометчики получили приказ «долбить» и добросовестно выполняли задачу.
В начале третьего часа обстрела острова вблизи береговой линии начали возникать от взрывов султаны земли вперемешку с водой, а вскоре на поверхности стали появляться люди. Пригнувшись, они бежали в одном и том же направлении, в сторону оврага, где их поджидали кавалеристы. Со стороны казалось, будто люди бегут не по земной тверди, а именно по воде. Задержанных набралось двенадцать человек.
— Когда бежал, что было под ногами, кроме воды? — спрашивает командир эскадрона у молодого прыщеватого парня, невинно глядящего на советского офицера.
— Дорога.
— Из чего сделана?
— Бревна на сваях, сверху гравий. Сейчас затоплена, а летом она возвышается над водой.
— Почему начали покидать укрытие?
— От взрывов появились трещины, стала просачиваться вода.
— Ты кто по национальности?
— Русский, из Львова.
— Почему же вместе с националистами?
— Нормальные они ребята, только при советской власти жить не хотят.
— Как попал к ним?
— В сорок первом отступали, был ранен в этих местах, они подобрали, вылечили. С немцами воевали, теперь с вами.