Перчатки для убийцы

Валиньи прекрасно ориентировался в том, когда рыба нерестилась и когда птица садилась на гнезда. В это время он выполнял обязанности добровольного лесничего и инспектора рыбоохраны, гоняя мальчишек по берегу реки, устанавливал кормушки для птиц в лесу, и с позволения Луизы ночевал в старом охотничьем домике, на опушке леса у северной границы их угодий. Гийом настолько понравился писательнице, что повествование сюжета в нескольких её романах, велось от его имени. Старому браконьеру это льстило. Скромную библиотеку Валиньи в маленькой хижине, возведенной ещё его дедом, украшали уголовный кодекс, библия и экземпляры романов Луизы с личными автографами, чему поголовно завидовали жители маленькой деревушки Дюжань, расположившейся на берегу Луары, в полутора милях от обители местной знаменитости. Дабы успокоить зависть односельчан Валиньи, Луиза организовала в деревеньке что-то типа читального зала, передав туда несколько десятков экземпляров своих романов и часть своей семейной библиотеки. Примерно семь лет назад, Луиза, как и жители деревушки, были крайне озадачены исчезновением Гийома. Поздним осенним вечером, он как обычно отправился проверить свои снасти и больше его никто не видел. Организованный поисковый отряд из местных жителей, вместе с несколькими экипажами жандармов присланных по просьбе Луизы из Анже двое суток прочесывали окрестности, но следов старика Валиньи так и не нашли. Приняв за официальную версию, что во время проверки сетей Гийому стало плохо и он, упав в воды реки, утонул, жандармы убыли восвояси. Односельчане заказали по утопшему старику поминальную мессу. Жизнь потекла дальше. Лишь повар Марсель и Луиза частенько за утренним кофе вспоминали старика добрым словом. Графиня чувствовала за собой легкое чувство вины, за то, что не смогла уделить должное внимание розыскам старика. Причиной тому послужила внезапная смерть её мужа скончавшегося от сердечного приступа. Но время всё лечит. Уйдя с головой в творчество, Луиза смогла пережить потерю двух близких для неё людей. Новый роман начинался эпиграфом посвященным старику Гийому и графу де Фоссе, с которым она прожила в любви и согласии не один десяток лет. Одно огорчало её - отсутствие детей.

Компанию Луизе де Фоссе во время вечерней прогулки составил один из организаторов литературного конкурса, а именно Виктор Наумович Приходько, сорока восьми лет, владелец издательства "Живая Книга", головной офис которого располагался в Киеве, а филиалы в России, Беларуси и Казахстане. Среднего роста, слегка полноватый, одетый в легкий спортивного кроя светлый костюм, он чинно вышагивал рядом со своей спутницей по широкой аллее парка. Мужчина периодически вытирал носовым платком капли пота, выступавшие на его бритой голове, и обмахивался светлой летней шляпой, держа её в левой руке. Но судя по частоте движений руки с платком, ему это мало помогало.

- Ты смотри, как парит. Наверно к ночи будет гроза.

- Вы правы Викто̀р, грозы сегодня не миновать. Обратили внимание на облако над Анже, грома еще не слышно, но молнии сверкают.

- Так, что нас может ещё и намочить? - он удивленно посмотрел на женщину.

- Ну что вы.... Мы успеем вернуться, от нас до города миль двадцать - двадцать пять по прямой.

- Тогда я за вас спокоен.

- Да ладно вам, Викто̀р, я не кисейная барышня и дождём меня не испугать. Этой весной мы с подругами пешком поднимались к туннелю "Пикколо Лагацуой" в Альпах. Вел нас парнишка-гид, лет двадцати из студентов, подрабатывает на простых маршрутах для таких старых перечниц как мы.

- Луиза, прекратите на себя наговаривать. Вы прекрасно выглядите.

- Да, для своих семидесяти я выгляжу превосходно, а вот для пятидесяти, увольте Викто̀р, уже не тяну, - она улыбнулась и продолжила. - Так вот, на обратном пути нас застал дождь и поливал все три часа, пока мы спускались к подножью горы. Нам на следующий день, хоть бы что, а мальчишечка слёг с простудой.

- Вот я и говорю, вы....

- Ай, оставьте. Я просто живу на природе, а не взаперти этих ужасных городов. Мы вечно из-за этого спорили с моим покойным мужем. Он здесь изнывал от скуки, пока не появился интернет. Вот тогда-то он и успокоился, получив возможность непосредственно в визуальном режиме вправлять мозги своим директорам, общаться с клиентами и друзьями.

Они подошли к ажурной беседке.

- Давайте присядем, я попросила сюда подать чай, - Луиза жестом пригласила своего спутника пройти внутрь беседки. Они расположились на деревянных скамейках с изогнутыми спинками, окрашенными белоснежной краской в тон розовым цветам и белому шатру из тонких прутьев, накрывавших беседку.

- Скажите Луиза, а вас не беспокоит, то, что среди девяти финалистов трое оказались из Украины и один из России. Ведь многие в нашем издательском кругу знают, что вы родом из Чернигова.

- Ой, увольте. Это ведь не мешало им на протяжении полувека, зарабатывать деньги на моих романах. Так почему это должно их смутить сейчас? Тем более, что девочка подаёт очень большие надежды. Потом ещё этот француз ветеринар и отставной коп из Штатов. Господи, да чего мне переживать, ведь конкурсный отбор проводило международное жюри, которое они сами и сформировали. Вы-то чего волнуетесь?

- Да я не о себе. Просто вы сами видите, какая сейчас в мире сложилась обстановка. К нам повышенный интерес, к России наоборот.

- Пустое. Я не хочу даже думать об этих глупостях. У нас не Совет Безопасности Европы, а международный литературный конкурс. Мы вне политики. Темы для будущих конкурсных работ выбраны абсолютно нейтральные. От этого и будем плясать.

- Скажите, Луиза, а как вы решились отдать свои темы конкурсантам. Или у вас их столько много, что вы боитесь не успеть, всё изложить на бумаге при жизни? Так наймите стенографистку.

После этих его слов женщина рассмеялась. Вытерев кружевным платочком, извлеченным из манжета слезы, выступившие в уголках красивых серых глаз, она достала из серебристого клатча золотой портсигар, раскрыв его, взяла тонкую коричневую сигарету. Луиза подкурила от огня зажигалки предупредительно поднесенной Виктором.

- Я что-то не то сказал? - он удивленно взглянул на свою собеседницу.

- Не переживайте, всё в порядке. Просто лучшей стенографисткой у меня был мой покойный муж, мой Мишель. Он умудрялся не только записывать все то, что я ему надиктовывала, но и одновременно править диалоги, особенно с участием женщин. Должна признать это гениально ему удавалось. Я пробовала найти Мишелю замену, но увы.... А бесконечно вызывать сюда этих девочек, которые лишь услышав с кем им придется работать, от волнения роняют на пол то карандаши, то блокноты, мне надоело. Вот если бы мне попалась старая прожженная стерва, то я думаю, с ней бы мы сработались. Но такие экземпляры в наше время редкость. Француженки подобрели от обеспеченной старости. Они теперь носятся по всему миру на круизных лайнерах, заполонили теннисные корты и фитнес клубы. От них не протолкнуться в дорогих ресторанах, куда они приходят в сопровождении молодых жигало. Стало невозможно ходить в театр на премьеры из-за блеска мишуры и оголенных плоских грудей в разрезах декольте вечерних платьев, выставляемых этими дамами на показ. Не подумайте, что я их осуждаю, нет. Просто я знала другое поколение французских женщин, и они мне нравились больше.

- Чем же они так разительно отличаются эти два поколения? Вы меня заинтриговали, а ведь я мужчина!

- Да, и к тому же разведенный мужчина. А свободный самец высоко ценится во все времена. Особенно такой как вы, который не оставил свою бывшую без средств и постоянно общается со своими детьми, при этом умудряясь не называть их мать дурой, а тёщу старой мымрой.

- Спасибо за комплимент Луиза, но все же хотелось бы услышать от вас продолжение затронутой темы.

- Да всё очень просто. В наше время, женщины были более эгоистичнее. Здоровый юмор с долей цинизма позволял нам смотреть на жизнь проще, а не бегать по поводу и без повода к психоаналитику, которому в пору бы со своими тараканами в голове разобраться, а не то, что давать советы другим. Мы были более настойчивы в достижении своих целей и не скрывали своих желаний. Мы боготворили мужчин, а они в ответ носили нас на руках. Ведь согласитесь, что таких страстных и охочих до любовных утех женщин, как француженки, трудно где-то ещё отыскать в этом мире. Мы никогда не боялись своего возраста, принимая это как закономерность. Всегда были искренними в выражении своих чувств, будь то любовь или ненависть. Радовались как школьницы и также порой рыдали на плече у подруги. А сейчас многое поменялось. Женщины стали более закрыты, более умеренны, что ли.... Но самое страшное то, что поменялись мужчины. И причин на то много. Это и влияние американского образа жизни, и все эти кризисы. Мужчины больше подвержены стрессам, меньше умеют достойно из них выходить. Многие, столкнувшись с трудностями, опускают руки, превращаясь из лихих кавалеров, готовых горы свернуть в погоне за каждой понравившейся юбкой, в обрюзгших обывателей, прикованных незримыми цепями безысходности и страха перед переменами, пивными животиками и пустой болтовней к стульям за стойкой бистро в компании таких же неудачников. Потом все эти новомодные бисексуальные движения..., - Луиза снова рассмеялась и загасила сигарету в пепельнице. - Я вам признаюсь по секрету, мы тоже пробовали этим заниматься с двумя моими подругами, но чисто из спортивного любопытства.