Страница 50 из 56
- Потому что уже не 1880, - заявила я. - Это национальный парк. Мир меняется, Мэри. Люди взяли ответственность.
- А твой друг - нет.
- Что? - спросила я, вскинув руки. Я не хотела еще один бессмысленный спор с призраком. Надоело.
- Он не может быть отцом. Я не смогла быть матерью. Ничего хорошего не выйдет.
- Это… не мое дело, - выдавила я.
- Будет твое. Он не даст тебе уйти. Разве я не говорила?
Я прикусила губу, стараясь дышать носом. Если я столкну Мэри с лавочки и заберу бревна, она попытается меня остановить?
- Он очень многое скрывает от тебя. Всегда будет скрывать. Он отказывается отвечать за свои поступки, вместо этого он обвиняет тебя.
- Меня?! - я повелась. Не сдержалась.
- А почему он так боится поверить тебе? Он думает, что пойдет по той же тропе. И он завидует, что ты видишь то, чего не видит он, а часть его думает, что если он будет такое видеть, его снова упекут.
- Что, прости? - сердце похолодело. Снова… упекут? Она говорила о Дексе? Куда упекут?
- Он два года был в психиатрической больнице, - сказала Мэри, ее глаза сияли, она наслаждалась тем, что рассказывает мне это.
Я онемела. И покачала головой.
- Вряд ли…
- Это так. Можешь спросить. Это снова его разозлит. То, что ты это знаешь. Его очень темный секрет. Один из них, но и этого хватит.
Я не могла дышать. Руки безумно пытались ослабить шнурок на воротнике толстовки, она меня словно душила.
- Откуда… ты знаешь?
- Просто знаю. Не знаю, как. Я перестала спрашивать у господа. Он перестал слушать. Мы уже привыкли, - она закатила глаза к небесам. Вдруг она посмотрела на меня, взгляд был пронзительным, как у ястреба. Она подняла очки на волосы. Я видела теперь, что она немного косоглазая. Один глаз странно пульсировал.
- Тебе нужно избавиться от него. Пока он не навредил тебе.
- Избавиться?
- Тебе нужно его убить.
Я рассмеялась. Нервно и испуганно. Голова не хотела воспринимать это. Мне нужны были дрова. Потому я была здесь. Нужен был костер. Разжечь костер, чтобы вызвать помощь, вернуться на «Зодиак» с Дексом. С Дексом и дурацкой пленкой, что он никак не найдет. Как удобно. Может, пленки и не было. Может, он помешает мне разжечь костер…
- Ты знаешь, что можешь, - сказала она, язык вырвался из ее рта, как у любопытной змеи. Я оскалилась в ответ.
- Я не могу убить Декса. И не хочу. Это смешно. То есть… я люблю его, - сказала я честно, понимая, что все вместе звучало странно.
На лице Мэри отразилось сочувствие.
- Знаю. Сан меня любил. И Джон, хоть и по-своему. Они убили меня. А Мэдди. Я любила ее. Не поверишь, но я любила. Но убила ее.
- Ты?
- Пришлось. Это было слишком. Я не справилась с ответственностью. Нужно было приглядывать за прокаженными. Жертвами. За собой. А они слишком сильно ее любили. Я утопила ее там, - она указала на бухточку на севере от туалета. Она сделала это так спокойно. Я не знала, можно ли ей верить. Но странная угроза была в ее глазах… это говорило о другом. Каждый раз ее левый глаз дергался, словно тикала бомба. - Когда Сан узнал, он привел всех ко мне. Я не думала, что они смогут. Бедняги ходили на гнилых ногах. Но они гнали меня по лесу, как гончие. Джон нагнал меня первым. Они сунули меня в гроб к телу Мэдди и столкнули в море. Там мы гнили вместе с крысами.
Я лишилась дара речи. Онемела от страха и потрясения. Как она могла убить свою дочь? Я ощутила вину за свои поступки в прошлом, но это было другим. Это был не аборт, а беспомощный ребенок трех лет. Она утопила своего ребенка. Она заслужила смерть.
Мэри знала, о чем я думаю. Ее глаз задергался сильнее. Руки нервно двигались, и движения становились все более быстрыми. Ее кожа начала облезать на пальцах, которые она терла друг о друга. Что-то близилось.
И случилось. Она надавила так сильно, что ее указательный палец отвалился и упал на землю, как сломанная ветка.
Только не снова. Я онемела от ужаса.
Нужно уходить отсюда.
Я хотела двигаться, отвести взгляд, но даже без веревок было сложно сбежать. Ее пальцы начали отлетать. Звук был таким, словно выстреливали пробки шампанского, пальцы падали с кровью на землю. Обломки тела.
Она смотрела на меня пустыми потусторонними глазами. Она была из другого мира. Ее левый глаз задергался, словно что-то под ним толкало глаз. Со шлепком глаз вывалился из глазницы. Он повис на склизкой красной связке. В ее черепе что-то двигалось. Словно под ее кожей был мех.
Голова маленькой крысы выглянула из ее пустой глазницы.
Я завизжала и, несмотря на онемение от ужаса, я смогла сдвинуть себя с места. Я развернулась и помчалась в панике сквозь розовые кусты.
Я почти убежала. Я была на половине пути, и ветки схватили меня. Я закричала и упала на землю. Я оглянулась на Мэри. Она сидела неподвижно на скамейке, крыса вылезла из ее глазницы и забралась на ее голову.
Ветки кустов двигались ко мне. Они ожили и пытались обвиться вокруг моих ног и пояса. Вскоре я уже не видела Мэри, ветки закрыли обзор. Я пыталась развернуться и подняться, но не получалось. Ветки были все ближе, бросались на мои руки, терзая шипами. Я была оглушена, ощущала уколы всем телом.
Одна из веток обвилась вокруг моего левого запястья и вонзила шипы. Потекла кровь. Я смотрела, как красные струйки стекают под рукав, капают на влажную траву, алые пятна на тусклых травинках.
Я полезла в карман свободной рукой и вытащила зажигалку Декса. У меня было только такое оружие. Я попыталась зажечь ее, но в панике не удавалось. Я умру здесь. Меня убьет демонический куст розы. Я не верила в это.
Большой палец задел колесико, и вырвался вспышкой огонь. Я с силой опустила большой палец и направила огонь на ветки. Ближайшая ветка потянулась к этой руке, обвилась вокруг запястья, прорезала в том же месте и пустила кровь. Рана была над смешным браслетом-резинкой, и кровь полилась на лиловый край.
Я глубоко вдохнула и с силой потянула руки. От этого порезы стали длиннее, и меня быстро охватила боль, от которой можно было видеть звезды. Но огонь был близко к ветке, я удерживала его, пока листья не начали съеживаться, а ветка - дымиться и чернеть.
А потом ветка вдруг отпустила мою окровавленную руку. Я проделала такое и с другой веткой, пока она не загорелась и не отпустила меня. Я отбивалась ногами, стараясь не оглядываться на Мэри, мерцающую за розами. Ветки отступили быстро в глубины кустов, как напуганные псы.
Я встала на ноги, поскальзываясь на траве, и поспешила прочь от кустов, от сада. Я не думала, что умею так быстро бежать. Я ни разу не оглянулась.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ:
Декс снимал с «Супер 8», водя ей по пустому лагерю, когда я ворвалась туда. Я становилась слабее с каждым шагом, перед глазами появлялись точки, ноги ощущались как желе, едва держали мое тело. Я знала, что по лицу текут слезы, я могла лишь всхлипывать. Я пыталась держать руки так, чтобы запястья не истекали кровью, зажимала ладонями раны.
Декс повернулся с камерой на меня. А потом выронил ее под ноги. Он раскрыл в ужасе рот при виде меня.
- О, Перри, - выдохнул он, вскинув руки к лицу. Я пошатнулась и рухнула на его грудь. Он обхватил меня. Я дрожала, как осиновый лист, и он тоже. Я плакала несколько минут в его кофту, понимая, что пачкаю его кровью, но не могла выразить ни единую мысль или чувство, кроме страха, что выливался из всех щелей.
Он отодвинул меня и странно посмотрел на мои запястья.
- Что ты сделала?
Я покачала головой. Это была не я. Я ничего не делала. Но получались лишь всхлипы.
Он быстро усадил меня за стол и исчез в палатке. Он вернулся со своей футболкой, разорвал ее пополам и принялся терзать на длинные полоски ткани.
Я плакала, но все же замедлила биение сердце и дыхание достаточно, чтобы пропали точки перед глазами, а шанс упасть в обморок стал ниже.