Страница 21 из 24
То, что сделал Олег, – очень и очень грустно. И очень красиво! Почему-то всё самое красивое обычно грустно. Почему-то всё самое тонкое, изящное и прекрасное обычно звучит в миноре. И даже то, что вроде бы может показаться мажорным, звучит с какой-то грустной интонацией. Не с тоскливой, не с отчаянной, а именно с грустной.
Короче говоря, я делюсь с вами своим сильнейшим впечатлением от того, что сделали Олег и «Мегаполис». Я счастлив, что они смогли это сделать так сосредоточенно, так неторопливо и так изощрённо… На меня это произвело не только музыкальное, но и человеческое впечатление в том смысле, что «Из жизни планет» – это просто очень серьёзный человеческий поступок и большая работа.
И ещё я счастлив, что в этом произведении я нашёл ту музыкальную тему, которая мне совершенно была необходима. Я долго искал недостающую музыку к моему новому спектаклю «Шёпот сердца». Искал и не мог найти. А у Олега и «Мегаполиса» я её услышал. Эта песня «Другой». Мало того, я попросил её для нового спектакля, и Олег мне с радостью её предоставил. То есть и в этом смысле для меня лично новое произведение «Мегаполиса» вышло вовремя (это я так слегка пошутил. Хотя это правда).
«Мегаполис» играет «Из жизни планет» в Центре Мейерхольда, точнее, сыграют они это всего пару раз. Как это можно осуществить практически и технически, я себе не представляю. Но ужасно хотел бы при этом присутствовать. К сожалению, не смогу. Меня не будет в Москве. Завидую тем, кто может позволить себе присутствовать на этом значительном и совершенно уникальном музыкальном событии. Я знаю, что во время концерта будет осуществляться запись и это можно будет посмотреть. А я хочу это увидеть, как ребёнком хотел заглянуть внутрь музыкальной шкатулки, которая мне казалась волшебством. Я хотел увидеть маленьких и удивительных музыкантов, которые там, внутри, делают чудо.
Когда делаются такие сложные и негромкие вещи, как музыка «Мегаполиса» и «Из жизни планет», этому всегда нужно помогать своим вниманием и своей поддержкой. Я только что признался в любви к этому музыкальному событию и к музыке «Мегаполиса» в своей жизни, тем самым надеюсь оказать помощь Олегу и тому, что он задумал и сделал. А вы можете как минимум их послушать, пойти на их концерт или поучаствовать в судьбе концерта как-то иначе. Музыку Олег и «Мегаполис» уже написали, сыграли и записали, но долгая или не долгая жизнь этой музыки зависит от тех, кто её слушает и любит.
«Российская газета».
Текст: Лариса Кафтан
Евгений Гришковец:
«Кто мы такие, чтобы прощать…»
Писатель Евгений Гришковец провёл несколько встреч с читателями в Москве, поводом для которых стал выход книги записей из его блога «Одновременно: жизнь» (за год, по май 2014-го).
Евгений Гришковец появлялся на всех встречах минута в минуту, никому не делал замечаний по поводу пиликающих мобильников и даже не просил их выключить (как известно, за звонки на мобильники во время его спектаклей Гришковец, бывало, даже просил зрителей покинуть зал). Но на встречах с читателями в Москве был доброжелателен, терпеливо отвечал на самые, казалось бы, странные и дурацкие вопросы. А потом часами подписывал желающим свою новую книгу. К слову, аудитория на всех встречах оказалась на удивление молодой, людей старшего возраста было очень немного.
Публикуем некоторые интересные моменты с этих встреч.
– Почему вы закрыли комментарии в своём блоге?
– Потому что мало вдумчивых комментариев. Какие-то «лайки»… Я не присутствую в соцсетях, не пишу в «Фейсбук». Со мной там подружиться невозможно. Со мной вообще подружиться сложно… Как у Тарковского в «Сталкере»: «Обругает какая-нибудь сволочь – рана, другая сволочь похвалит – ещё рана…» Писателю это не нужно, должна быть дистанция. Интернет – это инструмент, а человек его обожествляет. Мы доживём до того времени, когда будет массовый исход из социальных сетей. Но там задействованы такие деньги, что людей так просто оттуда не выпустят. (Улыбается.)
– Вы от руки в блог пишете, а потом текст печатается?
– Все тексты пишу от руки. Считаю, что текст от руки более качественный. Его качество зависит порой даже от качества ручки. Бумажный текст предполагает правки. Бумага хранит следы работы. А от компьютерной правки никаких следов не остаётся. Пишу медленно. На шесть-семь страниц текста, которые вы будете читать три-четыре минуты, у меня уходят сутки работы. Не умею писать быстро. У меня мало текстов. (Цитирует: «Так хорошо было бы лежать, смотреть в потолок, думать о жизни… если бы не было Гришковца».) В двадцать два года я писал скверные стихи, которые уничтожил. Но самое обидное, что я их помню. (Смех в зале.)
– Зачем играете в своих спектаклях?
– Я писатель, который играет в театре. Зрителю важно, что своё произведение исполняет автор. Если бы Владимиру Высоцкому кто-то писал, он бы не стал великим исполнителем.
– А сами бы хотели снимать кино?
– Я пишу книги, которые сам хотел бы читать. Если начну снимать кино, знайте: я сошёл с ума. (Смех в зале.)
– Не планируете ли сниматься?
– Меня почему-то не приглашают. Недавно пригласили. Спрашиваю, о чём фильм. Не важно, о чём, отвечают, главное – где: в Крыму. Понятно, есть госзаказ: Крым, но если не важно, о чём фильм, я не могу в нём сниматься. Хотя, по-моему, я очень хороший актёр. (Смех в зале.) У меня семь картин, считаю съёмки высокооплачиваемым отдыхом. Все тебя любят, носятся, кормят, весело… Но меня не зовут. Возможно, опасаются, что я как писатель буду предлагать отсебятину. А я очень дисциплинированный… (Смех в зале.)
– У вас есть увлечения?
– Мои дети. У меня коллекция детей. (Смех в зале.)
– А путешествия?
– С октября у меня поездки: Нижневартовск, Сургут, Магадан, но это не путешествия. Ехать туда у меня много причин. Не хочу никуда ехать как турист. Не переношу жизнь в гостиницах – она для меня отдыхом быть не может. Хочу побывать в Новой Зеландии, но хочет ли Новая Зеландия, чтобы я приехал? Есть причина впервые поехать в Китай: там выходит моя книга. Буду общаться как с инопланетянами: зачем вам это? что вы поняли? (Смех в зале.)
– Нужно ли человеку браться за перо, если вдруг пришло вдохновение?
– Если вы работаете врачом или бухгалтером и к вам пришло вдохновение писать книги, засуньте его подальше. У книги своя анатомия, устройство, его надо знать. Настаиваю: вдохновение чаще всего связано с графоманией.
– Но ведь Чехов был доктором, и Булгаков, и они стали знаменитыми писателями.
– Если бы у Чехова не было сестёр, братьев, родителей, он вряд ли пошёл бы в медицинский. И если бы он написал только свои докторские рассказы, мы не знали бы такого писателя. А Чехов посвятил жизнь литературе. То же и с Булгаковым. Врач в свободное от работы время не может написать «Белую гвардию» и «Мастера и Маргариту».
– Какого читателя вы представляете, когда пишете?
– Он похож на меня. Это я и есть. Написание книги – это очень медленное чтение. Мои читатели не те, кто глотает книги, это мои соплеменники, не бездельники.
– А что вы сами читаете?
– У меня сейчас длительный период нечтения. Думаю, что значительную, могучую литературу ежедневно читать невозможно: душа устаёт. В ежедневное чтение не верю и не считаю это глубоким.
– Как вы относитесь к тому, что некоторые ваши произведения включены в школьную программу?
– Не считаю, что это полезно. Школьная программа лишает тебя будущего читателя. (Смех в зале.) Виталию Бианки уже все равно, а мне нет. Я бы на моих книжках указал: от четырнадцати лет. Раньше не надо.
– Какие ваши политические взгляды? Вы кто – либерал, демократ, патриот, как относитесь к власти?
– Я не либерал и не демократ, я просто живу в России. Зачем ставить штамп? Я сложный человек. Если бы я вам сказал, что люблю Путина или не люблю Путина, вы не захотели бы со мной разговаривать… Или что люблю Бунина – и вы бы стали со мной разговаривать, а я, допустим, не люблю Бунина… После текста в моем блоге от 3 сентября (текст про Украину, вызвавший большой резонанс. – Л. К.) часть людей перестала со мной здороваться, часть – почувствовала родственную душу. Я писал текст три дня. Что с ним дальше происходило, я не знаю, я отключился. Меня занимает не вопрос, что происходит, а переживания, связанные с тем, что происходит. Я сторонник задавать вопросы и сам на них отвечать. Ощущение Родины – это как религия, и кричать об этом человеку не стоит. Если люди в Украине готовы ударить «колорада», они не любят Родину, они любят идею. А Родина состоит из людей. Не любишь их – не любишь Родину.