Рассказы

   Заперлась от императора... Тари с трудом сдержала нервный смешок, выходя из ванной. Прикрыла ладонью рот - и заметила, что в опочивальне она больше не одна. На широком ложе за полупрозрачной вуалью балдахина лежал человек.

   Тари нерешительно приблизилась. По белоснежной подушке разметались светлые волосы. Полы легкого халата раскинулись на покрывале, как крылья бабочки. Глаза человека были закрыты.

   Но ее удивило не это. Ее будущий любовник и властелин оказался куда моложе, чем она предполагала. Тридцать? Тридцать пять? Двадцать девять?

   И он вот-вот откроет глаза...

   Голова закружилась. Торопливо отвернувшись, Тари шагнула назад, но поскользнулась на гладкой мозаике и не удержалась на ногах.

   Сильные руки подхватили ее.

   - Тихо. - Тари узнала голос вчерашнего собеседника. - Закрой глаза и дыши.

   Глаза закрылись сами собой. Тари вдохнула и почувствовала его запах: легкий, едва уловимый аромат горящего воска, древесного дыма.

   Она обернулась. На кровати никого не было. Значит, тот, кто ее держит...

   - Вы... - прошептала она.

   - Я. Молчи.

   Холодные пальцы коснулись горящей щеки. У Тари подкосились колени.

   - ...Представь себе остров в море. Раскаленные камни под босыми ногами, душное солнце, колючие заросли. Хочется пить... хочется убежать. Разочарование, да? Ведь когда ты смотрела на резную картинку из перламутра, ты видела лишь парус на горизонте, прохладную воду, душистые цветы. Издалека все сладко. А вот вблизи...

   Они лежали на низкой узорчатой кровати, соприкасаясь плечами. Думать было немыслимо, и Тари вцепилась в чужую ладонь, как узник - в догорающую свечу.

   - Зачем я здесь? - прошептала Тари. - Почему вы выбрали меня?

   - Как ни странно, мне показалось, что ты меня полюбишь.

   - Это еще одно испытание? - шепотом спросила она.

   - Хуже. - Его голос эхом облетел комнату. - Это настоящая жизнь.

   Ложе качалось, как лодка. Далекий потолок казался небом. Император смотрел на нее, и под этим взглядом она проваливалась, таяла, тонула...

   - Ты понимаешь, что с тобой могли сделать? Кого готовят из девочек для лысеющих вельмож?

   - Подруг... возлюбленных... фавориток...

   - Разумеется. На год-другой. Потом они оказываются в гареме из таких же дурех, в дешевых публичных домах - или в гробу, если удачливая соперница прибегнет к яду. Это обычай, к которому не подступиться даже мне.

   - Тогда почему вы вообще там были? В том зале, где нас выбирали?

   - Я закрыл тот дом, - последовал ответ. - Торговцев живым товаром это не остановит, но будущие наложницы получат передышку.

   Тари невольно фыркнула.

   - Передышку? Работая в поле? Или, может, разнося пиво в гостиницах?

   - Очень немногие фаворитки доживают во дворцах до глубокой старости, - негромко сказал тот, кого называли императором. - Редкие вельможи оставляют их при себе, зачастую пренебрегая всеми приличиями... я никогда не понимал, почему.

   - Может быть, им тоже хочется быть счастливыми?

   Стало очень тихо. Потом легкая рука мягко коснулась ее волос.

   - Может быть...

   Тари не заметила, как уснула.

   Вечером в спальне зажглись огни. В голубоватом свете, с зелеными растениями, заглядывающими в окно, с причудливыми тенями, изгибающимися на полу, - казалось, опочивальня переместилась под воду. И воздух был прохладный, гладкий, как шелк.

   - ...Для чего живут императоры? Если их никто не видит, кроме официальных церемоний, законы придуманы давным-давно, а по всей империи правят наместники?

   - Ты мечтала посмотреть на меня, а теперь пренебрежительно спрашиваешь, зачем я вообще нужен? Не самый лучший способ завоевать мое доверие, знаешь ли.

   - А вы мне доверяете?

   - Больше, чем ты думаешь.

   Тари кашлянула.

   - Можно... можно еще вопрос? Почему вы выбрали меня? Ведь...

   - ...Императору с радостью покорится любая, - завершил ее собеседник. - Да. И будет плести интриги, упрочивать свое положение, тянуть родных ко двору. Ты - единственная, кого это мало волновало. К тому же ты не ладишь с семьей.

   - И это все?

   - Если я скажу, что влюбился в твои широко раскрытые глаза с первого взгляда, ты мне поверишь?

   - Нет...

   - Вот видишь, ты уже учишься.

   Тари глубоко вздохнула. Она сама не знала, что отогнало страх. Домашний теплый блеск светильников у входа? Или блюдо с рыбой, что лежало между ними? Ее доставили в сверкающем льде, на ярких воздушных шарах; выловили из моря утром...

   Море... Купаться с императором...

   Ее избранник молча смотрел на нее. Тари наклонилась, и, теряя сознание от собственной смелости, поцеловала его в губы.

   Ощущение нереальности захлестывало ее, словно морские волны. Ее руки обвили его шею; он расстегнул ворот ее рубашки. Светильники начали гаснуть, и вокруг легли темно-синие тени, как на большой глубине.

   Он что-то прошептал; она не слышала слов. Его рука скользнула ниже. Тари выгнулась, и вторая рука скользнула ей за спину, жесткая и нежная одновременно.

   - Не сейчас, - вдруг шепнул он. Сейчас, в полутьме, ему можно было дать не тридцать даже - двадцать. - Подожди.

   В ушах Тари шумело, как не шумело ни одно море.

   - Послушай... Ты спросила, для чего нужны императоры. Тише, не дыши так... Когда ощущаешь себя частичкой целого, мир вокруг обретает смысл.

   - Император...

   - Император должен любить свою империю. Видеть каждую душу в вечернем небе. Смотреть сквозь облака и радоваться рассвету вместе с любым из своих подданных, даже если его одиночество куда глубже, чем... - Он оборвал фразу.

   - Но вы в это не верите, - тихо сказала Тари. - Вы одиноки.

   - В империю нельзя не верить, - серьезно сказал император. - Иначе мир перестает быть чудом. Деревья, порт, крикливые мальчишки, причальные доски... какой смысл, если ты не любишь? Хоть кого-то? Например, хрупкую девчонку с распахнутыми глазами, которой очень хотелось увидеть императора?

   Она моргнула.

   - Глупая, - совершенно спокойно сказал он. - Если захочешь, ты уйдешь отсюда в эту же минуту. Я дам тебе охрану, поместье, покой и право выйти замуж за кого угодно - или не делать этого вовсе. Мне не нужно твое тело, если ты этого не хочешь.

   Тари медленно покачала головой, не отрывая от него взгляда.

   - Нет.

   Он наклонился к ней в полутьме. И легко коснулся губами ее губ.

   Первый страх перед неизведанным уходил, сменялся ожиданием и наплывал снова: она пьянела без вина, тени перед глазами кружились, как в хороводе вокруг невидимого костра. Тари замерла в поцелуе, боясь пошевелиться.

   И не шевельнулась, когда тонкие пальцы легко-легко проплыли по щеке, по груди, захватили впадинки локтей... уложили ее на широкое ложе... и через минуту она целовала его, задыхаясь, не сознавая, что делает...

   Последний светильник съежился и погас.

   - ...Ты очень красива. Знаешь?

   Огромное утреннее небо заглядывало в спальню. Тари лежала, полуприкрыв глаза, и слушала. Постель грела и нежила ее, как теплое море.

   - Вы любили кого-нибудь... раньше?

   Император задумчиво посмотрел на нее.

   - Была одна девушка, - тихо сказал он. - Очень далеко. Я хотел ее забрать, спасти... не успел. Никто не всесилен, даже тот, кто носит имя императора. Я помню.

   - Но... вы взяли меня. Вы можете все.

   Он покачал головой.

   - Боюсь, что зря. Рано или поздно тебя убьют. Ты мне слишком дорога.

   - Почему? - прошептала она.

   - Ты нужна мне. Я люблю тебя.

   - Так просто? После одной лишь ночи?

   - А бывает иначе?

   Теплые пальцы легли ей на шею. Тари коснулась щекой его запястья.

   - Расскажи мне еще, - попросила она. - Каково это - быть императором?