Страница 20 из 47
Зацвели лилии и благоухают на весь сад! Розы по стенам тоже цветут.
Будь здорова, целую и обнимаю тебя, но осторожно, не задевая живота. Кланяйся Антоше. Твоя Маша.
Если хочешь, я поеду за тобой и осторожно и бережно привезу тебя домой. Продиктуй кому-нибудь, голубушка, и пришли мне письмецо, если сама написать не можешь.
Год по содержанию.
8. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
6-го июня [1902 г. Москва – Ялта]
Я опять лежу основательно, милая Маша. Страдаю так, что и петерб., и ялтинские страдания вместе взятые, ничто в сравнении с одной ночкой московской. От боли я заговаривалась, рвала волосы, и если бы было что под рукой, сотворила бы чтониб. с собой. Всю ночь орала не своим голосом[253]. Доктор говорит, что ни один мужчина не имеет понятия о таких болях. Зина[254] всю ночь сидела надо мной. От болей и нервного состояния поднялась рвота адская, и боли и рвота чередовались без передышки всю ночь от 9 ½ веч. до 7 ч. утра. Говорят, что при родах так не орут, как я орала. Боли не стихали, несмотря на морфий и микстуру. След. ночь я провела спокойно, а вчерашнюю опять все время рвало, хотя нечем было рвать, и это было мучительно. Сегодня опять спала хорошо. Лежу я в большой комнате, Ант. спит в спальной, а Зина примащивается на креслах. Мама мила все время и ладит с Зиной отлично. Мама извелась за это время со мной, и сегодня мы ее спроваживаем в деревню – в чудесное имение 25 верст за Троицей, где она дешево сняла несколько комнат.
Вчера дежурила у меня Эля, пока Зина укладывала маму. Алексеев вчера уехал за границу. Меня сплавляют в Франценсбад или в Эльстер, где дешевле и место красивое. Очень это все скучно. Народу ходило много, пока я совсем не слегла. Свящ. Петров из Петерб. был[255], и я о нем все и болтала во время болей. Хотели меня уложить в лечебницу, но теперь трогать с места нельзя. Оказывается, что воспаление у меня и не прекращалось, и оттого животик такой был, и неловкость. Мне, верно, надо было бы лежать весь май. Сейчас я очень слаба, ем чуть-чуть. Ставили мне всё свечи[256].
В квартире не душно, прохладно, только клопы есть. Как уедем, будут выводить. Ну, устала, прощай, будь весела и здорова. Целую. Оля
Год по болезни О.Л.
9. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
18-ое июня [1902 г. Москва – Ялта]
Ну вот я наконец и поправляюсь, милая Маша! Надеюсь, уже по-настоящему. Довольно с меня. Мне разрешено сидеть час к завтраку и час к обеду. Сейчас был Штраух[257], позволил шагать и с пятницы выходить на воздух. У меня, оказывается, было воспаление брюшины, но мне не говорили. Целые дни лежит огромный компресс на моем многострадальном животике, а на ночь снимаю. Но животик мой стал опять маленький, как был. Ты рада?
Ни о каких поездках мне думать не позволено. В начале июля переберемся в имение Алексеевых на Тарасовской платформе – ½ ч. езды – и там хоть подышим воздухом. Там очень хорошо. Алексеев каждый день пишет и телеграфирует, чтоб мы распоряжались их Любимовкой, как своей собственностью[258]. Отданы распоряжения все приготовить. Антон там был и ему нравится. Река близко и рыбу можно удить. Антон вчера уехал с Морозовым[259] в Пермь. Снарядили его, пальто теплое купили, шведскую куртку в случае свежей погоды. Оставил расписание – где и когда будет его пароход, чтоб я могла туда телеграфировать ему. Я так рада, что он уехал из Москвы. Вчера приехала мама и живет у меня. Я лежу в большой комнате. Клопов у нас масса, и когда мы выедем, их будут выводить как следует.
Сегодня я ела первый раз котлетку, сливки продолжаю пить. Теперешнее мое лечение будет – покой, и воздух, и ванны. Сейчас присылал Альтшуллер спросить, дома ли мы. Верно, придет.
Отчего ты присылала Эле телеграмму? Она мне сейчас сказала. Разве Антон не писал тебе почти каждый день? Он так говорил мне. Ездят ко мне два доктора, оба знающие и славные, ем все по часам. На ногах я слабее, чем когда вставала в Ялте. И похудела сильнее.
Завтра придет Гольцев[260] читать мне и болтать глупости – сам напросился. Зина ходит за мной и строга ужасно. Доктора ее уважают и даже руку ей подают – она чуть в обморок не упала. Дают мне какую-то муку питательную в портвейне. А какое безумие были наши две прогулки – помнишь?
Ну и рвота же у меня была, Машечка! Вспомнить не могу. Зина без содрогания не может вспоминать моего лица в ночь под Троицу и вот недавно, когда меня так безумно рвало. Тебя Бог миловал, благодари его, что не видала меня. Антон и то не может вспомнить моих диких глаз. Я тебе не надоела о своей болезни?
Кундасова[261] бывала часто, у меня сидела подолгу, т. ч. я ее высылала. Я собралась было за это время учиться играть на гитаре, но доктора запретили. Разрешают только читать и пасьянс раскладывать.
Ты хорошо живешь, отдыхаешь? Напиши после поездки в Козьмодемьян[новский]. монастырь. Пишешь ты, или ленишься? Не работаешь? Портниха шьет тебе, и хорошо ли? Пиши мне почаще, и я теперь буду писать. Спасибо за умывальник. Целую тебя за твое нежное письмо[262]. Пиши всегда так. Нам приятно. Целую мамашу. Тебя обнимаю и целую крепко. Твоя Оля
Год по содержанию.
10. О.Л. Книппер – М.П. Чеховой
21 июня [1902 г. Москва – Ялта]
Вот я пишу чернилами, милая Маша, сижу за столом. Похожа я на селедку, куда-то вся ушла. Сегодня тихонечко прошлась с Вишневским до Госуд. банка[263], потом лежала. Вчера было очень много народу, и сегодня я раздражительна, и мухи утром не давали спать. Сижу совсем одна. Зина с Машей в кухне. Утром уехала мама. От Антона получила письмо[264]. Он доволен, чувствует себя хорошо. Телеграфирую ему каждый день на пароход.
У меня, оказывается, было воспаление брюшины, и от меня скрывали. Писала я тебе об этом? Как глупо скрывать. Я еще слаба здорово, сижу на строгой диете, в животе все еще что-то неловко, хотя он уменьшился. Мне жутко вспоминать о своей болезни. И опять начинается это ужасное выздоровление! Только что недавно пережила я его в Ялте и опять… Настроение скверное. Не понимаю, почему воспевают период выздоровления. Мне он тяжел очень. Больной лежать легче. Шатаюсь по комнатам, лежу, тоскую. Вчера была «гимназия»[265]. Я очень удивилась. Оне сидели долго, пили чай; оне меня видели все-таки в кресле уже.
Гиляровский привез мне вчера два чудесных букета – садовый и полевой. Мария Григор.[266] была у меня, приезжала к доктору, я ее направила к Штрауху. Альтшуллер был два раза, и послезавтра съедутся с Штраухом у меня. Он уже был у него. Альтшуллер поразился моему виду и сказал, что воспаление брюшины было уже в Ялте. Я ничего ровно не понимаю и не расспрашиваю больше докторов. Все они путаники. Лишь бы выздороветь! Погода не жаркая. Мне смешно было видеть улицы, людей. Как все гадко, серо и скучно. Ну, кончаю. Целуй мамашу, прочти ей письмо. Пиши мне. Обнимаю тебя, не беспокойся обо мне. Целую крепко. Твоя Оля
253
К.С. писал жене 2 июня по этому поводу: «Приехали Чехов и Ольга Леонардовна. У нее температура 37,5. Конечно, она в день приезда покатила на репетицию, и результатом этого было то, что сегодня ночью она чуть не отдала Богу душу; мучилась она, говорят, отчаянно. Сегодня утром прислали за мной, и я просидел там весь день. Очень жаль и ее и Чехова. Он тоже неважен» (КС, т. 7, с. 452).
254
З.А. Никитская.
255
Григорий Спиридонович Петров (1866–1925), проповедник, публицист, давний знакомый А.П..
256
12 июня А.П. описывал сестре сложившуюся ситуацию: «Анна Ивановна на даче, я ей ничего не пишу, чтобы не разводить слез, Вишневский выбился из сил, помогая мне; будим его и ночью, не стесняясь. Эля Бартельс очень добрая, интеллигентная, тихая девочка. Володя тоже добрый, но, по-видимому, пустой малый, добродушный балбес… Зина не умная, но выносливая баба. Она не спит все ночи, сидит сиделкой и не ропщет».
257
Максим Августович Штраух (1856–1904), врач-гениколог, лечивший О.Л. в 1902 г.
258
См. переписку К.С. из Франценсбада с А.П. и О.Л. этого периода (КС, т. 7, № 265–267, № 270, 271; ОЛК-Ч, № 36–38, 41). А.П. и О.Л. переехали в Любимовку 5 июля.
259
Савва Тимофеевич Морозов (1862–1905), крупный фабрикант, пайщик и один из директоров МХТ.
260
Виктор Александрович Гольцев (1850–1906), публицист и литературный критик, редактор журнала «Русская мысль», где печатались многие произведения А.П., давний приятель А.П.
261
Ольга Петровна Кундасова (ок. 1865–1941), математик, астроном; близкая знакомая семьи Чеховых.
262
Это письмо не обнаружено.
263
С ноября 1901 г. М.П. с матерью и О.Л. снимали квартиру в Неглинном проезде, угол Звонарского переулка, банк находился в том же Неглинном проезде (ныне Неглинная ул., д. 12).
264
А.П. вместе с С.Т. Морозовым совершал путешествие на пароходе в Пермский край, где у того было имение.
265
В.К. Харкеевич.
266
М.Г. Средина, жена А.В. Средина.