Охотник

Невидимский. А об однодневном кредите нечего и разговаривать! (Дает деньги.) Пересчитайте, пожалуйста!

Шапкин. Что вы! Зачем же считать?

Невидимский. Нет, все же лучше пересчитайте.

Шапкин (кладет деньги в карман). Ни за что.

Невидимский. Деньги счет любят. А если я ошибся и дал больше?

Шапкин. Ну в таком случае я пересчитаю! (Достает деньги и пересчитывает их.)

Невидимский. Правильно?

Шапкин. Пятьдесят.

Невидимский. Ну вот.

Шапкин. А может быть, не стоит? (Протягивает Невидимскому деньги.)

Невидимский. Ну что вы! Мне они сейчас не нужны!

Шапкин. Хорошо. В таком случае до завтра. Если вас не будет дома, я могу их оставить кому-нибудь из ваших домашних?

Невидимский. Конечно. У нас всегда кто-нибудь дома. Можно их передать нашей домработнице. Она свой человек.

Шапкин. Завтра не позже пяти, максимум шести вечера. Я уверен, что перевод придет завтра утром. Я уже заказал разговор с женой. (Смотрит на часы. Почему-то медлит. Затем подходит к столу и берет свою рукопись. Задумывается.)

Невидимский. Что вас смущает?

Шапкин (в раздумье). Я вот думаю, не взять ли мне сейчас свою рукопись для того, чтобы принести ее вам завтра? Я не успел ее вычитать после машинки - могут быть опечатки, пропуски... (Решительно.) Я, пожалуй, так и сделаю. Завтра я вам ее привезу вместе с деньгами. (Хочет положить рукопись в портфель.)

Невидимский (успевает взять из рук Шапкина рукопись). Не затрудняйте себя, Иван Павлович. Я уж как-нибудь разберусь и в опечатках и в пропусках!

Шапкин (неохотно отдавая рукопись). Вы думаете?..

Невидимский (улыбаясь). Я уверен.

Шапкин (помедлив). В таком случае... еще раз большое товарищеское спасибо!

Невидимский открывает дверь. Действие переносится в

столовую. Столовая. Стол накрыт к обеду. Цианова

беседует с Кокоревым.

Цианова (Кокореву). У меня есть один знакомый, ведущий скульптор. Я заказала ему бюст академика Цианова для личного пользования. Он делает его из мрамора. Я могла бы вас с ним познакомить.

Кокорев. Только если он настоящий скульптор, который действительно отрешен от всех мелочей жизни...

В столовую входят Невидимский и Шапкин. Цианова и

Кокорев прекращают разговор.

Невидимский (Шапкину). Может быть, вы с нами пообедаете?

Шапкин. Нет-нет. Мне надо торопиться. У меня ведь заказан междугородный разговор с женой.

Невидимский. Не смею задерживать.

Шапкин (вежливо раскланиваясь с Циановой). До свидания! До свидания! Всего хорошего.

Невидимский провожает Шапкина в переднюю.

(В дверях.) Час назад я переступал этот порог с некоторым трепетом, сейчас я переступаю его окрыленный и благодарный! Итак, до завтра, Виталий Федорович!

Невидимский. Ни пуха ни пера!

Шапкин (вежливо). В таком случае идите к черту!

Невидимский (улыбаясь). К черту, к черту!

Шапкин уходит. Невидимский возвращается в столовую.

Цианова (с удивлением). Почему этот гражданин послал вас к черту?

Невидимский. Так полагается. Я пожелал ему "ни пуха ни пера". Это охотничья примета. Это значит, что я пожелал ему удачи. В этом случае он обязательно должен послать меня к черту. Иначе ему не повезет.

Цианова. Я этого не знала.

Входит Ольга Кирилловна.

Ольга Кирилловна. Можно подавать обед?

Невидимский. Подавайте, Ольга Кирилловна! И зовите нашего мастера спорта!

Ольга Кирилловна уходит.

Цианова. Ефим Петрович посвятил меня в тайну своего изобретения. Очень интересно! Я уверена, что это имеет большое будущее!

Невидимский. И еще большее прошлое!

Ольга Кирилловна вносит миску с дымящимся кушаньем. Все

садятся за стол. Входит Ирина. Тоже садится к столу.

Цианова (неожиданно). Ефим Петрович! Пожелайте мне ни пуха ни пера!

Кокорев. Вам это очень нужно?

Цианова. Да. Я на днях ложусь на операцию.

Ирина. На операцию?

Цианова. Нет-нет. Ничего страшного. Я вам потом скажу.

Неловкая пауза.

Кокорев (Циановой). Ну что ж! Я желаю вам ни пуха ни пера!

Цианова (жеманно). Идите к черту!..

Невидимский (всем). А теперь давайте есть лося, которого я убил!

КАРТИНА ВТОРАЯ

Кабинет Невидимского в институте. На стене портреты

ученых Павлова и Сеченова. В момент поднятия занавеса на

сцене находятся Невидимский и Хапуновин.

Первый сидит в кресле за столом, второй - в кресле,

предназначенном для посетителей. За окном лето.

Невидимский (продолжая разговор). Так сколько же дней вы были в командировке от Общества?

Хапуновин (охрипшим голосом). Двадцать три дня, Виталий Федорович! (Вытирает руки носовым платком.)

Невидимский. А всего сорок один день?

Хапуновин. Да. Мне потом продлили командировку на месте, в республике. (Вытирает шею платком.)

Невидимский. Сколько лекций вы прочли за свою поездку?

Хапуновин (замявшись). Сколько лекций? Ну, если считать беседы и консультации...

Невидимский. Вы ведь выступала по путевкам? Сколько путевок вы предложили к оплате?

Хапуновин (нерешительно). Сто сорок девять, Виталий Федорович! (Оправдываясь.) Я понимаю, что это может вас удивить, но я не мог, не имел права отказать местным организациям! Это же Север! Воркута! Печора! Люди истосковались по живому слову!

Невидимский. Сколько вы заработали?

Хапуновин. Со мной еще полностью не рассчитались... Тысяч десять... за вычетом подоходного, бездетного... несколько меньше.

Невидимский (покачав головой). Ничего себе подработали... На какую тему вы выступали?

Хапуновин. Я выступал по трем темам. Но в основном я читал лекции на тему "Моральный облик человека социалистического общества".

Невидимский. Да-а-а... Рискованно... рискованно... Подвели вы нас... Крепко подвели... И себя тоже.

Хапуновин (испуганно). Опять подвел? А что, пришло письмо?

Невидимский. Да. Пришло письмо.

Хапуновин. От кого письмо?

Невидимский. Жалуются на вас товарищ Хапуновин. (Читает выдержку из письма) "...Лектор, кандидат наук тов. Хапуновин, выступал по пять, а то и более раз в день. Это не могло не отразиться на качестве его выступлений, да и сами лекции, изобилующие цитатами, носили явно (пытается разобрать какое-то слово в письме) ...ка... ко..."