Страница 29 из 84
В масштабах страны некоторое воздействие на санитарные войны оказывает политика, но на местах доминирует бизнес — силовое предпринимательство. Санитарный врач может прийти в то или иное кафе и найти там множество нарушений. Не потому даже, что эти нарушения так уж опасны для здоровья посетителей, а потому, что установленные в России нормы являются довольно жесткими и позволяют всегда какие-то упущения обнаруживать. В соседнем кафе врач ничего похожего не найдет. Но не потому, что там дела обстоят лучше, а потому, что там ему заплатят за невнимательность к нарушениям. И тот предприниматель, который не желает платить взятку, должен будет рано или поздно согласиться на «сотрудничество» с доктором, поскольку иначе он вообще свой бизнес потеряет. Кто пойдет кушать в кафе, которое долгое время стоит закрытым из-за претензий санитарных врачей?
Подобным же образом превращаются в силовиков пожарники. Только они закрывают кафе, рестораны и промышленные предприятия не из-за нарушения санитарных норм, а из-за нарушения правил противопожарной безопасности. Особенно легко это сделать в старых зданиях исторического центра крупных городов, которые строились в те годы, когда современных норм противопожарной безопасности еще не знали. Полный ремонт с соблюдением всех нынешних правил может обойтись бизнесу в столь крупную сумму, что проще вообще закрыть дело. А еще проще — платить взятку пожарно-проверяющим за то, чтобы они снизили размер своих требований.
Такого рода силовое предпринимательство очень удобно для взяточников тем, что им даже взятку как таковую брать не надо. Они, например, могут просто порекомендовать страдальцам сделать минимальный ремонт с соблюдением правил противопожарной безопасности в определенной конкретной фирме. А если совладельцем этой фирмы «по чистой случайности» окажется, скажем, жена пожарника, то государство за это наказать проверяющего не может.
Ну, и совсем легко осуществлять наезд на бизнес тем государственным структурам, которые борются с распространением наркотиков. Если искусственно спровоцировать опасную санитарно- эпидемиологическую или пожарную ситуацию довольно сложно, то подбросить наркотики в офис крупной фирмы — плевое дело. Там всегда множество посетителей, каждый из которых незаметно может оставить пакетик в туалете или в ином укромном месте. И тут же нагрянут бравые ребята, которые уже будут знать, где что искать. Поэтому и у наркоконтроля работа очень выгодная. Настолько выгодная, что Путин даже принял недавно решение его ликвидировать. По-видимому, эта структура начала угрожать даже тому вялому развитию бизнеса, которое еще в России сохраняется.
Виктор Черкесов - генерал-полковник ФСБ:
«Главное, чтобы не было крена, при котором линия на очищение от коррупции обернется суетой межклановых конфликтов. Потому что борьба с коррупцией не кампанейщина и не предвыборный пиар. От ее исхода во многом зависит судьба российского государства. Но не в меньшей степени это будущее определяет сегодня состояние дел внутри нашей корпоративной среды. Нельзя допустить скандала и драки. Нельзя превращать нормы в произвол. Нельзя позволить, чтобы воины становились торговцами»
(http://www. kommersant. ru/doc/812840)
Кто оплачивает коррупцию
Вся отмеченная выше «экзотическая» коррупционная деятельность соединяется со стандартной коррупцией, представляющей собой в России норму жизни. Если в наездах силовики специально отыскивают интересующий их успешный бизнес, а затем уже отнимают его или облагают данью, то в подавляющем большинстве случаев предприниматель должен сам приходить к чиновнику и «подставляться» под коррупцию. Такого рода стандартная процедура оборачивается двумя видами злоупотреблений: взятками и откатами.
Взятку приходится давать потому, что для открытия бизнеса требуется получать различные разрешения со стороны чиновников, которые могут сильно затянуть процедуру или вообще отказать под надуманным предлогом. Неудивительно, что государство стремится контролировать деятельность бизнеса по множеству различных позиций. Формально это делается под предлогом защиты потребителя: вдруг предприниматель не обладает соответствующими знаниями, вдруг он захочет уклониться от налогов. Но на деле большое число «защитников» народа от бизнеса просто оборачивается большим числом взяточников. Каждая разрешительная процедура — повод для торга между предпринимателем и чиновником: сколько дашь за то, чтобы разрешить?
Эксперты Всемирного банка:
«По простоте регистрации бизнеса Россия занимает 34-е место в мире; по простоте регистрации прав собственности - 12-е место; по уровню кредитования - 61-е место; по уровню защиты инвесторов - 100-е место; по уровню налогообложения - 49-е место; по легкости ведения международной торговли - 155-е место; по простоте подключения к системе электроснабжения - 143-е место; по простоте получения разрешений на строительство - 15б-е место».
(Доклад Всемирного банка «Ведение бизнеса в 2015 году». - http://gtmarket. ги/news/2014/10/29/6969)
Откат — более сложный механизм. Здесь чиновник не просто встает на пути бизнеса, но фактически становится сообщником бизнесмена в деле расхищения государственных средств. Причиной появления откатов является то, что государство не просто разрешает или не разрешает ведение частного бизнеса, а само активно участвует в экономике своими деньгами.
Существует целая система госзаказов, когда бизнес работает не на конкретного потребителя, платящего за товар или услугу свои собственные деньги, а на государство, когда платят за работу из бюджета, а принимает эту работу чиновник. Самый большой и дорогостоящий госзаказ — военный. Но кроме него государство оплачивает из бюджета строительство и ремонт дорог, мостов, железнодорожных путей, трубопроводов. Оно закупает для нужд системы государственного управления автомобили, мебель, оргтехнику, тратит деньги на больницы и школы, заказывает бизнесу создание стадионов к различным соревнованиям типа олимпиады или чемпионата мира по футболу. Во всех этих случаях бюджет расстается с деньгами в пользу частного бизнеса, обслуживающего государство, а тот оказывается очень сильно заинтересован в том, чтобы заказ был дан именно ему, а не конкуренту. И чтобы расценки на услуги были как можно выше.
Откат предполагает, что чиновник, вступивший в сговор с бизнесменом, обеспечивает ему получение выгодного госзаказа, а тот «откатывает» в личный карман чиновника некоторую часть полученной от данной операции прибыли. Если в случае с обычной взяткой бизнесмен является страдающей стороной и заинтересован пресечь злоупотребления со стороны чиновника (в том случае, конечно, когда имеются правоохранительные органы, желающие это пресекать), то в ситуации с откатом не страдает никто, кроме налогоплательщика, из чьих денег финансируется госзаказ. Но налогоплательщик никак не может в наших условиях отстоять правильное использование своих денег (да ему и в голову такое обычно не приходит), тогда как чиновник и бизнесмен совместно получают выгоду. Если же в дело вдруг вмешивается вышестоящая инстанция или контролирующие органы, то просто откат становится больше ради удовлетворения материальных интересов не только конкретного чиновника, но и этих структур.
Негативное влияние взяток и откатов на бизнес несколько иное, чем у наездов. Если угроза потери собственности стимулирует вывод капитала за рубеж или полное прекращение деятельности, то необходимость платить взятку и откат просто вынуждает предпринимателя закладывать эти расходы в себестоимость своей продукции. Всё, что производится в России при таких правилах игры, становится дороже из-за того, что свои деньги должны получить не только рабочие и предприниматели, но еще и государственная бюрократия. В конечном счете все эти игры оплачивает потребитель.
Поскольку в нашей стране масштаб взяток и откатов сильно повышает цены продукции, то средством борьбы с дороговизной могла бы стать либерализация внешней торговли. Можно ввозить товары из тех стран, где издержки ниже (в том числе, возможно, потому, что там меньше уровень коррупции), и тогда для потребителя импорт будет выгоднее отечественного производства. Однако подобная либерализация могла бы настолько сильно подорвать коррупционный бизнес, что государство ее просто не допускает. Именно с этим связано желание бюрократии устанавливать высокие таможенные пошлины на границах страны, а то и вовсе запрещать импорт. Формально это делается под предлогом защиты отечественного производителя. Но на практике защищается не только и даже не столько производитель, сколько тот чиновник, который берет взятку. Из-за коррупции внутренние цены становятся выше, а импорт выгоднее, но стоит лишь государству установить таможенную пошлину, соответствующую по размеру взятке, как отечественный бизнес вновь оказывается «конкурентоспособен».