Знак предсказателя

Карты притягивали. Точно против воли я подошла ближе к столу. Захотелось открыть шкатулку и взять в руки колоду. Максимильян молчал, наблюдая за мной.

– Хочешь взять карту? – наконец спросил он, в голосе напряжение.

– Не хочу, – ответила я.

Однажды я взяла карту и увидела себя в другом времени, может, даже в другом мире. Но кто сказал, что это не просто игры разума? Или видения, внушенные все тем же Бергманом? Повторить опыт желания не возникло. Максимильян не настаивал, но я знала, это для него почему-то важно.

Я села в кресло и поспешно спросила, чтобы нарушить неловкое молчание:

– Вадим говорил с тобой?

– О чем?

– У него были гости. Незваные. А еще у него есть ощущение, что кто-то за ним наблюдает.

– Давно?

– Значит, тебе он ничего не сказал? – вопросом на вопрос ответила я, не очень вежливо, но что делать.

– По обыкновению, решил во всем разобраться сам, – пожал Бергман плечами. – Чему ж удивляться, он – Воин. Но в данном случае такое поведение вряд ли разумно.

– В данном случае?

– Я жду перемен, – сказал он тем будничным тоном, каким говорят «жду автобуса».

– Знаки? – съязвила я, но вместо язвительности в моем голосе слышалось беспокойство.

– Куда же без них, – усмехнулся Бергман. – Их много, и все указывают на опасность.

– Что делать?

– Быть внимательным. Готовиться. Опасность означает, в том числе, и конец ожидания.

– Наш злейший враг не дремлет? – засмеялась я. – И готов появиться с минуты на минуту?

– Главное – его не проглядеть, – в тон мне сказал Бергман. – Было бы отлично, появись он в черном плаще и серебряной маске, тут бы мы наверняка обратили на него внимание…

Еще одна странность: слова «в черном плаще и серебряной маске» вызвали мгновенный страх, и тут же возникло видение: мрачная фигура в сполохах огня за спиной, языки пламени отражаются в серебре как в зеркале, исчезая в черных провалах прорезей для глаз. Потребовалось усилие, чтобы почувствовать себя здесь и сейчас: в кабинете Бергмана. Должно быть, я пропустила что-то важное, Максимильян смотрел с намеком на недоумение.

– Ты вдруг побледнела, – сказал он.

Он ожидал от меня объяснений, и мне захотелось рассказать, какое впечатление произвели на меня его слова, но из упрямства я не стала этого делать. Но о своем сне все-таки рассказала.

– Это можно счесть знаком? – поинтересовалась весело. Мне не хотелось, чтобы он видел мое беспокойство.

– Ты узнала его? – очень серьезно спросил Бергман.

– Во сне – да, но когда проснулась… В общем, даже приблизительно не могу сказать, как он выглядел.

Бергман молча смотрел на меня минуту, может, больше.

– Хочешь помогу? Увидеть?

Сердце сделало стремительный скачок, на мгновение стало трудно дышать. Я собралась ответить «нет», но вместо этого молча кивнула. Бергман еще некоторое время смотрел на меня, будто сомневаясь в моем согласии. Затем поднялся, подошел и взял за руку. Ладонь была холодной, а меня бросило в жар.

– Закрой глаза, – попросил он, голос звучал вкрадчиво, а потом словно стал удаляться, все тише… едва различимо… а я точно оказалась в колодце, не глубоком, но тесном и темном.

Безопасность, вот что первым пришло на ум. Здесь я в безопасности. И вдруг прямо передо мной возникло лицо, светлое пятно в темноте, так близко, что его невозможно разглядеть. И эта близость вызвала беспредельный ужас, я отчаянно закричала и тут же открыла глаза.

Бергман стоял рядом, держа меня за руку.

– Все в порядке, – сказал ласково и погладил меня по голове, будто я была маленьким ребенком. Мои пальцы в его ладони нервно вздрагивали, лоб покрылся испариной. – Все в порядке, – повторил он.

– Черт… – расцепив зубы, буркнула я. – Вот черт… все то же самое, я узнала его, то есть я отлично его знаю, он до смерти меня напугал, но сейчас я ничего не в состоянии рассказать о нем… и уж тем более понять, кто это…

– Ты молодец, и я тебе очень благодарен, – улыбнулся Максимильян, так и не выпуская моей руки, а я вдруг поняла.

– Ты его видел?

Бергман молча кивнул.

– И узнал?

Все тот же молчаливый кивок.

– Кто это?

На сей раз он ответил:

– Тот, кого мы ждем.

Впервые с момента нашего знакомства мне очень хотелось развить эту тему. А вот Бергман, похоже, подобным желанием не горел.

Дверь распахнулась, в кабинет вошел Вадим и замер на пороге, глядя на нас. Должно быть, мы являли собой странное зрелище: я в тревожном обалдении, на пути к обмороку, и Бергман, стоящий слишком близко ко мне, все еще держа в руке мою руку. Чем не любовная сцена? В первый момент я решила: именно так Вадим ее и воспринял. Усмехнулся и запоздало постучал по дверному косяку, а потом направился к креслу. В нем чувствовалось раздражение, и оно все нарастало.

– Привет, – сказал он.

– Привет, – ответил Бергман и вернулся за стол.

– Лично я готов ехать. – Вадим посмотрел на меня и подмигнул.

– Отлично. – Максимильян пододвинул к нему папку. – Здесь все, что Поэт успел накопать на тамошних обитателей. Снять дом оказалось не так просто. Я разговаривал сегодня с Ключниковым, он предлагает поселиться у него. В саду гостевой дом сейчас свободен. По легенде, ты близкий друг партнера Ключникова по бизнесу, подумываешь купить жилье в тех местах.

– Ага. Заодно отдохнуть на халяву.

– Лена – твоя подружка. – Бергман достал из ящика пачку денег и перебросил Вадиму. – На расходы.

Тот сунул деньги в карман джинсов и поднялся.

– Тогда мы поехали.

– При необходимости мы будем в Черкасово через двадцать минут, – пожимая ему руку, произнес Максимильян.

– Там и двоим делать нечего, – отмахнулся Вадим.

Он уже направился к выходу, Бергман поднялся и шагнул ко мне. Я малость замешкалась, а он, положив руку мне на плечо, сказал, понижая голос:

– Будь внимательна.

Я кивнула, теряясь в догадках, что он имел в виду: предстоящее расследование или нечто совсем другое, но предпочла не уточнять.

Вадим терпеливо ждал, распахнув дверь, Бергман наклонился и осторожно меня поцеловал, а мне вдруг захотелось вцепиться в него покрепче и никуда не уезжать. Один из тех порывов, которые не поддаются никакому объяснению.

– Пока, – пробормотала я и поспешила покинуть комнату.

Я вышла первой, Вадим за мной, спускаясь по лестнице, он что-то насвистывал, а оказавшись на улице, неожиданно заявил:

– Ты ведь была против, чтобы он копался в твоих мозгах? Передумала?

– Меня беспокоит твой незваный гость, – вздохнула я, садясь в его машину.

– Ты рассказала Джокеру?

– Не стоило?

– Да ради бога… Шила в мешке не утаишь, как говорится. То, что должно произойти, – произойдет, а что должно вылезти наружу – вылезет.

– Философски.

– Ага. Может, дело жизни следует срочно менять? – засмеялся он. – Хотя вряд ли философам много платят, а я остро нуждаюсь в бабках.

– На что ты их тратишь? – спросила я, пытаясь избавиться от неприятного чувства, возникшего несколько минут назад. Странно, что Бергман не захотел поговорить с Вадимом. Считает, тот с проблемой разберется сам? Наверное. Или, как всегда, не торопится посвящать нас в свои планы? Что ж, если он так решил, я вряд ли могу повлиять на ситуацию…

– Пускаю по ветру, – ответил Вадим на мой вопрос.

– А поконкретней? В карты проигрываешь?

Волошин весело хмыкнул:

– Как бы усердно я ни работал над расширением своих пороков, азартные игры туда не входят.

– Жаль. В игре в рулетку мне нет равных. Всегда отгадываю, куда полетит шарик.

– Серьезно? Учту. Значит, в грустной бедности мы свои дни не закончим. Ну а что касается денег… мы плохо уживаемся вместе. Либо они спешат смыться, либо я. – И тут же спросил совсем другим тоном: – Ты его видела?

Я поспешно отвернулась к окну, но все же ответила:

– Да. Бергман его тоже видел и, кажется, хорошо знает, кто он такой.

– Ну, наконец-то. Враги подтягиваются, жизнь обещает быть насыщенной.