Страница 20 из 33
В тот день, когда они впервые встретились, Арбалет с напарником удачно отработались, взяв довольно жирный подъём. Конечно, прокатились по житейским делам, заехали в трудолюбивую Малаховку (ну а как же без этого!), прошвырнулись туда-сюда по магазинам. Ближе к вечеру напарник отправился по своим делам, а Арбалет решил погулять по городу и двинул в центр Москвы. Вдоволь насмотревшись на сверкающие, залитые огнями достопримечательности, перекусил в «Макдональдсе» и уже собирался домой порадовать сестру результатами удачной экспроприации, как, уже на Тверской, спускаясь в метро, увидел торговавших своими прелестями девочек.
– О, привет! – и Арбалету, наверное, от постоянного чувства одиночества, захотелось хоть с проституткой пообщаться.
– Ну, что почём? Какие цены? – начал он их вроде бы домогаться.
Подошла с деловым видом Тамара.
– Здравствуйте, молодой человек. Чего хотите? Кого хотите и как?
Ну, полный сервис, культурный и многообещающий. Чуть подальше от метро на парковке стоял микроавтобус. Очень любезно Тамара пригласила Арбалета с собой к автобусу, вывела из него девочек и начала их продавать. Просто и обыденно. Арбалет с интересом разглядывал предлагаемый товар. Все, как на подбор, некрасивые, но зато сразу видно, что шлюхи битые, готовые на всё. Арбалет начал прикалываться, снимать с них пену. Нет, денег у него было как раз немало, он мог бы и весь автобус оптом закупить. Наркоману под опиумом не особо-то и нужен секс. Опий заменяет ему всё.
Ни одна из представленных на выбор девочек Арбалета не прельщала.
– Ну и соски у тебя, чёрт возьми!
– Они для этого здесь и находятся. – ответила Тамара.
Арбалет вошёл в роль покупателя и, как на базаре, начал внимательно рассматривать товар, прикалываться и юморить.
Находившиеся в автобусе два московских сутенёра, услышав замешательство и почуяв что-то неладное, вышли разобраться.
– Эй, бери или проваливай! – крикнул один из них Арбалету.
Такая дерзкая манера разговора не очень понравилась нашему герою.
– Я тебя сейчас самого провалю, сучонок! – Арбалет опустил руку в карман, нащупал нож-бабочку и, улыбаясь, направился к сутенёрам.
– Может тебя самого купить, шлюшка московская?
Сутенёры буквально опешили от такой, видимо, непривычной для них, наглости. Тамара попыталась успокоить набиравшего обороты Арбалета.
– Молодой человек, это же центр Москвы. Ничем хорошим всё это не кончится.
Но всё уже было бесполезно. Арбалет решил, что сутенёрам спуску давать нельзя.
– Ну что, фраера, готовы? – вынимая бабочку, сказал Арбалет и, без долгих раздумий, воткнул её ближайшему из сутенёров в ногу по самую рукоятку.
Тот завизжал как поросёнок, которого волокут на бойню. Так, один готов. Повернувшись ко второму, Арбалет увидел только убегающие пятки. Улыбнувшись, он для полного успокоения ещё и пнул раненого сутенёра в лицо.
На стоянке, где собирались девочки, и вокруг автобуса поднялся несусветный кипиш, крики и беготня. Проститутки истошными визгами спасали своего телохранителя-сутенёра. «Пора и ретироваться» – подумал Арбалет. Уже, понемногу остывая, он почувствовал, что кто-то тянет его за рукав. Оглянулся: Тамара.
– Давай, давай пойдём. Сейчас легавые приедут.
Они быстро забежали в метро, сели на первую же электричку и уехали с места весёлого приключения.
– А ты зачем со мной? – спросил её Арбалет.
– Да хрен тебя знает, отморозок ты бешеный!
Вот так они и познакомились в самом центре административной и культурной столицы нашего, хранимого небесами, государства.
Они вышли из метро и долго гуляли по засыпающему городу. Мамочка-проститутка и наркоман-домушник.
Они только что познакомились, а им казалось, что они знают друг друга уже тысячу лет. Они случайно встретились в этом хаотичном и бездушном мире и понимали, что у них просто не может быть никакого совместного будущего. Но им было хорошо вдвоём, их объединяло какое-то труднообъяснимое душевное спокойствие. Они беззаботно, как дети, смеялись, вспоминая забавные сцены купли-продажи и всю эту курьёзную историю. Их как будто прорвало, и они наперебой возбуждённо рассказывали о своих невесёлых жизненных коллизиях, обо всём, потаённом для других. Арбалет поддался своему жизнерадостному настроению и чувствовал себя на седьмом небе. Как истинный галантный кавалер он купил для Тамары букет цветов. Бедняжка чуть не заплакала от радости.
– Знаешь, мне никто и никогда не дарил цветов. Ты первый догадался сделать это. Спасибо тебе.
– Уезжай, Тамара, домой к своему ребёнку. Здесь может случиться всякое. Лучше быть дома с матерью и дочерью, чем подохнуть в этой грязи.
– Да, да, ты прав.
Арбалет любовался ею и не видел в ней проститутки. Он очень хотел ей помочь. Когда они подошли к подъезду, где она снимала жильё, Арбалет вытащил из куртки пачку денег и незаметно, с воровской ловкостью, положил её в сумку Тамары.
Потом они долго стояли, обнявшись. Две одинокие бездомные души, нашедшие друг друга в этом враждебном каменном мире. Говорили и говорили обо всём на свете. Было уже поздно. Она позвала его к себе домой, но он отказался. Договорились встретиться на следующий день. Потом он под потемневшим провожающим взглядом Тамары сел в такси и уехал.
Это было их первое и последнее свидание. Больше они никогда не виделись. Арбалет несколько раз приезжал на её рабочее место. Девочки только пожимали плечами.
– Не знаем, где она. Ни на работе, ни дома её нет. Как будто испарилась куда-то.
Может быть, что-то перевернулось в её душе после разговоров с Арбалетом, может быть, она увидела свою жизнь со стороны и, обдумав всё, решила порвать с этой бесцельной и бесперспективной жизнью и уехала к матери.
Арбалет так никогда и не узнал этого, но ещё много дней после этого бродил в одиночестве по городу как неприкаянный. Прошёл по всем сутенёрским точкам, разыскивая свою Тамару. За время поисков сам много о чём передумал, вглядываясь в свой жизненный путь и догадываясь, куда он вёл. В голове крепко засела и не давала покоя судьбоносная мысль: спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
Как-то раз, проходя мимо церкви в центре города, Арбалет решил зайти и поговорить с батюшкой, надеясь, что хоть тот что-нибудь подскажет. На душе было плохо и муторно. Ему нужно было просто выговориться, поделиться с кем-то своими земными заботами и печалями. Много у него накопилось вопросов, на которые сам он ответов найти не мог. Первое, на что он сразу обратил внимание, было то, что в церкви никому не было до него никакого дела. Все занимались своими делами. Внутри церкви было красиво, чинно и тепло. Некоторые бесшумно суетились вокруг с умными и одухотворёнными (то есть постными) физиономиями. Кто-то ставил свечи, кто-то молился: кто истово, кто напоказ, а кто и явно для вида. Распевали псалмы, восхваляли Господа. Арбалет, высматривая какого-нибудь батюшку, долго наблюдал за тем, как проходит служба. И невольно задавался вопросом: «Ну, и какого чёрта я сюда припёрся? Не надо потакать своим слабостям».
Но наконец-то служба закончилась, и прихожане начали расходиться. А вот выкатился откуда-то и батюшка с плутоватым и хитрым, как показалось Арбалету, прищуром глаз. У Арбалета мелькнула было задорная мысль: «И почему вы все такие толстущие? Наверное, от изнурительных постов…», но он быстро оборвал её и просительно обратился к священнослужителю:
– Батюшка, батюшка. Можно с вами поговорить.
– Да, сын мой, слушаю тебя.
Арбалет толком не знал, с чего начать и стоит ли всё рассказывать о бедах своих.
– Как-то плохо на душе. Не знаю, может быть, и устал.
– Крещёный? Нет? Надо креститься, – степенно поучал батюшка, – затем покаяться, причаститься, уверовать в Бога и сына Божьего Иисуса Христа.
– Да мне сейчас плохо. И не знаю я толком Иисуса. Знаю маму и папу. В детстве они были моими Богами. А сейчас я не знаю, во что верить.
Батюшка говорил велеречиво, но всё как-то расплывчато. Его явно отрепетированные аргументы не находили живого отклика в зачумлённой душе Арбалета. А когда Батюшка назвал его «рабом божьим» всё вдруг перевернулось и встало на свои места. Арбалет сразу как бы встрепенулся: