Страница 5 из 12
– Вы что это себе позволяете?! Как вы смеете!!! Я старше по званию и не позволю…
– Боренька, врежь этой сволочи!
– А ты, сука, молчи! Ишь, насиловал я её, как же! Да тебя, бл…дь, чуть не весь ганизон…
Его излияния были прерваны Борисом, который стал молотить майора по всем правилам приемов рукопашного боя. Кибельников рванул к наружной двери…
– Гражданин, стойте! – к голому майору спешил комендантский патруль. – Кто такой, предъявите документы!
– Я, я майор Кибельников, меня здесь все знают.
– А почему не по форме одеты?
– У меня, видите ли…
– Ладно, в комендатуре разберутся. Идите вперед!
Над сержантом Угаровым долго потешались товарищи: додумался у голого человека документы требовать.
Но майору Кибельникову и лейтенанту Бойкову было не до смеха.
По рукам в училище ходила каррикатура: голого Кибельникова с гротескно укрупненными анатомическими деталями конвоирует комендатский патруль со штыками наперевес. А Борису по жалобе того же Кибельникова грозил трибунал. С Ниной развелись тихо, без скандала.
Только отец Нины, полковник Свищев, горесно вздохнул: «Э-эх, как была ты полковая, так, видно, и останешься. Хорошо еще, что ребенка не осталось. Тревога Нины по поводу беременности оказалась ложной – была всего лишь небольшая задержка месячных.
Бориса откомандировали в интернациональный корпус генерала Миллза.
Дело о тяжких телесных повреждениях
Начальник следственной части горотдела МВД поднял трубку: «Филимонов слушает!”
– Авдей Петрович, выручай! – В голосе начальника Семеновского райотдела звучало неподдельное отчаяние. – У меня, понимаешь, отчет на носу, а с чем я прийду? Висяков до черта, да еще тут за два месяца три нападения с тяжкими телесными повреждениями – абсолютные глухари. Мои следоки даже не знают как к ним подступиться: ни следов, ни жалоб. Выручай, брат. За мной не пропадет.
– И чего ты, Михалыч, этих дармоедов держишь? Чуть что сложней внутриквартирной драки – они уже скисают.
– Найди других, я этих выгоню.
– Ну ладно, так и быть, присылай мне эти «тяжкие повреждения». За тобой должок.
– Ну о чем ты говоришь, конечно! Вот сейчас с курьером и пришлю все три дела. Сдается мне, что там что-то нечисто.
Филимонов взвесил на руке полученный с нарочным пакет: «Увесистый! Да толку что? Писанины много – вроде бы работу провели. А результат нулевой.»
– Колупаев, где там эта дикая фауна болтается? Никогда их на месте не бывает!
– Так ведь до конца обеда еще четверть часа, Авдей Петрович. Они, небось в пинг-понг режутся.
– Много говоришь, Колупаев. Ладно, чтоб после обеда сразу ко мне. Кипяток-то у нас еще есть?
– Сейчас я вам чайку свежего заварю.
– Спасибо, родной, пропал бы я без тебя. Насчет фауны не забудь! – Как можно?!
– Так, наигрались, значит? И поесть, небось, не успели? Язву наживете, а кто в ответе? Петрович молодежь не жалеет – так что ли? Ладно, башибузуки, вот вам пакет на двоих. Завтра доложите что к чему. Деньги то на обед есть?
– Найдем, Авдей Петрович!
– Тогда чтоб через пятнадцать минут были на месте.
– Слушаем, гражданин начальник! – И неразлучная пара, Козлов и Баранов, помчалась в буфет.
– Ну что, Баран, поделим это дело?
– Никогда бараны с козлами не спорили. Давай два дела, – и друзья принялись за работу.
Всего год назад после окончания высшей школы МВД они были направлены в следственный отдел, и успели заработать репутацию серьезных вдумчивых работников у начальства и отчаянных сердцеедов у сотрудниц.
– Ну, Козлик, какое будет твое просвещенное мнение, – спросил Баранов на следующий день, когда все три дела были ими основательно изучены.
– Знаешь, такое ощущение, как будто эти дела писались под копирку. Только фамилии, время и место действия менялись.
– Вот-вот, и я так думаю. И вот еще что – никаких следов нападавших или нападавшего…
– И никаких жалоб со стороны потерпевших.
– Вообще говоря, это пахнет. Когда пострадавшие претензий не имеют, то, как правило, надо предъявлять претензии пострадавшим.
– Ой, Козлик, какой ты умный! Даже непонятно, почему ты до сих пор такой бедный.
– Ладно, Юрка. Ты мне вот на какой вопрос ответь: Если эти дела так похожи, то не было ли в прошлом у пострадавших чего либо общего?
– Общие грехи? Очень похоже. Слушай, а травмы тебе ни о чем не говорят?
– Ты имеешь ввиду травмы гениталий? Да-с, там даже надрывы, какие могут возникнуть при резком сильном ударе.
– Во-во, и у всех троих одинаковые. Может это им возмездие за какие-то сексуальные прегрешения? Надо посмотреть базу данных: может в прошлом что-нибудь отыщется.
Два часа поисков по компьютеру ничего не дали. Зато выявилось много «глухарей».
– Козлик, а Козлик…
– Что тебе, Барашек Белый?
– Давай пройдемся по чисто сексуальным делам. Ты же сам говорил, что дела этих бедолаг могут иметь сексуальную подоноготную.
Нераскрытых дел об изнасилованиях и сексуальных извращениях хватало. Баранов и Козлов хотели уже рукой махнуть, и вдруг…
– Юрка, смотри, что я надыбал. Правда это случилось около двух лет назад… а все-таки, а вдруг!
– Так, при патрульном обходе в парковой зоне обнаружены Гордеева Ирина со следами жестокого изнасилования и Алексей Волков с травмой головы и предплечья. Волков без сознания, а Гордеева в глубоком шоке.
– Ну это может не иметь никакого отношения к нашему делу.
– Володя, ты, конечно, как всегда прав, а все-таки хорошо бы поспрошать.
– Быть по сему. Пошли к Авдеичу.
Получив разрешение Владимир и Юрий приступили к расспросам.
Через три дня молодые следователи предстали перед шефом.
– Ну-с, Шерлоки, что вы там узнали?
– Давай, Баранов, говори, у тебя складнее получается.
– Авдей Петрович, вроде бы мы узнали всё, но для суда это не годится.
– Хорошее начало! Ладно, продолжай.
– Два года назад поздно вечером патрулем в парковой зоне были обнаружены Гордеева и Волков. Гордеева со следами жестокого, возможно, группового изнасилования находилась в глубоком шоке. Волков с травмами головы и предплечья – в бессознательном состоянии. В ходе расследования вскрылось интересное обстоятельство, а именно, через день после происшествия в парковой зоне повесился Старчук Евгений – одноклассник Гордеевой и Волкова.
– Ну, это не новость. Мы тогда выясняли. Было заключение психиатра о том, что Старчук страдал маниакально-депрессивным психозом. Никакой связи с нападением на Гордееву и Волкова установлено не было.
– А по расспросам в школе мы узнали, что Гордеева и Волков дружили чуть не с первого класса. Их даже называли «Наши Ромео и Джульетта». А в девятом классе в Гордееву безнадежно влюбился Евгений Старчук.
– Вы хотите сказать, что он от безнадеги повесился? Может его психоз и был связан с этим обстоятельством?
– Нет, Авдей Петрович, незадолго до события в парковой зоне Старчук заявил после очередного разговора с Гордеевой: «Не мне, так никому.»
– Ну мало ли что мальчишка может сказать с досады.
– Согласен. Но трое пострадаваших парней были то ли друзьями, то ли просто прихлебателями у Старчука – папочка его, как вам известно, чуть не первый богатей в нашем городе. Да и этот маниакально-депрессивный психоз у Старчука был обнаружен только после его смерти. Может быть нервы не выдержали, когда увидел в натуре во что его месть вылилась.
– Может быть. А насчет диагноза – это точно?
– Проверено.
– Получается, кто-то хотел показать, что смерть Старчука к изнасилованию Гордеевой отношения не имеет, так что ли? Расплывчато больно. Ну ладно, продолжайте.
– Поговорить с Гордеевой мы не смогли. Ее сразу после окончания лечения в закрытой клинике увезли куда-то.
– Я пока не вижу в этом деле Волкова.
– Волков после выхода из больницы перевелся в другую школу.
– Это понятно, психологическая травма и всё такое, хотелось уйти от всего, что напоминал прошлое.