Песо пиратских сердец

Проще говоря, Сакура чистила палубу до самого вечера. Уже солнце стало опускаться с шипением в море, так что девушка невольно перестала драить пол и оторвалась от своего занятия, обернувшись и посмотрев за борт, чуть улыбнувшись. Завтра придёт новый день… и завтра тут её уже не будет. Девушка улыбнулась собственной мысли, такой гениальной и такой несравненной, что даже снисходительно посмотрела на капитана «Чёрного зверя», который прошёл мимо, специально наследив грязными сапогами на палубе прямо в чистом местечке, где дощатый пол поблёскивал в свете заходящего солнца. Однако он немало удивился, заметив, что девушка не раздражена и не расстроена.

- Похвально, матрос, похвально, - оценил он, кивнув и заложив руки за спину, глядя на то, как девушка старательно стала тереть пол, да ещё и так, что невольно пробудила в нём желание.

Отчего же нет? Такая красивая, гибкая, стройная… и с её личика ручьём стекали капли пота, руки усердно выжимали тряпку в ведро, а сама она тяжело вздыхала, протирая лоб. Она отклонилась назад, выпрямившись и потянувшись, готовясь уже было хватить Учиху мокрой тряпкой прямо где-нибудь по ногам, но тот уже отошёл в сторону, насвистывая пиратскую песенку:

– Продолжайте, матрос, я не велел вам останавливаться…

Тут пиратка просто вскипела. Да как он посмел назвать её матросом? Она, пусть и отдала корабль в чужие руки, так всё равно была капитаном и вполне успешным, надо сказать! Он просто не знал, где она бывала и что видела! Чёртов… капитан! Тут Сакура костерила его всеми словами, которые только могла вспомнить. Всеми теми, что слышала с пяти лет от всех пиратов, что окружали его. И пресноводным моллюском, и вонючим китом… правда, он не подходил под эти определения, как решила девушка.

Она улыбнулась уголком губ, а потом… потом эта улыбка пропала вследствие её ярости: она вскипела, поднялась, загудела, да ещё и так, что просто спасу не было! Пиратка вскочила на ноги, бойко и резко, посмотрев в его спину таким взглядом, будто собиралась прожечь. Ещё немного, казалось, и его жилет загорится… Саске, почувствовав, что она смотрела в его широкую спину, вдруг обернулся с насмешливой улыбкой. Сакура просто кипела, глядела на него так, что готова была ударить в любой момент. Постыдно называть эту девушку матросом… даже если Саске так не считал.

- Что же вы, матрос? – язвительно спросил он. – Приказа остановиться, я сказал, не было, а палуба до сих пор такая же грязная, как шлюха после безостановочной недельной работы.

- А я… я не собираюсь чистить тут палубу! – выкрикнула пиратка, отбросив тряпку прямо в ведро с водой, так что оно отлетело в сторону, и вся вода разлилась по некогда чистой палубе.

На самом деле Саске и понятия не имел, почему она так взвилась. Кажется, он не сказал ничего обидного… ах да, она ведь бывший капитан какой-то грязной посудинки, которую захватить не составило никакого труда. Учиха продолжал нагло улыбаться в лицо пиратке, а она надвигалась на него, пусть медленно, пусть грациозно и несколько неуверенно, но всё же… Саске её боялся сейчас, вспомнив, как замечательно она владела оружием ближнего боя. Он всегда смеялся, когда девушка брала в руки шпагу, меч или что-то другое… но здесь было не до смеха. Он проявил к ней уважение и, если бы они встретились где-нибудь наедине, друг против друга, отдал бы ей должное и поклонился перед боем, чего Учиха никогда не делал.

– Я не для этого, извольте, пришла на ваш корабль! - вскрикнула она, всплеснув руками. - То, что вы от меня хотели, я сделала! Отпустите меня, от меня никакого толку больше нет.

- А уговора отпускать вас, между прочим, не было, - пожал плечами Саске, уже повернувшись к ней спиной и направившись в сторону штурвала на второй палубе, однако она не выдержала и с диким воплем кинулась прямо на него.

Сейчас неплохо было бы показать ему некоторые приёмы фехтования… однако Саске решил иначе, просто перехватив пиратку и взвалив её себе на плечо, потащив куда-то в сторону своей каюты. Девушка вопила, пыталась вырваться, колотя по его спине кулачками, но всё оказалось безуспешным. Наверное, этот капитан не испугается даже Кракена… кто знает? И хорошо ли это или плохо? Сакура не знала. Она так и повисла у него на плече, подперев голову рукой и язвительно посмотрев перед собой, продумывая, что она может поискать у него в каюте. Ну точно не какие-нибудь карты. Должно быть, он так и оставил их на столе на второй палубе…

Все пираты вышли из трюма, глядя на то, как Учиха направился с пираткой к себе в каюту, а поэтому стали глумиться и смеяться, показывая в их сторону пальцем. Наверное, решили, что он времени зря не терял, раз женщина на корабле… один только пьяный боцман восклицал что-то про то, что баба на корабле – к беде. Но его поспешили заткнуть, сунув прямо в беззубый рот горлышко бутылки с ромом, как младенцу, который плакал, и боцман замолчал, принявшись потягивать ром.

- И что всё это значит? – спросил мужчина с высоким каштановым хвостом у Узумаки, скрестив руки на груди.

Его звали Шикамару Нара, и он был из тех пиратов, которые любили хорошенько подремать в трюме с бутылкой рома. Но если заставить его работать, силы в нём хоть отбавляй. Одет он был в простые пиратские штаны, драную майку и рубашку сверху, расстёгнутую и в некоторых местах грязную. На палубу «Чёрного зверя» он попал относительно недавно, но Учиха, кстати сказать, привёл его на корабль после того, как поделился своей историей в каком-то порту. Подобрали они его в далеко не трезвом виде, что больше всего насмешило многих пиратов. Однако никто не имел ничего против нового члена команды несколько лет назад, и Нара успешно вступил в их команду. Наруто повернулся к нему, вздохнув и разведя руками.

– Значит, ему баба перепадёт, а нам нет? - насмешливо спросил пират с каштановыми волосами.

- Тебе в Тортуге мало, что ли, было? – язвительно выкрикнул мужчина с длинными светлыми волосами, которого звали Дейдара.

С виду он был хрупкий, однако это казалось только на вид. Худое тело скрывало неистовую силу и мощь, которую он проявлял во время боя и спора с кем-то. Дейдара часто любил что-то подрывать, и из-за этого весь «Чёрный зверь» чуть не взлетел однажды на воздух. А стоило только порох рассыпать в трюме! На нём была рубашка, которая подчёркивала стройное молодое тело, такое худое и такое манящее не только женщин, но и… мужчин. Да, на Тортуге случалось и не такое, и на то, чтобы отвязаться от каждого пирата, который путал его с женщиной в пьяном состоянии, у Тцукури был огромный дар.

Сейчас он стоял без сапог, прямо в босых ногах ходил на палубе, так как не любил тесную обувь. Но сапоги у него были не как у простых пиратов, что обитали на этой палубе – узкие, гармонирующие с его длинными ногами, изящные и грациозные, с маленькой стопой и на небольшом каблуке. История Дейдары почти такая же, как и у Шикамару, за исключением последней главы. Того спас Узумаки, когда увидел, как кто-то старательно домогался блондина, причём сам Дейдара хотел старательно отцепиться от пьяного пирата, дышащего ему в лицо перегаром. Стоило заметить, что Тцукури на тот момент было не больше шестнадцати, и тогда он представлял собой тощего мальчишку, напоминающего больше весьма симпатичную девушку. Однако сейчас, спустя год, он и сам умел постоять за себя.

– Хватит уже, сами знаете, что наш капитан – бывалый морской волк, - заметил Дейдара. - Следовательно, нам ничего не перепадёт, даже если баба на корабле.

- Не к добру это… - прохрипел кто-то из команды, на что Дейдара резко повернулся к нему, взметнув в воздух длинными волосами, которые обычно собирал в длинную ослабленную косу:

- То, что принадлежит капитану, сбрасывать с корабля, словно балласт, нельзя…

- Так баба же… - пытался переубедить его кто-то из команды, и тут сам Наруто понял: против пиратки устроят заговор, чтобы сбросить её с корабля.

Либо просто утащат из каюты капитана, когда тот будет занят, и начнут развлекаться. Дейдара уже хотел ответить, поджав и без того тонкие губы и сверкнув небесно-голубыми глазами на того, кто это сказал, как Наруто встал на его сторону. Старпом упёр руки в бока, покачав головой, и все ждали, когда он, по сути, второй по главенству на корабле, вынесет свой вердикт. Узумаки, по правде сказать, такой человек, что его интересовало всё, но на данный момент его ничуть не интересовало, чем будет заниматься капитан Учиха со своей пленной. Это его дело, не так ли?